- Я буду чувствовать себя неловко, транжиря твои деньги!
Кентсом хмуро хмыкнул, вновь открывая портсигар:
- Мы собирались заказать тебе новый гардероб. И, как бы ни сложились наши отношения в будущем, мне будет приятно видеть любимую девушку элегантно и модно одетой!
- О, Эдвин, - долго сдерживаемые слезы теперь потекли потоком по её щекам,- ты так благороден!
И Хелен сделала то, что делала всегда, когда ей бывало плохо. Она разрыдалась, с размаху уткнувшись носом в грудь Эдвина, и умиротворенно замерла, почувствовав его ласковую руку на голове.
- Всё, малышка, всё... Успокойся! Мы с тобой так много пережили - и твою болезнь, и санатории, и сомнения врачей, и все же победили! Так неужели нас разлучит какой-то нахальный янки?
- Я виновата, я так виновата! - всхлипнула она, с заметным облегчением вдыхая знакомый запах вечернего смокинга.
Инстинктивно Хелен сознавала, что несмотря на все уверения Эдвина, их отношения не будут прежними, и всё же судорожно уцепилась даже за иллюзию возврата к тем блаженным временам, когда в её жизни ещё не появился Фрейзер.
- Это я виноват, что не предупредил, какими безответственными подонками бывают мужчины! - Эдвин покровительственным жестом поправил её растрепавшиеся волосы. - Вытри слезы, успокойся, и давай забудем об этом инциденте. Послезавтра мы будем в Париже, и думаю, что тебе нужно сделать всё, чтобы стать самой элегантной девушкой предстоящего сезона!
Кентсом прекрасно знал свою невесту. У Хелен была обычная для женщин слабость - модные тряпки. Она никогда не уставала от примерок, бесконечно прикидывая на себя фасоны платьев, и буквально с экстатическим наслаждением перебирала аксессуары - шляпки, перчатки, сумки, туфли, платки и шарфы.
Спустя несколько минут она, уютно устроившись в теплых объятиях жениха, вслух рассуждала о том, чтобы она хотела купить и какие дома мод посетить - Ланвэн', 'Шанель', 'Огюстабернар', 'Марсель Роша', 'Молине', 'Жак Хейм', 'Люсьен Лелонг'. Не то чтобы Хелен отличалась таким легкомыслием, но так ей проще было скрыть свою растерянность и тревогу, и она бормотала имена французских кутюрье, потому что не знала, что ещё сказать. Грустно улыбающийся Кентсом вполуха слушал невесту, пока его внимание внезапно не зацепили следующие слова:
- А потом мне надо будет заказать несколько практичных твидовых костюмов, и шесть белых строгих блузок. А ещё несколько шерстяных платьев серых тонов, обязательно с белым отложным воротничком!
- А это тебе зачем, любовь моя?
Хелен удивленно подняла на него ещё хранящие следы слез лихорадочно блестящие глаза:
- Но, Эдвин, эти платья нужны для работы. Я видела, как одевается твоя секретарша - мисс Ворт. Элегантно и просто, и именно в такие практичные туалеты... с белым воротничком!
Кентсом недоуменно замер, неизвестно почему почувствовав тревогу.
- Но, дорогая, раз мы решили не разрывать помолвку, то зачем тебе устраиваться на работу? Я вполне состоятельный джентльмен!- невесело пошутил он.
Хелен мягко, но решительно выкрутилась из его объятий.
- Дело даже не в том, что я решила заработать себе на жизнь, - смущенно пояснила она, и тут же противоречиво добавила,- хотя и в этом тоже! Но в тот вечер...
Она болезненно поморщилась, не желая объяснять - в какой именно, но Кентсом понятливо качнул головой.
- Так что же ещё произошло в тот злосчастный вечер?
- Я познакомилась с очень милым джентльменом - мистером Лайонелом Фрейзером!
Брови герцога удивленно поползли вверх.
- Это тот самый закоренелый марксист, которого упоминали пожилые американские леди? Я так понял, что у старого джентльмена не все в порядке с головой.
Но его собеседница живо и даже возмущенно возразила:
- Нет, это не правда! Лайонел - умный человек, просто он очень несчастен, потому что лишен поддержки собственной семьи.
- Не мудрено! - скупо улыбнулся её горячности Эдвин. - В семье миллионеров редко приветствуют появление красных революционеров. Но чем он смог тебя-то заинтересовать?
- Его убеждения - личное дело старого джентльмена. Хотя он многое пояснил, и я с ним была даже согласна. Дело не в этом! Лайонел растолковал мне, что общество приложило немало усилий к тому, чтобы я стала здорова. И я так же обязана принести пользу обществу, чтобы оправдать свое с таким трудом отвоеванное существование!
Кентсом удивленно рассмеялся. У него даже немного поднялось настроение - впервые за этот кошмарный вечер.
- Какие сложные умозаключения, дорогая! Честно говоря, я мало что понял, но все-таки у меня свое мнение по этому вопросу - долгое время, уплачивая за твое лечение немалые деньги, мы давали работу целой армии врачей, медсестер и прочему персоналу санаториев. Мы ничего никому не должны!
-Да-да, конечно, - поспешно согласилась Хелен,- я полностью согласна с твоими доводами, но можно ведь на это всё посмотреть и с другой стороны!
- С какой, дорогая?
- Господь избрал меня из многих, которые имея такие же каверны в легких, давно уже покоились на кладбище. Значит, так было нужно! Я бы хотела отблагодарить Создателя, поработав в какой-нибудь организации, облегчающей жизнь людей.
В руках у герцога вновь оказался портсигар, но достав из него сигарету, он не стал её закуривать, а просто поднес к носу и понюхал, задумчиво вглядываясь в океан. Теперь он понял причину своей тревоги. И хотя от этого ему не стало легче, зато теперь Эдвин знал, что делать, чтобы удержать под жестким контролем, вновь пытающуюся вырваться из-под опеки любимую девушку.
Но действовать нужно было крайне осторожно, поэтому джентльмен не стал пороть горячку.
- Я могу это понять,- неохотно согласился он,- но давай договоримся, что я сам найду тебе работу, и при первых же признаках кашля ты моментально о ней забудешь.
- Эдвин, - Хелен вновь расцвела виноватой улыбкой,- я не достойна такой заботы. Ты совсем меня избаловал!
- Я люблю тебя, дорогая! И твое здоровье - моя самая большая забота.
Хелен вновь кинулась в объятия жениха и замерла, уткнувшись носом в рубашку.
- Я больше никогда, никогда тебя не огорчу, обещаю!
- Я верю в это...
ЛОНДОН.
Эдвин обдумывал проблему трудоустройства невесты с той же тщательностью, с которой относился ко всем делам, начиная с выбора клюшек для гольфа, кончая контрактами для своих заводов. Он любил девушку с тех пор, как она стала забавным и нескладным подростком, и поэтому чувствовал потребность её постоянно защищать. Один раз он оставил Хелен без должной опеки и что? Этот проклятый Фрейзер обидел её, надругавшись над наивностью доверчивой девушки! А если она опять столкнется с людской подлостью, разочаруется и на почве упадка духа вновь заболеет туберкулезом? При одних только мыслях о подобном исходе дела Эдвина окатывала волна ужаса.
По прибытии в Лондон, он немедля отправился с визитом к графине Эйрли - величественной старой леди, близкой к королевскому дому, и одновременно приходящейся ему теткой по матери.
Когда в 1918 году Англия занималась созданием воздушного флота, король решил, что один из его сыновей должен освоить новый род службы. И его младший отпрыск - принц Альберт был направлен командовать молодежным соединением Королевской морской авиационной службы. Он всерьёз заинтересовался романтической профессией и именно на этой почве они и сошлись с юным Эдвином, тогда ещё маркизом Берри - двадцатилетним военным летчиком. Именно он сопровождал его высочество в полете во Францию, когда тот наблюдал за действиями Королевских Воздушных Сил против немецкой армии. Мужественное поведение британских пилотов утвердило юного принца в его решении освоить новую специальность, и с тех пор их с Кентсомом связывали теплые приязненные отношения. Они не раз совершали совместные вылеты уже после окончания войны, и искренне, а не в угоду моде, любили небо и полеты.
Когда Георг V, королева Мария и их наследник Эдуард увлеклись филантропической деятельностью и стали наносить визиты в рабочие кварталы Лондона, принцу Альберту было предложено возглавить Общество промышленного благосостояния, занимавшегося устройством рабочих столовых и центров здоровья. И вскоре у Альберта родилась идея организовать совместные летние лагеря для молодёжи из рабочих районов и учащихся привилегированных частных школ. Он обратился за содействием к своим друзьям, среди которых был и Эдвин.