Учил. Хотя и не привык тратить зря время. Утешало одно, что оно пролетало рядом с ней. Правда не отказывая себе в удовольствии, посмеиваться над своей малявочкой:
— Белки на шубейку настрелять хочешь?
От его насмешливых слов бросило в уныние, но собравшись с духом она просительно проныла:
— Костик, миленький, я серьёзно…
Её глаза умоляли не быть упрямым ослом и помочь ей. Естественно, в них стояли слёзы.
— Не канючь… Ну ладно, коль такая охота…Бог с тобой, обучу. Только боюсь, как бы ты и себя и меня не пристрелила. — Заслышав слёзы в голосе жены, проворчал он смягчившись.
— Садист, — буркнула шмыгнув носом она, сделав провокационную попытку удалиться.
Его руки сжались вокруг неё не давая ей отстраниться. Её бурчание не подействовало, муж насмешливо улыбался. Игра продолжалась. Она собственно не очень сопротивлялась. Одно другому не мешает.
Хотя порой у Юлии от его насмешек наворачивались слёзы, страшно хотелось топнуть ножкой и убежать пожалиться подушке, но отступать нельзя, мужчина сразу улавливает это. Тогда уж лучше не начинать и она не отступила. Юлия ложилась с ним рядом, прижав приклад к плечу, и, прищурив глаз, целилась открытым в мишень. Мушка прыгает. Когда стреляла, глаз со страха закрылся и второй.
Костя не может без иронии смотреть на её сосредоточенное лицо и смешно закрытый глаз.
— Стрелок… В белый свет, как в копеечку, — смеётся он и надеется, что азарт жены на этом и закончится. — Малышка, не твоё это дело…
Губы сжаты в упрямом протесте: "Посмотрим!" Но в разговоре не так дерзка, как в гляделках.
— Все в первый раз не отличники, — робко отбивается Юлия, стараясь не замечать в его глазах веселья.
Прицелилась. Хлопок. Клацает затвор, на землю летит горячая гильза.
Юлия поймала его скептический взгляд, чтоб не расстраиваться попусту живенько отвернулась. "Неужели опять промазала?"
— Будем надеяться, что это твой последний раз. — Объятиями прилепив её к своему бедру прошептал туша смех он.
Юлия ещё упрямее поджимает губы и стреляет ещё раз, потом ещё. Надо сказать себе: "Я смогу!" и всё получится, — сцепив зубы приказывала она себе. Глаз потихоньку стал привыкать и уже не закрывался от выстрела, да и саму её не трясло. Дела пошли спорее.
— Ничего себе, — удивлялся муж, — ты даже попала в мишень, кнопка.
— Я б лучше стреляла, да отдача. Аж, плечо болит. — Пожаловалась не осмотрительно Юлия.
О! Костя сразу ухватился за это.
— Вот и бросай такое совсем не женское занятие. Зачем тебе? — чмокнул он её в глаза. — Вон как щуришься, так и окосеть можно. Представляешь, глаза в разные стороны смотрящие…
Юлия отвернулась: опять смеётся. А она всё равно научится стрелять. Как он не понимает, ведь она теперь будет всегда рядом с ним. Значит, и в боях тоже…
— Так, вот только не дуться, — быстро реагирует он на её сопение.
Юлия и не собиралась, если только самую чуточку. Обидно же что он не воспринимает её всерьёз как боевую единицу. Ну и пусть упирается, она всё равно всему научится. Захотела — научилась стрелять. Так, пожалуй, и всё остальное осилит. Нет, не всему, с шашкой ей не совладать.
Пойманный её хитростью на крючок, он хоть и уступал, но с неудовольствием. Старался изо всех сил превратить её занятия со стрельбами в балаган. Но жёнушка оказалась ловка и упряма. Она не стала с ним спорить. Зачем с мужчиной спорить? Бесполезно. Он всегда должен быть прав. Тактика была у девочки иная. Ахала, охала, но двигалась вперёд. Он со скрипом сдавал свои позиции. Удивлялся: "Как она ловко заманила меня в эту свою игру!" Понимая, что делает глупость, устоять против лисоньки не мог. Рутковский женившись на девочке малышке ни сном ни духом не предполагал такого кошмара, как Люлю на коне и с ним в бою… Ужас какой! Такого не будет, никогда! Даже уступив ей с занятиями, он не допустит этого. Откуда в ней такая блажь? Надеялся, что это ей по малолетству многое кажется смешным, романтическим и забавным. Был уверен, что с возрастом девочка станет серьёзнее и без героических фантазий. Как-то не хотелось ему малышку втягивать в войну. "Люлю и бой, смешно просто, а то без неё не справятся". Опять же, не дай бог случиться что с ней, он не переживёт. Но вспомнив как её руки в беспамятстве мяли его плечи, гладили вздувшиеся мышцы, как опрокинув его на спину, губы бархатом скользили отправившись в познавательное плавание по телу. Она добилась своего заставив его охнуть и отступить. Естественно, с горячей головы наобещал. Куда же деваться, на попятную не пойдёшь, придётся исполнять.
Костя злился то на себя, то на неё попеременно. Она рыбкой молчала, висела бабочкой чмокая в губы на его шее и полегоньку продвигалась вперёд. Откуда ему было знать, что любящая женщина способна и на большее. Не всё шло гладко. Отдача. При каждой отдаче она закрывала глаза, ощущая, что её вот-вот разорвёт, как стеклянный сосуд. Раз и осколки. Плечо болело и даже припухло. Юлия прикладывала лечебные травы и не говорила о том своём несчастье Костику. Поболит и пройдёт. Эка невидаль. Главное, чтоб не узнал. А узнает, враз всю учёбу свернёт. Ночью хитрила. Раздевалась только после того, как потушит свет. Вставала раньше мужа. В общем, ей удалось навести тень на плетень. Если очень постараться, то это не так уж и трудно.
Первый раз винтовку заряжал он, а потом она, присмотревшись, попробовала сделать это сама. "Подумаешь, не боги горшки обжигали…" Костя, хитро посматривая на жену, покашлял в кулак и не возражая обронил:
— Попробуй.
"Ша-ас спеси-то в тебе поубавится, милая моя…" Именно это она прочла в его глазах. И не дав ей опомнится, отошёл покурить. Пусть переживает, ей это только на пользу. Но всё вышло наоборот, его ирония прибавила ей силы. "Смейся, смейся, а я смогу!" Юлия отвела затвор назад. Вставила обойму и стала трамбовать патроны. Последний, никак не хотел влезать под затвор. Она и так и эдак. Пустой номер. С ходу ударилась в панику. Её уверенность в себе к его радости немного поубавилась. Суетливо повздыхав. Виновато посмотрела на Костика: "Помоги". Тот посмеивался наблюдая за её усилиями и не торопился с помощью. Она от обиды покраснела и опять отвернулась. Инстинктивно поняла, что её благоверный намеревается сделать: "Хочет заставить меня отказаться от затеи. Не выйдет, дорогой".
Только Рутковский не собирался так быстро капитулировать. Достав портсигар отошёл покурить. Издалека усмехаясь нетерпению жены, медленно сбрасывал пепел… надеясь, что она разозлиться и уйдёт.
Юлия же терпеливо ждала, ждала…, а куда деваться. Потянул за гуж, не говори что не дюж. Но видя что он нарочно не торопится просительно заныла:
— Костик, что мне делать?
Он оставшись опять в дураках и поняв, что вся его борьба с ней бессмысленна, к тому же пожалев упрямую девчонку, ведь не отступит до посинения, взял у неё винтовку и переведя пальцем на себя её лицо, показал, как это делается.
— Раз напросилась, так слушай, — делано сухо сказал он. — Последний влезает в лапки затвора и загоняется в ствол. Ясно?
Юлия мотнула головой: "Яснее ясного, отчего бы самой не догадаться…".
— А ну повтори… — Стараясь, чтоб это выглядело раздражённо и грозно, вздохнул он.
Юлия взявшаяся за дело с живым интересом, как-то вдруг сникла, ушла в себя. Есть с чего: "Вдруг не получиться? Засмеёт…" Но уловив его насмешливый взгляд, взбодрилась: "Не доставлю ему такого удовольствия!" Правда слова застревают где-то глубоко в горле. Но зато руки делают своё дело. Юлия повторила и облегчённо вздохнула: "Ерунда! У страха глаза велики". Почему мужчины такие ёжики. Ведь она не собирается ничего ему доказывать, и соперничать с ним она не хочет. Неужели не понятно, что у неё одно желание — быть с ним рядом. Потянула лапку затвора к себе. Щёлк — патрон влетает в ствол. Приладила оружие. Сейчас она всё сделает в лучшем виде. Глубокий вдох. Выбрала оптимальный угол. Подвела линию прицела под яблочко мишени. Сбросила напряжение пальцев правой руки и указательный лёг уверенно на спусковой крючок. "Собачка" поплыла в свободном ходу. Задержала дыхание. Миг до выстрела. Раз! "Вот так! Я попала!"
Он отвернулся. Неизвестно, из-за чего женщины могут расстраиваться больше — из-за несовершенства фигуры или вот не попадания в мишень.
С наганом, после винтовки и карабина, справилась запросто. Она научилась вставлять и вынимать из барабана похожие на змеиные глазки пули и пустые отстрелянные гильзы. Чистить оружие. Муж иронично наблюдал. А Юлия молчком, закусив губу трудилась. "Ничего, дорогой, я ещё и не такое осилю…"