- Я хочу помогать Милли готовить пудинг,- твердил он,- а то она опять забудет положить монетку!

- Зачем тебе монетка? - улыбнулся Майкл, глядя в серые лучистые глаза сына.

Эдвард был настолько красивым ребенком, что его самого можно было изображать в виде ангела на почтовых открытках, только... слишком своенравного, упрямого ангела.

- Кто найдет её, может загадать желание!

- Я сама прослежу за Милли,- уверила внука бабушка,- и лично кину в пудинг монетку. Не волнуйся, Эд, лучше помоги нам с отцом!

После того, как ель была наряжена, и все отошли в сторону, чтобы полюбоваться плодами своих трудов, Майкл подозвал к себе сына и уселся с ним в кресло под неодобрительные взгляды няни Томсон.

Фрейзера невероятно раздражала английская система воспитания детей, когда к малышам относятся, как к заведомым преступникам, лишая не только родительской ласки, но ещё и зачастую держа на голодном пайке. Дай ему волю, он бы баловал своих отпрысков, потому что не видел в этом ничего плохого. Дети должны ощущать родительскую любовь, потому что иногда это единственная любовь, которую они получают в жизни. Каждый раз, когда сын и дочь приезжали в Коннектикут, няню Томсон ждало серьезное испытание, потому что все семейство Фрейзеров доводило сию достойную даму до нервного тика, задаривая детей подарками и потакая им сверх всякой меры.

Вот и сейчас Майкл усадил сына на колени и с наслаждением вдохнул запах детства, исходящий от его черных кудрей. Он решил выпытать у сына, какое желание Эд хочет загадать, с тем, чтобы потом положить его в подарочной упаковке под елку.

- Скажи мне по секрету,- шепнул отец на ухо мальчику,- что ты хочешь загадать, если найдешь монетку?

- А ты?

Разве можно лгать, когда тебе в глаза смотрит любимый сын?

- Если мне повезет, то я загадаю, чтобы мама вместе с вами приехала на следующее лето в Коннектикут!

- Она собиралась в Шотландию! - по-взрослому усомнился Эдвард,- Я слышал, как они разговаривали об этом с крестным.

У Майкла заледенели черты лица при одних звуках этого имени. Он ненавидел герцога всем сердцем, именно потому, что эта ненависть, копясь годами, не находила выхода. В своё время, не спросив его мнения, Хелен пригласила Кентсома в крестные отцы их первенцу, и теперь его сын произносил имя врага беспечно и даже с симпатией. Это было чересчур! Фрейзер сжал губы и выдержал паузу, прежде чем смог обуздать свою ярость настолько, чтобы вновь заговорить с ребенком.

- Так каково же твое желание?

Эдвард оглянулся на суетящихся вокруг женщин и тихо прошептал ему на ухо:

- Я загадал выдержать экзамены в подготовительную школу Итона!

Майкл оторопел от неожиданности.

- Что?

- Крестный отец записал меня в Итон,- ликующе пояснил сын,- и я теперь буду готовиться к поступлению в подготовительную школу колледжа святой Магдалины, поэтому даже летом не смогу приехать в Коннектикут вместе с Мейбл!

От боли у Фрейзера сжалось сердце. Похоже, Эдварда ничуть не расстраивало, что он не увидится с обожающим его дедом, мало того, мальчик был донельзя возбужден перспективой поступления в этот заповедник английского снобизма, как будто в Америке нет вполне достойных учебных заведений. Йель, например! В конце концов, не нужно забывать, раз Хелен решила, что ребенок настолько взрослый, что его нужно отправлять из дома в школу для мальчиков, что он не Вормсли, а наследник Фрейзеров - отнюдь не самых бедных людей Нового света. И соответственно, его будущее должно быть связано с Америкой, а не с Англией.

Праздничное настроение оказалось изрядно испорченным. Обычно Фрейзер избегал конфликтов с Хелен, с завидным терпением снося все её выкрутасы, но только не в том случае, когда речь зашла о будущем сына.

Жена появилась в доме родителей в Сочельник. Майкл как раз возвращался с утренней прогулки, когда завидел её машину во дворе. Все это время он готовился к серьезному разговору, обдумывая аргументы и доводы, чтобы настоять на учебе Эдварда в Америке. И теперь решил, не откладывая, расставить все точки над 'и'.

Отдав слуге пальто и шляпу, Майкл поднялся в гостиную, но, не успев пересечь порога комнаты, застыл перед приоткрытой дверью. Его приковал к месту услышанный обрывок разговора между леди Джулией и Хелен.

- Эдвин сказал, что закон будет принят, едва парламент выйдет с каникул!

- И английские женщины смогут подавать на развод?

- Да!

Леди Джулия недоверчиво хмыкнула.

- И что? Ты разведешься с Фрейзером?

У затаившегося Майкла перехватило дыхание в ожидании ответа Хелен, но вместо жены опять заговорила теща:

- Кого ты хочешь обмануть - Эдвина или себя? Ты ведь не хочешь разводиться с Майклом! Тебя вполне устраивает жизнь, которую ты ведешь. Наверное, ни одна женщина не только в Англии, но и во всем мире не устроилась столь удобно, как ты! Никаких обязанностей, только права - деньги, сколько хочешь, постель - когда захочешь, свобода во всем, и с чего бы вдруг от этого отказываться?

- Мама!

В голосе Хелен послышалось смущение, но и (к радости Майкла!) виноватые нотки.

- Сколько ты будешь издеваться над ними обоими? Если в чем-то Фрейзер и виноват, то за эти годы он искупил все свои грехи, действительные и выдуманные тобой!

- Но...

- Хватит! - властно перебила дочь леди Джулия. - Хочешь разводиться, разводись! Но признайся хотя бы себе самой - ты любишь своего мужа, тогда как Эдвин для тебя не более чем друг. Я знаю жизнь, и знаю, что говорю. Это нечестно и по отношению к Эдвину!

Где-то в конце коридора хлопнула дверь и появилась вездесущая няня Томпсон со стопкой белья в руках. Оставаться на прежнем месте стало невозможно, и Майкл вынужден был прервать рандеву дам, но ссориться с женой охота у него пропала.

Мир в семье оказался в данный момент гораздо важнее, чем вопрос образования Эдварда.

- Почему Итон, дорогая? - единственный вопрос, на который отважился Майкл.

Хелен пожала плечами.

- Это лучшее учебное заведение в мире. Мальчик обзаведется хорошими связями среди сильных мира сего, да и получит качественное образование.

- Но Эдвард унаследует после меня состояние Фрейзеров. Ему было бы предпочтительнее проводить как можно больше времени в Соединенных штатах.

- После окончания Итона он сможет играючи поступить в Гарвард, - возразила миссис Фрейзер,- раз это так важно для семьи!

Они с Хелен слушали в гостиной радио и пили чай. Жена выглядела взволнованной и рассеянной, и даже перечила ему машинально, явно раздумывая о чем-то другом. Майкл насторожился - неужели, несмотря на все доводы умницы Джулии, его супруга все-таки решится на развод?

Но вскоре выяснилось, что голова Хелен забита другим.

- Я бы хотела попросить у тебя денег! - неуверенно покосилась она на супруга.

Фрейзер удивился. Денежные вопросы между ними решались очень просто - раз в год он оставлял у своего английского поверенного определенную сумму денег на содержание жены и детей, и тот оплачивал все счета его маленького семейства. Иногда этих денег не хватало, в основном, когда жена посещала Париж и удовлетворяла свою страсть к модной одежде, одеваясь у самых дорогих кутюрье. Майкл безропотно выкладывал требуемую сумму, но знал историю каждого потраченного женой цента, потому что наличными Хелен получала только мелочь на карманные расходы. И вдруг такая просьба!

- Тебе не хватает содержания? - сухо поинтересовался он.

На щеках жены появились уже знакомые ему багровые пятна волнения, а руки смущенно затеребили края пояса.

- Я не об этом,- пролепетала она, - ты очень щедр! Но... я хотела бы открыть магазин модной одежды!

Пожалуй, ей удалось его ошеломить настолько, что Майклу понадобилось некоторое время, чтобы как-то осмыслить сказанное.

- Зачем? - поразился он.- Тебе чего-то не хватает?

Хелен посмотрела на мужа даже с благодарностью.

- Вот именно,- с энтузиазмом подтвердила она,- не хватает! Хотелось бы заняться чем-то по-настоящему интересным. Не гольфом и не теннисом, а конкретным делом Я хорошо разбираюсь в модных тенденциях, и у меня много собственных идей дизайна женской одежды.