Татьяна Ленина - Русалочка и принц ее мечты

— Да зачем ты ей на дне? Не будь глупой, Мэг! Иди!

Мэг тяжело вздохнула, сделала несколько неуверенных шагов по песку. Обернулась назад — но Билл уже скрылся за камнем. Она потопталась на месте… Но девушка, лежащая на камне, в этот момент пришла в себя и застонала, закрывшись руками от солнца. Голосок у нее был тоненький, и ручка такая нежная, что, казалось, солнце сквозь нее просвечивало. Мэг, стало вдруг так жалко ее, что она, позабыв обо всех своих опасениях, поспешила на помощь.

— Держитесь, барышня! Я уже иду!

У кромки воды Мэг сбросила туфли и подняла юбки, чтобы не замочить.

— Иду! Вот она я!

Мириэль сжалась в комочек, все еще боясь оторвать ладони от лица.

Мэг подобралась к самому камню — идти сквозь воду было трудно, она отпустила юбку, понимая, что все равно не убережет ее от воды, и высоко над головой подняла узел.

— Вот и одежда, барышня! Не беспокойтесь! Сейчас помогу вам… Давайте-ка… Что же вы личико прячете, а? Не бойтесь, что вы! Вас здесь никто не обидит!

Мириэль решилась поглядеть на нее — сначала сквозь пальцы, а потом — опустила руки и удивленно принялась ощупывать свои ножки…

Мэг замерла, восхищенно на нее глядя.

— Какая же вы хорошенькая, барышня! Ну прямо — ангел небесный! Принцесса! И беленькая какая… А ножки-то! Ножки! Наверное, меньше, чем у Золушки! Вам не хрустальные башмачки нужны, а из розовых лепестков! А я-то не знала, принесла вам обыкновенные, какие все барышни носят, — с добродушной улыбкой Мэг погладила ножку Мириэль.

И действительно — ножка русалки была меньше ее ладони.

— Но какая же вы холодная! — ужаснулась Мэг и принялась растирать ножки русалочки. — Замерзли-то как! Простудитесь… Надо скорее одеться! И выпить глоточек доброго виски, оно вас изнутри согреет… Вы ведь такая хрупкая, вам нельзя болеть! Идемте, барышня. Надо нам перебраться на берег, там я вас одену. А тут одеваться — платье замочите. Ох, только бы вы и вправду не захворали! Билл с меня голову снимет… Ах, какие же волосы у вас! А я гребня не захватила… Придется пока кое-как заплести, а уж дома я вас причешу как следует.

Мэг потянула Мириэль за руку, и Мириэль соскользнула в воду и пошла, неуверенно ступая по дну. Привычнее было бы плыть… Но для плаванья здесь было недостаточно глубоко. И потом, ей хотелось скорее, скорее научиться этому новому для нее искусству — ходить! Сначала ей казалось, что ходить — больно. Ноги словно ножами резали… Она даже успела вспомнить легенду — ведь Ариэль тоже страдала от боли при каждом шаге! — но через несколько шагов это ощущение стало менее мучительным, хотя Мириэль морщилась каждый раз, когда наступала на кусочек раковины.

На берегу Мэг помогла ей одеться. Это действительно оказалось делом нелегким. Из узла были извлечены вышитая рубашечка, накрахмаленная нижняя юбка в оборках, чулки, розовый атласный корсет, серое шелковое платье с множеством пуговичек, красные кожаные башмачки и соломенная шляпка. Больше всего удивил Мириэль корсет. А Мэг не переставала удивляться красоте русалочки. Никогда прежде не видела она таких красивых девушек! И с такими крохотными ножками… Купленные специально для Мириэль башмачки оказались настолько велики, что даже сваливались с ног! Поэтому Мириэль решила пройти от берега до ожидавшей их повозки босиком. Чулки тоже пришлось снять — чтобы не порвались. Волосы Мириэль Мэг заплела в огромную косу — кончик косы пришелся где-то на уровень колен девушки, а ведь у Мириэль были далеко не самые длинные волосы в подводном царстве!

Пока Мириэль одевалась, Мэг болтала без умолку, и постепенно русалочка прониклась к ней доверием и даже симпатией. Не прошло и десяти минут знакомства, как они обе называли друг друга по именам.

— Счастлив будет ваш жених, барышня… Сколько живу на свете — не встречала такой красавицы, как вы! А что, на дне морском все такие?

— Еще красивее! Я не такая уж… Не красавица, — застенчиво улыбнулась Мириэль. — И, вот еще, я хочу попросить вас, Мэг… Если можно — не выдавайте, что знаете о том, что я — русалка! Мы не должны выдавать людям тайну нашего существования. Это — нарушение закона. За это могут покарать очень строго.

— Так все ж рыбаки знают! — всплеснула руками Мэг. — Какая же может быть тайна, если все о том знают?

— А те, кто не рыбаки? Разве они знают? Мой принц — он вообще не верит в то, что русалки существуют! Хотя видел нас своими собственными глазами, все равно — не поверил!

Мэг пренебрежительно пожала плечами. Она была дочерью рыбака, сестрой рыбака, женой рыбака и матерью двух мальчишек, которые в недалеком будущем тоже должны были стать рыбаками. «Не рыбаки» для нее просто не существовали. И что они там знают, чего не знают… Ее больше заинтересовало пророненное Мириэль слово «принц».

— Неужели, барышня? Ваш жених — принц? НАСТОЯЩИЙ ПРИНЦ?!

— Он лучше, чем настоящий, — уклончиво ответила Мириэль.

Идти по песку ей было легче, чем по морскому дну, усыпанному осколками ракушек и мелкими камушками. А Мэг не переставала любоваться на нее. Теперь уже — на ее необыкновенную, легкую, словно танцующую походку!

Из-за камня, напоминавшего фигуру коленопреклоненной монашенки, выступил, опираясь на свою палку, Билл Спаггинс.

— Добро пожаловать, барышня! Мне Рилиан поручил беречь и опекать вас, помогать во всем… Вы не бойтесь, у нас здесь не так страшно, как кажется. Можно привыкнуть. Главное — друзей надежных иметь. А я Рилиану друг. Ну, и еще хорошо, когда есть деньги… А у вас они есть. Жемчуг я хорошо продал. Так что теперь, если хотите — сразу по магазинам! Я вот вижу, вам башмачки другие нужны. Просчитались мы с размером! Но кто ж знал, что у вас такие крохотные ножки? Как бы не пришлось нарочно для вас заказывать!

Они втроем шли к крытой повозке, в которую были впряжены две гнедые лошадки. Мириэль никогда прежде не видела лошадей… Впрочем, теперь на каждом шагу будет встречаться то, чего не было в ее жизни никогда прежде! На каждом шагу. Она ведь шла! Шла по земле! У нее были ноги, она дышала воздухом, она была — совсем как человек! Сердце Мириэль билось тревожно и сладко. Скоро, скоро она увидится с Арчи!

Но прежде надо купить башмачки.

Оказалось, что найти нужного тебе человека на такой маленькой и тесной земле — гораздо труднее, чем, скажем, отыскать русалку во всем огромном океане!

Прошло пять дней. Мириэль жила в доме Спаггинсов. Привыкала к новому миру, к необходимости ношения одежды, к солнцу, к новой еде… Человеческая еда ей не подходила совершенно — Биллу приходилось всеми правдами и неправдами добывать для нее тех моллюсков и те водоросли, которые ели русалки на дне океана. К счастью, ему в этом помогали Рилиан и Арарита: каждую ночь Мириэль бежала к морю, добиралась до того самого камня, на котором произошло ее превращение, и ждала своих друзей. Они неизменно появлялись — им обоим очень хотелось узнать про жизнь на земле, и русалочка рассказывала, рассказывала, почти до самого рассвета — уплетая привычные для морских обитателей лакомства, которые приносили для нее друзья в сплетенных из водорослей корзиночках. Темы для рассказов казались неисчерпаемы! Здесь, в этом чужом мире, все казалось Мириэль невероятным! Добрая, простодушная Мэг по мере возможностей разъясняла русалочке правила поведения в человеческом обществе… А Билл пытался отыскать Арчи.

Билл каждый день отправлялся «наводить справки». К сожалению, Мириэль могла сообщить очень мало сведений о своем принце. То, что он молод, красив, темноволос, по-видимому — богат, плыл на «Королеве Кристине» в обществе старичка и двух девушек, одну из которых, тоже темноволосую, зовут Дорис, а другую, рыжую — Рэйчел, и она ему приходится нелюбимой невестой. Самой Мириэль казалось, что она знает о нем достаточно… Но для людей, как оказалось, самым главным является не имя и не внешность, а фамилия. У русалок фамилий не бывает… Да и не было возможности у Мириэль узнать его фамилию, даже если бы она тогда уже понимала, как это необходимо!

Ей приходилось сидеть взаперти, в ожидании. Ну, не совсем взаперти — они с Мэг ездили по магазинам, в ателье, к башмачнику… У Мириэль появилось все, что следовало иметь земной девушке — «полный гардероб», как говорила Мэг. Даже пальто-накидка — на случай холодов, которые, впрочем, в здешних местах бывали редки.