Обстоятельно записав все сказанное Софи, он оставил перо, и, сцепив пальцы, положил руки перед собою.
– Прежде чем вы еще что-либо мне скажете, я решил объяснить вам, почему так важно найти этих убийц. Слышали ли вы когда-нибудь о том, что если бы каждого рыбака занимающегося контрабандой или служившего контрабандистам перевозчиком сажали в тюрьму, то на рынках южного побережья уже не нашлось бы ни единой рыбки.
– Да, слышала… но как же тогда вы с ними поступаете?
– Мы арестовываем их лишь при поимке с поличным. Но они скользки как угри, которых ловят, и частенько могут заручиться поддержкой уважаемых граждан, как правило, тайно покупающих у них товар. Свободный от налога товар был, есть и будет искушением, перед, которым не устоять. В прошлом мне приходилось видеть и церковные кафедры, набитые коробками с чаем, и подвалы особняков знати, заваленные бочонками с незаконно ввезенным бренди. Богатых людей с их связями, могуществом и влиятельными друзьями гораздо труднее поймать за руку…
– А какое это имеет отношение к убийству тех двух таможенников?
– Ах да, – вернулся он к своим мрачным размышлениям. – Это уже совершенно другая категория. Полным-полно рыбаков-контрабандистов, готовых схватиться за оружие в случае, если кто-то застал их за черным делом, но те, о ком я говорю, куда более преступны и порочны и занимаются широкомасштабной контрабандой. Порой они действуют бандами численностью не менее ста человек. Они отличаются крайней жестокостью и терроризируют рядовых граждан для того, чтобы те прятали их незаконно ввезенное добро. Они не проявят жалости ни к мужчине, ни к женщине, попавшейся им на пути, и без всякого промедления перережут горло своего товарища, заподозренного в предательстве.
Хотя, большинство подобных банд уже разгромлено, осталось еще так называемая брумфилдская группировка, во многих случаях превосходящая наши отряды как в силе, так и в хитрости. И у меня есть причины считать, что теперь они орудуют здесь.
– Но как же они посмели высадиться здесь, когда в брайтонском лагере расквартировано столько драгун?
– Их дерзости нет предела!
– Вы думаете, что они убили ваших товарищей?
– Судя по тому, как совершено это преступление, это почерк брумфилдской банды. – Он избавил ее от некоторых подробностей убийства, не предназначавшихся для ушей порядочных девушек. – А потому, мисс Делькур, вы должны осознавать, сколь важно сообщить мне все, что вам известно.
– Только дайте мне честное слово, что никогда не раскроете источник полученных вами сведений. Кроме того, если вам потребуется еще меня допросить, приходите сюда. Я слишком уважаю свою хозяйку, чтобы водить к ней в дом посторонних людей.
Он снова отложил перо.
– Согласен выполнить ваши условия. Поверьте, они для меня не новость.
– Просто я надеялась, что мистер Баркли и мистер Дин отреагируют на мое послание иначе, – голос ее дрогнул. – Мне кажется, что я невольно стала причиной их смерти.
Рори Морган откинулся на спинку стула, еле слышно сказал:
– Продолжайте.
Рассказав ему все, Софи замолчала, горестно понурив голову. Капитан встал и положил ей на плечо руку.
– В любом случае, в том, что произошло, не ваша вина. Вы выполнили свой долг, как законопослушная гражданка. Они тоже, насколько могли, старались выполнить свой. Спасибо, что вы мне все рассказали…
Она смотрела на него чуть не плача.
– Мне отвратительно насилие. Я думала, вся это кровь осталась там, на моей родине, с берегов которой я бежала сюда. Но беда уже поджидала меня, лишь только я сошла на английскую землю!
– Что произошло?
Морган внимательно выслушал подробности совершенного на Софи нападения и историю ее чудесного спасения. Вернувшись к столу, он записал приметы мнимого Барнза и его сообщников.
– Поскольку по долгу службы, вы часто бываете в горах и контролируете здешнее побережье, я подумала, что, может быть, вам что-то говорит фамилия Барнз? – спросила с надеждой Софи.
В ответ он лишь отрицательно покачал головой.
– Мне известно о подобных преступлениях против новоприбывших эмигрантов, и уже сделано немало арестов. Однако о троице Барнза мне еще слышать не приходилось… А как получилось, что на вашем попечении оказался маркиз? А мальчик? Он что, сирота?
Софи рассказала о случившемся с нею во Франции, по-прежнему скрыв правду о происхождении Антуана.
– Так что сейчас я устроена хорошо, но не успокоюсь, пока не буду уверена, что другие люди уже больше никогда не пострадают от Барнза.
– Можете положиться на меня, я сделаю все, чтобы эту троицу схватили.
Софи с благодарностью кивнула.
– Спасибо, мне сразу, же будто легче стало дышать. Я теперь буду более внимательно смотреть по сторонам, и кто знает, быть может, сыграю свою небольшую роль в поимке брумфилдской банды.
Сказанное ею чрезвычайно его заинтересовало.
– Вот как? Должен заметить, что во время посещения домика миссис Ренфрю я обратил внимание, что оттуда наверняка отлично просматривается вся береговая линия. Я обязательно выдам вам подзорную трубу, но вы обязаны никому ее не показывать.
– И на что же я буду в эту трубу смотреть?
– На ворота какой-нибудь усадьбы, что оставлены настежь открытыми на ночь, чтобы в них могли проскочить повозки с доставленными товарами, какой-нибудь маркер, появившийся близ берега там, где вчера еще его не было, следы на песке, лопасти мельницы, остановленные в момент прилива в определенном положении.
– А что такое маркер?
– Ну, это вроде как маленький буй, как правило, это несколько пробковых поплавков, которые не так просто заметить с берега. Они применяются в том случае, если контрабандисты доставили, например, бочонки с бренди либо с корабля в нейтральных водах, либо у самой Франции, но не уверены, можно ли их спокойно выгружать на берегу. Тогда к бочонкам привязывают груз, чтобы слегка притопить, а сверху цепляют маркер. Естественно, все это делается лишь в том случае, когда злодеи уверены, что за ними не следят таможенники.
– Дайте мне эту подзорную трубу.
Он был просто восхищен твердостью ее духа. Несмотря на все то, что он рассказал, и то, что ей уже пришлось перенести, эта девушка тем не менее хотела ему помочь. Капитан извлек из кармана камзола подзорную трубу и жестом пригласил Софи к окну. Там он показал, как следует пользоваться этим оптическим прибором, после чего протянул его Софи.
Посмотрев в это чудо науки, девушка увидела на горизонте корабль. Его паруса вздымались на ветру, словно гигантские лепестки розы. То было Прекрасное зрелище. Софи опустила прибор и, сложив, положила его в футляр, но взгляд ее по-прежнему не отрывался от горизонта.
– Моряки на том судне наверняка видят в подзорную трубу французский берег.
– Вас охватила тоска по родине? – участливо спросил Рори.
– Порой я и впрямь испытываю ностальгию, – тихо призналась она, тронутая его пониманием, – хотя мне и посчастливилось спастись, бежав оттуда.
– Помните одно, этот новый режим не изменит ни Парижа, ни пейзажей и небес Франции, которую вы знали.
Она отвернулась от окна, вопросительно посмотрев на Рори.
– Вы говорите так, как будто знаете, каково это – быть на чужбине.
– Я помню, сколь часто мысли мои обращались к родине, когда я служил в Индии.
– Когда я вернусь во Францию, – твердо сказала она, – а я надеюсь, что это когда-нибудь обязательно случится, я уже ни за что не покину родину.
Софи положила подзорную трубу в карман своей юбки и, разгладив передник, заверила, что будет как следует прятать ее в доме Клары.
– Я очень рад, что вы согласились с нами сотрудничать. Время от времени мы будем встречаться, и вы расскажете о том, что заметили подозрительного.
– Мне следует приходить в таможенную управу?
Рори отрицательно покачал головой.
– Я там редко бываю. В любом случае мне не хотелось, чтобы кто-то еще знал о том, что я заручился вашей помощью. Чтобы не возбудить подозрений, я просто буду ухаживать за вами как за красивой девушкой. Вы не против того, чтобы совмещать мнимый флирт и дело?
Она на мгновение задумалась.
– И для этого вы придумали всю затею с подзорной трубой. В таком случае, я чувствую себя полной дурой.
– Что вы, что вы! – возмутился он. – Любые, даже самые ничтожные сведения могут в конечном счете привести к аресту злодеев. И данное вам поручение никоим образом не связано с моим личным желанием познакомиться с вами.