Джонни Мэтис звучал по дому, создавая уют и рекламируя самое чудесное время года. Если это правда, то почему она не в духе?
Когда Морган снова обернулась, Джек разжёг газовый камин и снял свитер. Он остался в белой майке без рукавов, и его глаза были сосредоточенны только на массивной прямоугольной коробке, которую он держал своими большими руками.
Морган чуть не захлебнулась слюной. Муж всё ещё заставлял её гореть, вызывал румянец, вызывал ноющую боль.
— Требуется небольшая сборка, — фыркнул он. — Почему у меня такое ощущение, что это преуменьшение?
Несмотря на все свои мысли Морган рассмеялась. Её сексуальный каджун мог быть возмутительно нетерпеливым. Его вымуштрованный армией характер предполагал взяться за дело и выполнить его. Что не всегда допускало глупые вещи, такие как чтение инструкций.
— Давай думать позитивно.
Она подошла и разрезала ленту на коробке канцелярским ножом.
Джек развернул коробку сверху вниз и вывалил части нового трёхколёсного велосипеда Брайса. Это было похоже на гору гаек, наклеек, пластиковых деталей и других блестящих объектов, которые она не могла назвать.
— Да вы, нахрен, издеваетесь? — застонал он.
— Мы сделаем это вместе.
— Я люблю своего сына. Сама знаешь, насколько.
Да, Джек бросился бы в ад или на стаю голодных волков, чтобы спасти их темноглазого чертёнка.
— Я слышу «но».
— Я могу не спать всю ночь, если нужно. Но эти производители игрушек не понимают, что родители чертовски устали перед Рождеством и хотят немного поспать.
— Потому что они знают, что мы купим игрушки в любом случае, чтобы на утро увидеть улыбки наших детей, когда они будут думать, что приходил Санта.
— Верно, — он провёл рукой по тёмным волосам. — Ублюдки.
Морган всё время вспоминала, как она хватала эти густые, чернильные пряди в пылу их разделённой страсти. Ощущение его гладкой кожи напротив, пока он погружался глубоко в её тело.
Она подавила дрожь от потребности.
— Я знаю, что сборка будет стоить той радости, которую мы увидим на лице нашего мальчика, но прямо сейчас я хочу ударить кого-то из… — он перевернул буклет с инструкцией и прочитал, где была изготовлена игрушка. — Из Китая.
Джек достал инструменты, которые он положил на верхнюю полку их книжного шкафа.
— Где-то там мой дед смеётся надо мной.
Это заставило Морган улыбнуться.
— И призывает тебя подарить мне нижнее бельё на Рождество.
— Ага. Он бесстыдно добивался появления правнуков.
На лице Джека появилась грусть, и она притянула мужа к себе, предлагая ему свою любовь и утешение.
— Я рада, что перед смертью он успел познакомиться с малышом Брайсом.
Едва-едва, но они оба находили утешение в том, что видели его в чертах новорождённого тёзки.
Джек откинулся назад, брови сдвинуты, рот сжат. Чаще всего, когда он говорил о любимом дедушке, он становился подавленным.
— Я не могу поверить, что это наше второе Рождество без него.
В уголках её глаз собрались слёзы.
— Его дух здесь с тобой, малыш. Он всегда будет с тобой.
Кивнув, Джек поцеловал её в губы.
— Просто я любил этого старого ублюдка.
— Я тоже, — смогла проворчать она.
— Ты права. Не плачь, cher. Это Рождество, и он чертовски разозлится, если мы потратим праздники на горе.
Джек отвернулся, изучая разбросанные части велосипеда.
— Возьми основу и скажи мне, с чего начать.
После бесконечных праздничных мелодий и ударов молотком Джек почти собрал велосипед, зажав переднее колесо между ногами, пока она держала руль.
— Серьёзно? Просто… засунуть это.
— Там так написано, — поклялась она. — Я буду держать ось, так что он не сдвинется. Наподдай этой штуковине. Мы почти закончили.
— Я хотел ударить молотком по всему этому два часа назад.
— Ты похож на ворчливого старикашку, — подразнила она.
— Я чувствую себя таким. И тебе следует следить за своим ртом, cher. Я не настолько устал, чтобы тебя не отшлепать.
Всё её тело вспыхнуло.
— Мне бы это понравилось, Сэр.
Он поднял бровь.
— Тогда не рассчитывай, что будешь комфортно сидеть, пока дети завтра будут разворачивать подарки.
Прежде чем она успела ответить, он поднял прорезиненный молоток и взмахнул им. Его плечи дрогнули. Бицепсы задвигались. Свет и тень подчёркивали каждую мышцу торса. Головка с наконечником и маленькая деталь со щелчком встали на место.
Трёхколёсный велосипед был, наконец, собран. Он смотрел с удовлетворением, пока Морган закатывала тот под Рождественскую ель.
— Идеально, Джек, — сказала она ему, пока шла по комнате. — Ты такой хороший отец.
Он фыркнул.
— Ты так говоришь только потому, что твоего не было рядом и ты не знаешь разницы.
Мужчина никогда не умел принимать комплименты, и Морган захотелось его ударить.
— Нет, я говорю так, потому что ты преданный и заботливый, и ты думаешь о них в первую очередь.
Он обхватил ладонью её щёку.
— Ты была моим проводником, mon amour. Ты любила наших детей с момента зачатия и сделала всё, чтобы показать им, что их по-настоящему ценят. Я часто спрашиваю себя «Что бы сделала Морган?». Вот как я делаю выбор.
Её сердце растаяло.
— Не заставляй меня плакать. Давай соберём тренажёр для Лейси.
Джек взял коробку и нахмурился.
— Из скольких частей состоит эта игрушка?
После долгого ворчания, напряжения глаз и в третий раз повторившегося Рождественского плейлиста, они наконец закончили собирать движущиеся игрушки на ходунках.
Морган посмотрела на часы. Час пятнадцать ночи.
Она вздохнула. Истощение тяготило каждую кость и мышцу в её теле, зеркально отражая усталость на лице Джека. В последнее время он очень много работал, включая целых двенадцать часов сегодня. Поскольку в «Оракуле», охранной фирме, которую они открыли с Диком, не хватало людей, он, вероятно, вернётся к работе сразу после Рождественского обеда. Через день у них начало операции.
— Почему бы тебе не принять душ? Я уберусь и отправлю письмо Санте.
Он кивнул и слабо улыбнулся ей.
— Я буду ждать тебя в нашей спальне с верёвкой и зудящей ладонью.
Её сердце взбодрилось. Живот сдался. Сейчас она не могла долго бодрствовать, но она никогда не откажется от возможности почувствовать прикосновение Джека и дать ему свою любовь взамен.
Морган подошла вплотную и погладила его от груди до стального члена.
— Да, Сэр.
— Не заставляй меня ждать, — подмигнул он и скрылся в спальне.
Мгновение спустя она услышала, как по плиточной стене душа льётся вода. Она представила, как он снимает одежду и шагает внутрь…
Морган подобрала инструменты и снова сложила их на верхнюю полку, собрала мусор и бросила его в пустые коробки. Выключила камин, приводя его в порядок. В мыслях она не переставала фантазировать о способах, которыми они с Джеком могут порадовать друг друга.
Зазвонил её телефон. Нахмурившись, она посмотрела на экран и улыбнулась. У её сводного брата и его жены Эмберлин несколько дней назад родилась девочка. Он отправил милейшее фото малышки Авы. Драгоценная малышка лежала в украшенной кроватке с их спящим котом, Морган усмехнулась. Брэндон был так горд новорождённой, что чуть не лопался.
После пары сообщений она выключила везде свет и приглушила гирлянды на сверкающем дереве. Нетерпеливо вздыхая, Морган чувствовала, как её желудок подпрыгивает от возбуждения, пока открывала дверь в спальню. Где она обнаружила Джека, распростёртого на его стороне их кровати и спящего сном праведника с её любимым флоггером в руке.
На неё нахлынуло разочарование. За ним последовало беспокойство. Джек всегда отдавал максимум, и для него так заснуть — это свидетельство истощения. Или молчаливое заявление, что его страсть остыла.
Морган проскользнула в ванную и закрыла дверь, забралась в душ, затем дала волю слезам. Это было не продуктивно, но ей нужны были эти десять минут, прежде чем горячая вода в нагревателе закончится.
Когда струи стали холоднее, она закончила праздник жалости к себе и опять задумалась, нужно ли ей поговорить с Джеком после Рождества. Если он не скучает по тому огню между ними, как она, она предложит консультации или личного тренера — что угодно. Чёрт, она даже уменьшила свою нагрузку в «Заведи меня», чтобы облегчить нагрузку Джека дома и убедиться, что, когда он здесь, их время не будет расходоваться на стирку, продукты и прочие неромантичные домашние дела. Было так больно отдавать шоу — своего первого ребёнка — кому-то другому.