Наталия Левитина - Самый нежный злобный босс

- Ночью-то не упирайся, - сказал по телефону Глеб. – Это я тебе так скинул, авансом.

Тем не менее, уже вечером я перевела шесть страниц. Шло как по маслу, потому что я присутствовала на переговорах и хорошо знала контекст. А письма – это вообще ерунда, пощёлкала их, как белочка орешки.

Однако… мысли и ощущения путались. Радость от того, что в гардеробе прибавилось вещичек, смешивалась со страхом неизвестности: я не понимала, что означает этот ход моего мерзкого муженька.

Что он задумал?

Катя

Три дня кто-то мне названивал с двух левых номеров. Спинным мозгом чувствовала – это Вадим, поэтому сбрасывала звонки.

Но, вполне возможно, что звонил мой тренер по фитнесу. Я отправила парня в чёрный список, потому что он так и не смог понять, что у человека могут вдруг закончиться деньги, и престижный клуб станет ему не по карману. Я повторила это двадцать семь раз, у меня просто ангельское терпение. Но тренер всё равно не въехал.

- Как это? – продолжал удивлённо бубнить он в трубку. – Как это у тебя нет денег?

Вот же тормоз!

Но я понимаю, парню приходится поддерживать в рабочем состоянии огромную мышечную массу, все полезные вещества тратятся на эту груду мускулатуры. В результате страдает мозг, ему не хватает питания. Кстати, а тренер у меня был перекаченный, мышцы – как шары, и это совсем не красиво. Вот у Кирилла Андреевича фигура идеальная, как всё пропорционально…

Сегодня, выходя из дома, вспомнила, как ровно неделю назад замерзала на крыльце, дожидаясь, когда меня заберёт директор «Импульса». Волновалась, каким окажется новый заказчик. И вдруг увидела перед собой грубого мужлана из бизнес-центра… Да, это был сюрприз!

Неужели прошла всего неделя?

А сейчас погода прекрасная – хоть и мокро, но солнечно, воздух насыщен свежей влагой, капельки висят на ветках, листья глянцевые от воды. В лужах отражается, делая их бездонными, серо-голубое небо, пронизанное золотыми лучами…

Почему мне кажется, что звонит обязательно Вадим? От своего косметолога я тоже бегаю уже третий месяц. Возможно, она, как и тренер, решила достать меня с чужого номера. Косметолог, наверное, рвётся провести весь комплекс специальных осенних процедур, иначе моё личико не выдержит суровой зимы. К тому же, я уже полгода не покупала у неё линейку средств по уходу за кожей – крем для век, крем под глаза, пробуждающая сыворотка, тонизирующий лосьон, активизирующий мусс, успокаивающая маска… плюс ещё двадцать препаратов - весь набор стоит как круизный лайнер. А я теперь умываюсь водой из-под крана и мажусь копеечным кремом в тюбике. Как ни странно, до сих пор не только не облезла, но и чудесно выгляжу. Загадка.

А может, названивают из какого-нибудь банка, хотят впарить мне кредитную карту. Или из медицинского центра – чтобы пригласить на компьютерную диагностику. Или активизировались менеджеры турфирм – мечтают отправить меня на Бали, в Мексику, на Мадагаскар. И так далее, мало ли.

Нет, всё-таки, подозреваю, это точно Вадим. С понедельника жду от него какой-то подлости, переживаю. Красивое и жестокое лицо мужа постоянно стоит перед глазами. Наверное, именно этого он и добивался своей непонятной акцией с чемоданами – хотел, чтобы я постоянно думала о нём. И у него это получилось!

А ведь я изо всех сил стараюсь его забыть…

К вечеру понедельника, когда я поняла, что мысли о Вадиме превращаются в манию, решила схитрить. Теперь каждый раз, как только перед глазами всплывает лицо мужа, я тут же начинаю думать о том, как его избивает Кирилл Андреевич.

Я же помню, директор «Импульса» сам предложил поговорить с моим мужем. При этом он с такой яростью врезал себе кулаком по левой ладони, что я от ужаса едва не лишилась чувств. Кулак у него, вообще-то, страшный. Мысленно совмещать его с физиономией Вадима – тонкое наслаждение.

Не сомневаюсь, стоит только напомнить Кириллу Андреевичу о его предложении, он тут же закатит моему супругу грандиозную трёпку. У него это отлично получится, он явно из профессиональных спортсменов, это видно по фигуре и чувствуется в движениях.

Удивительно, что я могу пожаловаться человеку, с которым знакома всего полторы недели. Только он знает мою тайну. Я так долго прятала горькую усмешку, выслушивая от подруг и знакомых восторги по поводу моего идеального брака: ах, вы с Вадимом такая красивая пара, ах, как вы друг другу подходите!

А теперь у меня есть потенциальный защитник.

Пусть я и сказала директору, чтобы не лез в мою жизнь, тем не менее, не сомневаюсь - он с большим удовольствием подпортит вывеску Вадиму. Потому что Кириллу Андреевичу меня жаль. Это естественная реакция адекватного человека при виде страданий беззащитного существа. Нормальные мужики не бьют женщин и детей, не мучают котят, не пинают бомжей, не унижают официантов – короче, не обижают тех, кто не может ответить равноценно.

И я перестала трястись от страха. Теперь, как только перед глазами в очередной раз всплывало лицо Вадима, я сразу представляла, как мой прекрасный злобный босс сокрушительным ударом отправляет Вадима в космос. И ещё три раза.

Бац! Хрясь! Упс, пардон, кажется треснула скуловая кость… И челюсть съехала набок… Это зубки полетели, я не ошиблась, нет? Точно, зубки. Боже, это прекрасно!

В четверг, так и не дозвонившись, муж явился сам.

Открылась дверь… Мы напряглись, потому что знаем – за три минуты до обеда офис начинают штурмовать клиенты. Всем срочно что-то нужно. А мы и так загружены работой.

Маша с головой зарылась в узбекских паспортах, погрязла в них, как чиновник во взятках. Она сказала, что таким образом Глебушка мстит ей за погубленную белую орхидею. Да, похоже на то. Глеб мог бы раскидать паспорта на троих, без разницы, всё равно узбекского языка не знает никто. Но повесил всё на Машу.

Полина страдала над медицинским заключением, привезённым клиентом из Италии. Почему врач не распечатал его на компьютере? Полина ковырялась в итальянских письменах, как специалист по криптографии, и изнемогала под грузом ответственности. Корректный перевод диагноза мог повлиять на дальнейшее лечение. Полина так разволновалась, что, не приходя в сознание, слопала наш недельный запас печенья и шоколадок.

А я переводила договор «Импульса» и переписку с мсье Массоном. Ответные письма Кирилла Андреевича очень меня порадовали – даже если текст был проникнут идеей «ни пяди родной земли не отдадим басурманам», директор не забывал о вежливости. А изысканные вежливые обороты – главное украшение французской деловой переписки. Поэтому переводила ответ Кирилла Андреевича с большим удовольствием, а потом ещё и любовалась результатом.

…Но вот прошуршали быстрые шаги на крыльце офиса, с тихим звоном открылась дверь, гравировка на молочно-белом стекле на мгновение вспыхнула серебром… Появился Вадим.

«Принесла нелёгкая!»

- О, какие люди! – произнесла Маша, то ли с восторгом, то ли с сарказмом. Она подняла от бумаг безумный взор – ей явно не хватало узбекской тюбетейки, тридцати чёрных косичек и шёлковых шаровар, чтобы удачно закончить перевод паспортов.

- Здрасте, - буркнула Полина. Она нервно доедала последнюю шоколадку. Мы с ней только что расшифровали выражение «левосторонняя субдуральная гематома» и от ужаса покрылись испариной.

Маша и Полина многозначительно переглянулись и презрительно поджали губы. Я сразу простила им кофе, выпитый в понедельник в компании Вадима. Распивать в офисе кофе с моим мужем было предательством. Подружки не только не подсыпали ему в чашку мышьяк, но ещё и лопали принесённый им шоколадный торт. Бессовестные мартышки!

- Добрый день, милые девушки, - поприветствовал Вадим. Элегантный до невозможности, под распахнутым пальто – роскошный костюм. Туфли сверкают, галстук идеален. В руках, опять же, букет. Цветы, принесённые им в понедельник, остались в кабинете у Глебушки – я их не взяла, но букет был признан достаточно изящным, чтобы услаждать взор нашего утончённого начальника.

Сегодня Вадим принёс розовые орхидеи и белые альстромерии.

- Катя, - страдальчески выдохнул он. – Пожалуйста, давай поговорим!

И тут я поняла, что мой трёхдневный аутотренинг принёс плоды: сейчас при виде мужа я ещё, конечно, волновалась, но уже не так, как в прошлый раз, когда у меня наворачивались на глаза слёзы, и тряслись руки.