Розалинда Лейкер - Сахарный павильон

Как можно осторожнее Антуан взял раненого Барни, затем он бросил взгляд на тело, по-прежнему лежавшее там, где его бросил Том.

– А что мы будем делать с ним?

Поднимая Софи, Том ответил:

– Пришлю полисмена, чтобы негодяя арестовали за попытку убийства. Будущее Эмиля де Жюно уже решено. Он уже больше никогда не будет тебе угрожать, Антуан!

– Но посмотрите на него.

С Софи на руках Том повернулся к Эмилю и увидел, что начавшийся прилив уже полностью накрыл француза. Эмиль де Жюно утонул в нескольких вершках соленой воды.

Как раз перед самым рождением двойняшек, Том купил сельский дом на окраине Брайтона. И как-то вернувшись одним теплым майским днем из своей конторы при ателье, Софи поняла, что, судя по стоящей в доме тишине, ее пятнадцатилетние Генри и Эдвард все еще играют где-то в крикет. Шел 1823 год.

Флер, ставшая настоящей красавицей, вышла замуж за сына Генриетты Александра и проживала в настоящее время в Голчестершире. Подобная партия порадовала всех, хотя Софи по-прежнему тосковала по своей милой дочурке. Гордившийся своими сыновьями Том всегда считал дочь своей любимицей.

Сняв перчатки, Софи прошла сквозь раскрытые стеклянные двери на веранду. Там она присела в плетеное кресло и остановила взгляд на пестревшем бабочками цветнике. Смешанный аромат цветов, казалось, был особенно стоек в этот послеобеденный час. Софи необходимо было о многом подумать. Утром она получила кондитерский заказ от своего постоянного заказчика и царствующего покровителя. Когда-то он был принцем Уэльским, затем стал регентом в омраченные безумием последние годы правления своего отца, а вот совсем недавно, он стал новым королем Британии ГЕОРГОМ ЧЕТВЕРТЫМ.

Необходимо было изготовить необыкновенную сахарную фантазию по случаю банкета в честь завершения реконструкции павильона, проводившейся несмотря на все драматические события, последовавшие после краткого Амьенского перемирия. Реконструкции не смогла помешать даже постоянная угроза вторжения со стороны Наполеона. Конец этой угрозы положил адмирал Нельсон, разгромивший при Трафальгаре французский флот. Работы продолжались и тогда, когда герцог Веллингтон окончательно разбил неприятеля под Ватерлоо.

Королевский Павильон, переименованный так два года назад после того, как Георг IV вступил на престол, являлся настоящим произведением искусства. Более всего он напоминал каменную иллюстрацию к сказкам 1000 и одной ночи. Одна лишь его линия крыши казалась со стороны чистейшей фантазией. Огромный центральный купол оттеняли купола поменьше, издалека напоминавшие башни минаретов. Крыши в китайском стиле и башенки, как в средневековых замках, – все это казалось столь прекрасным и изящным, будто бы весь этот дворец уже сам по себе был произведением кондитера. Окна и стеклянные двери обрамляли индийские арки с изысканным орнаментом. Лоджии, колоннады и открытые веранды добавляли особого очарования всему этому пространному строению, создавая какой-то необычный, волшебный, воздушный эффект, будто бы этот огромный роскошный дворец в любой момент мог сорваться со своего фундамента и уплыть в небеса.

Но не всем нравилась его архитектура. Один мудрец, посмотрев на купола, заявил, что, похоже, Собор Святого Павла перекочевал в Брайтон и ощенился. Прочие критиковали невероятную стоимость реконструкции дворца, впрочем, затраты на реализацию идей царственного владельца Королевского Павильона никогда не волновали их автора. Скупость была не свойственна Его Величеству Георгу IV.

И не одна Софи была удивлена тем, что ее короля-благодетеля, как и в прошлые годы, все еще продолжают критиковать. Конечно же, несколько лет тому назад все жалели принца, когда его дочь Шарлотта умерла во время родов после брака с принцем Леопольдом Кобурским. Скорби тогдашнего регента не было предела, однако общественное сочувствие быстро сошло на нет, хотя даже слуги знали, как печален стал с тех пор будущий монарх. Многих подданных привел в ярость тот факт, что Джордж не позволил принцессе присутствовать на церемонии своей коронации. Напрасно била она кулаками в дверь Вестминстерского аббатства, умоляя, чтобы ее впустили. К тому же излишняя расточительность и гедонизм принца были хуже кости в горле для тех, кто искренне был озабочен сохранением доброго имени монархии. Хотя пороки короля и нельзя было отрицать, Софи никому не позволяла критиковать Его Величество в ее присутствии. Она быстро напоминала недоброжелателям монарха, что лишь благодаря уму и эстетическому вкусу Джорджа в Виндзоре и прочих местах, являвшихся национальным культурным достоянием Англии, были осуществлены блестящие реставраторские работы. Кроме того, именно благодаря Георгу в национальной архитектуре произошли разительные перемены, благодаря созданному Его Величеством плану реконструкции, даже сам Лондон изменил свой облик. Здесь идеи Георга реализовал архитектор Джон Нэш. И именно благодаря им был разбит Риджен-Парк, отстроена великолепная Риджент-стрит, а все отвратительные ремесленные слободки снесены, уступив место чудесным террасам и широким проспектам. Питая особую любовь к садам, король не только придал особую красоту тем из них, что окружали Королевский Павильон, но и способствовал распространению парковой культуры по всей территории Англии. А те бесчисленные произведения искусства, которое он продолжал по сей день коллекционировать? Нет, что бы ни говорили, но король Георг IV, бесспорно, внес свой вклад во славу британской нации.

Когда Том вернулся домой, Софи все еще сидела под склонявшимся к закату солнцем. Опустившись в кресло рядом с ней, Том вытянул свои длинные ноги и взял супругу за руку.

– Софи, вернись на грешную землю, – попросил он жену, поскольку она довольно рассеянно отреагировала на его приветствие.

– Как много всего случилось с тех пор, как я впервые пришла устраиваться на работу в Морской Павильон.

– Согласен, ко всему прочему, ты вновь открыла кондитерскую ДЕЛЬКУР в Париже под патронажем первых лиц Франции, и теперь тебя повсюду окружает заслуженный успех.

Она улыбнулась.

Да, это действительно произошло в тот год, когда она наконец сдержала данное матери Антуана обещание и прибыла вместе с ним в шато де Жюно. Это случилось осенью 1815 года, ровно через двадцать два года после того, как она бежала вместе с мальчиком от кровавой революционной толпы.

Антуан был уже вполне подготовлен для исполнения своих прямых обязанностей, поупражнявшись в управлении королевским поместьем, дарованным ему милостью короля в бытность Его Величества еще принцем Уэльским. Предъявленные Антуаном права на шато де Жюно парижский магистрат посчитал бесспорными. По всей Франции собственность возвращали прежним владельцам после того, как Луи XVIII из дома Бурбонов, дядя некоронованного короля-мальчика, замученного революционерами в тюрьме, вернулся во Францию после поражения Наполеона.

Антуан не был одинок в своем шато. С собою на родину он привез прекрасную молодую жену Луизу, родившую ему мальчика. Супруга Антуана также, как и он, была чистокровной француженкой, хотя и родилась в Англии, так как родители ее эмигрировали из Франции, после прихода к власти Конвента. Когда данное графине обещание было исполнено, Софи пришло время возвратиться в Англию. Антуан крепко обнял ее на прощанье. Он было вновь собрался ее благодарить, но она, нежно коснувшись пальцами его губ, прошептала:

– Тсс… Забота о тебе, мой приемный сын, значительно обогатила мою жизнь.

– Приезжайте к нам с Томом почаще в гости. Думаю, и мы будем регулярно навещать вас в Брайтоне. Мне и Луизе не хотелось бы терять с вами связи.

– Как и всем нам, мой дорогой, – промолвила расчувствовавшаяся Софи, – Миссис Фицхерберт будет навещать вас во время своих визитов в Париж. Она по-прежнему любит и не забывает тебя, Антуан.

– Я никогда не забуду, что именно она предоставила мне убежище в час выпавших на нашу долю испытаний.

Антуан также не терял связи с Джеми, ставшим теперь главою Ист-Индской компании и ведущим отныне жизнь настоящего джентльмена.

Что до Мэри; Энн, девочки, удочеренной патером и матер, то ныне она жила в доме миссис Фицхерберт на правах любимой дочери, и надо сказать внешне девочка была точной копией Марии.

Однако Том прервал нить воспоминаний Софи.

– Ты уже решила, что за сахарная фантазия украсит королевский банкет?

– Да! – Софи наконец вернулась к реальности и тут же встала с кресла. Глаза ее возбужденно сверкали. – Тут даже и особо думать не надо. Я сделаю точную копию Королевского Павильона из самого лучшего в мире сахара!