Чёрный джип замер у подъезда, стекло поехало вниз. С недоумением и надеждой я сделала пару шагов назад - от крыльца к бордюру. Холодный ветер обжигал мокрые щёки.

- Катя, сядь в машину, - бросил в окно директор.

Интересно, что он задумал? А если он всё-таки решил дать мне второй шанс?

Два раза приглашать не пришлось – я молнией метнулась к «мерседесу» и устроилась на переднем сиденье.

- Вытри слёзы. Успокойся, - он бросил мне на колени упаковку бумажных носовых платков. – Почему ты плачешь? Что я не так сказал? Разве я не прав?

- Вы правы, - судорожно всхлипнула я. – Сегодня я всё испортила. Просто… устала очень… И так грустно… Из-за этой неудачи.

Потому и реву – неужели непонятно? От обиды, разочарования и чувства беспомощности.

Кирилл Андреевич, по-видимому, смягчился. Полминуты он изучал моё заплаканное лицо. Я убрала за ухо выбившуюся прядь и шмыгнула носом. Потом послушно взяла упаковку салфеток и занялась внешностью. Достала зеркальце из сумки, убедилась, что, даже если равномерно распределить по физиономии пол-литра солёных слёз, настоящую красоту этим не испортишь. Тушь и помада не размазались, потому что их не было. Ресницы сегодня утром не накрасила, а помада давно стёрлась…

Я думала, что сейчас мы обсудим ситуацию, и шеф сменит гнев на милость: позволит мне завтра ударно поработать на переговорах и тем самым исправить сегодняшнее впечатление.

Но директор, ни сказав ни слова, тронул машину с места, и мы отправились в путь.

Куда? Зачем?

Утром мы точно так же выезжали со двора, и тогда я тоже была в растрёпанных чувствах, потому что признала в хозяине «Импульса» хамоватого мужика из бизнес-центра.

Сейчас моё отношение к Кириллу Андреевичу изменилось, я уже не считала его озабоченным лестничным маньяком, любителем поприжиматься. Нет, теперь он представлялся мне суровым боссом, готовым загрызть сотрудника за малейший промах.

Но мой-то промах, конечно, был совсем не маленьким, значительным…

Куда же мы едем? Сама я не решалась спросить, а Кирилл Андреевич упорно хранил молчание и сосредоточенно смотрел на дорогу, думая о своём. Я украдкой посматривала на его чёткий профиль – упрямая челюсть бойца, не готового признать поражение даже в самом провальном раунде, мощные надбровные дуги – именно они и навевали ассоциации с пещерным человеком. Но в противовес всему этому – высокий лоб интеллектуала.

Что там у него в голове?

Просигналил телефон, и Кирилл Андреевич, не обращая на меня никакого внимания, обсудил с Николаем программу на завтра. Как я поняла, они запланировали переговоры в чистом виде, без каких бы то ни было поездок и развлечений. Строгое мужское времяпрепровождение - с самого утра и до победного конца. Сегодня был презентационный день, но я ловко его загубила.

Машина снова летела по вечернему городу, мерцали бриллиантовые россыпи огоньков на деревьях – белые, красные, синие, пылали золотым светом витрины магазинов, на фоне чёрного неба сверкали гигантские прямоугольники рекламных билбордов.

Внезапно я поняла, что умираю от голода. За весь день – ни крошки во рту. Только успела выпить чашку чая в обед, стоя на одной ноге, как цапля, потому что мужчины потянулись к выходу из ресторана, и надо было догонять.

Но если сейчас я что-то съем, а потом ещё и согреюсь горячим кофе или чаем, то сразу же свалюсь с ног и просплю до утра – бессонная ночь и напряжение сегодняшнего дня меня вымотали. Но спать никак нельзя. Во-первых, не теряю надежды вырвать у директора прощение, и тогда всю ночь буду зубрить лексику. Во-вторых, впереди ещё два занятия по скайпу.

Хотя, возможно, мне только кажется, что я немедленно вырублюсь. Наверное, воспоминания о пережитом позоре не позволят уснуть. Они ещё долго будут меня терзать. Что ж, у меня много ужасных воспоминаний – за последние два года я собрала целую коллекцию. Когда муж понял, что я никуда от него не денусь, он выпустил на волю всех своих демонов.

Два месяца на свободе ознаменовали начало прекрасной новой жизни. Как же я была счастлива возвращаться по вечерам домой, в маленькую квартирку, где никто надо мной не издевался, не заставлял рыдать, уткнувшись в подушку!

И вот сегодня другой мужчина довёл меня до слёз!

Неужели они иначе не могут? Им это доставляет удовольствие?

- Кирилл Андреевич, а куда мы едем? – тихим голосом поинтересовалась я.

- Ко мне.

Ой… Нет!

Короткий ответ директора в одно мгновение вверг меня в состояние паники. Усталость и сон как рукой сняло. Мало я сегодня сожгла нервов, теперь ещё и это! Зачем нам к нему ехать? Что он задумал? Решил потребовать с меня компенсацию за испорченную встречу с французами – и возьмёт её натурой? Заставит отрабатывать? Но ведь это мерзко – и в моральном, и в физическом плане… Если на меня навалится эта туша, я просто умру от отвращения.

- Катя, позвони домой, скажи, что задержишься.

- Я…

- Что?

Едва не ляпнула, что забыла телефон дома. Но сразу представила его осуждающий взгляд. Директор сразу подумает – мало того, что она не знает французского и не ориентируется в специальных терминах, так ещё и маша-растеряша!

Но если сейчас скажу, что домой мне звонить не обязательно, это прозвучит как согласие. Словно я с восторгом восприняла идею прокатиться к нему в гости. А я не с восторгом – с ужасом! Снова дрожу от страха. Он же разведён, у него в квартире пусто. Ни души. И вот сейчас мы там окажемся вдвоём, за закрытой дверью…

Не хочу!

Но может я переоцениваю уровень своей соблазнительности? Директор, вообще-то, посматривает на  меня вовсе не с вожделением. Да ладно, кто поверит, что молодой мужик откажется попользоваться хорошенькой блондинкой, которая вдруг оказалась полностью в его власти, да ещё и чувствует себя виноватой, так как капитально на косячила?

Ни за что не откажется, развернётся в полную силу.

- Катя? – он всё ещё ждал ответа.

- Я сегодня без телефона, - испуганно пискнула я. Всё-таки выбрала первый вариант.

- Эх, ты, клуша неорганизованная! - вздохнул директор. – Телефон дома забыла.

- Угу.

Представляю, сколько там пропущенных звонков и сообщений в мессенджере. Несколько раз, наверняка, позвонил Глеб – узнать, как идут дела на вверенном мне объекте (блестяще, так и хочется удавиться!). Девочки - Лариса, Маша и Полина - безусловно, мечтают выяснить, удалось ли наладить контакт с новым шефом (конечно, мы уже даже едем к нему домой заниматься сексом).

Но вдруг обойдётся?

- Кирилл Андреевич, а зачем мы к вам едем? – чуть слышно поинтересовалась я.

- Ты сама попросила дать тебе второй шанс.

Нет, не обойдётся.

Что же теперь делать – признаться, что я вовсе не хочу к нему ехать? Возмутиться? Потребовать развернуть машину? Открыть дверцу и выпрыгнуть на ходу?

Варианты – один другого лучше.

* * *

От моего бюджетного микрорайона до престижного квартала, застроенного элегантными башнями из светло-жёлтого кирпича и огороженного красивой кованой решёткой, мы долетели за десять минут.

За этот короткий промежуток времени я измучилась больше, чем за предыдущие три часа. Не знала, что меня ждёт и как реагировать. Не набросится же он на меня? Может, у него и в мыслях нет. Но вдруг он расценит моё молчание, как согласие, хотя оно – проявление трепетной надежды на его вменяемость?

Вадим тоже был вменяемым первые два года брака. Нежным, романтичным и заботливым. А потом его крыша плавно унеслась в далёкие края по бурному океану извращённых сексуальных желаний, и больше уже на место не возвращалась.

…Мы вошли в отделанный современным материалами огромный холл жилого комплекса. Мягко сияли на потолке точечные светильники, лифт возвестил о своём прибытии мелодичным звоном.

Находиться в кабине вдвоём с большим мужиком, занимающим основное пространство, было одно удовольствие. Я забилась в угол, в сверкающем зеркале отражалось моё испуганное лицо – вытаращенные серые глаза, пунцовые щёки – и мрачная небритая физиономия директора. Он возвышался надо мной, как «Титаник». Учитывая, что Кирилл Андреевич выглядел значительно старше своих лет, а я – моложе, сейчас я с небольшой натяжкой сошла бы за его дочурку.

Недовольный папаша собирается устроить головомойку дочке-двоечнице.