Будет чем порадовать папулю. Похвала отца для него всегда много значила, с самого детства. А отцу угодить трудно, характер у него беспокойный, он из-за всего волнуется. Сейчас – из-за кранов, из-за тендера. Только мама уравновешивает этот дикий темперамент - так широкая глубоководная река нивелирует толщей воды буйное течение.

Кирилл устроился за рабочим столом в новом кабинете, осмотрелся, придвинул ноутбук, хотел по привычке крикнуть в открытую дверь, чтобы принесли кофе… Но теперь от сотрудников его отделяла пустая приёмная, поэтому никто не услышал бы требовательного директорского вопля.

Да, как было бы славно, если бы здесь, за тонкой стеной-перегородкой, сидела Катя. Как же хорошо в любой момент увидеть перед собой её очаровательное личико в обрамлении золотых волос, её удивительные глаза!

Но работать, безусловно, будет невозможно…

Просто удивительно, что с ним творится при виде этой девушки. Непонятно, почему эта крошка имеет на него такое влияние. Когда он смотрит на её лицо, охватывает взглядом всю её чудесную фигуру, он плавится в топке любовного жара, и его со всех сторон словно облизывают оранжево-красные языки пламени.

Кирилл снова погрузился в воспоминания о вчерашнем вечере, неожиданно превратившемся в волшебный подарок. Он катался с Катей на катке… Он вновь ощутил в ладони её нежную маленькую руку, и его пробило насквозь от макушки до пяток – молния ударила прямо в темя. Бешеный электрический импульс прокатился сверху вниз, обжигая внутренности.

Вот зацепило же!

А потом Катюша не отказалась заехать к нему в гости… И так обрадовалась кролику. Потом сидела после душа в его футболке, умытая, юная, свежая… Сказала, что умирает с голоду, а сама одолела четвертинку эскалопа и на этом всё - типа, наелась… Принцесса. Как хотелось оставить её на ночь! Но она бы снова испугалась.

Теперь ему всё равно, что она замужем. Ничего, разведётся. Её муж-придурок не заслуживает такого королевского подарка. За весь вечер даже ни разу не позвонил, не поинтересовался, где жена и чем занимается. А ведь Кирилл отвёз её домой только в полночь. Вообще непонятно, что у них за отношения с мужем…

Но к Кате приставать не стал. Сдержался, напомнив себе, что он, как никак, бывший профессиональный спортсмен, а значит, умеет терпеть и выжидать удобного момента. То, что покрикивает на персонал, - это для дисциплины, а не от нервов. На самом деле, нервы у него стальные, а терпение адское. Нужна выдержка, чтобы приручить эту несчастную птичку со сломанным крылом. А без Кати его мир становится чёрно-белым – Кирилл это уже прочувствовал.

Он справится.

Кролик, вон, сначала тоже шарахался и глазки таращил от ужаса. А теперь у них любовь - сидит на руках и едва ли не мурлычет.

Глава 24

Катя

Глеб снова разрешил прийти утром не к девяти, а позже, так как вечером скинул одну страницу сложного технического текста – кому-то срочно понадобилось перевести на английский спецификацию на парашютную посадочно-тормозную систему истребителя.

Перевела, а заодно и восхитилась. В момент срабатывания системы скорость у истребителя всё ещё немаленькая - под триста километров в час. Какую чудовищную нагрузку выдерживает парашют, сопротивляясь давлению воздуха и массе ревущего самолёта! По идее, парашютную ткань в одно мгновение и с диким треском могло бы разорвать в клочья. Но этого не происходит.

Хорошо бы стать такой же сильной!

Кроме срочного перевода, ночью позанималась с Франческой и провела два пробных тридцатиминутных урока – подвалили новые студенты. Как, всё-таки, тяжело достаются каждые десять долларов! Разве что с дудкой и цымбалами не прыгаю перед веб-камерой, чтобы заинтересовать учеников. Одна преподавательница, я видела, даже надела кокошник и красный сарафан. Я тоже скоро так сделаю. Всё для дорогих студентов, только бы им понравиться.

А курс доллара постоянно падает, как член Вадима (упс, пардон, это не я сказала… Нет, я. Не удержалась. А что, только ему можно гадости обо мне говорить?). В общем, на эти десять долларов в магазине ничего и не купишь.

* * *

Пропел колокольчик над дверью, и я словно очутилась не в офисе, а в кондитерской. Чудесно пахло кофе, корицей и миндалём. Коллеги предавались удовольствиям на маленькой кухне – на столе лежала новая салфетка из серебристой соломки, стоял белый сервиз, от чашек поднимался пар.

Глеб и подружки сидели, плотно сдвинув стулья. Они всегда так садятся, потому что в процессе чаепития наш босс обязательно что-то показывает на своём смартфоне или планшете. Без красивых картинок нельзя никак.

- Катюша! – обрадовался бомонд. – Ура, ты пришла!

- Катя, скорее, скорее! Глеб не разрешает трогать инсталляцию, пока ты не посмотришь! – заволновалась Полина. – Пьём голый вассер! Это издевательство!

Я приблизилась к столу и освидетельствовала трёхэтажную этажерку с красиво разложенными на каждом ярусе бисквитными пирожными, мини-кексами, шоколадными конфетами и миндальным печеньем.

Глебушка замер.

- Потрясающе! – восхитилась я. – Бесподобно!

- Это я сам, - Глеб удовлетворённо вздохнул. – И фото в Инстаграм уже выложил. Красиво получилось, да?

- Очень!

- И салфетка новая.

- Салфетка - вообще загляденье!

- Всё, Катя посмотрела. Теперь можно есть? – жалобно проныла Полина.

- Жри! – разрешил босс. – Ненасытная! Лишь бы всё разрушить!

Завтрак возобновился. Я налила себе кофе из кофеварки. Коллеги делились впечатлениями от похода на каток и знакомства с директором «Импульса».

- Как хорошо ты вчера придумала, Катя! И здорово, что Кирилл тоже был там. Я как раз хотел с ним познакомиться.

- А ты нам не говорила, что он такой классный!

- Он потрясающий! – сказала Маша.

- Да что с вами? – удивилась я. – Вы и пяти минут с ним не разговаривали, а столько восторгов.

- Хорошего человека сразу видно!

Да? Ну-ну! От Вадима они тоже очень долго были без ума.

- А ведь он в разводе… - задумалась Полина.

- И что с того?

- Эх, вот бы с ним задружиться! – мечтательно произнесла подруга и протянула алчное щупальце за новым пирожным. Глеб хлопнул её по руке, и Полина испуганно заморгала.

- Не про нашу честь такой жених, - вздохнула Маша. - Слишком крутой. Наверняка, у него подружек хватает. Персональная коллекция девиц модельной внешности. С его-то возможностями.

- Да он с нашей Катюши глаз не сводил! – возразил Глеб. - И за ручку с ней ездил.

- Кать, ты чего с клиентом за руку ездила?

- Просто катались. Договор обсуждали. И последнее письмо мсье Массона.

- М-да… Романтично!

- У Кати только работа на уме!

- Но у Кирилла Андреевича – не только! Я заметила, когда Катя закрутила бильман, у него чуть сердце не остановилось! – сказала Маша. – Он так смотрел!

- Но здесь мужику полный облом. Он Кате нужен – как леопарду ананас, - хмыкнула Полина.

- А он похож на леопарда, точно! Такой… зверюга… Ух!

- Маша, что у тебя с логикой? Если я сказала «нужен Кате, как леопарду ананас», это значит, что Кирилл Андреевич отождествляется не с леопардом, а с ананасом!

- Да-да, кстати, именно! Это был ананас! А я никак не мог понять… У Кирилла такой приятный парфюм! Дерзкий и чувственный! Я уловил в нём нотки пиона, имбиря и ананаса! – воодушевлённо объявил Глебушка.

– Возможно я ошибаюсь… Но мне кажется, что я тоже произвела на него неплохое впечатление, - заявила Полина.

- И я! – сказала Маша.

- И я! – размечтался Глеб.

- Глебушка, уж ты-то точно в пролёте! – безжалостно отрезала Полина. - Ясно же: Кирилл Андреевич – железобетонный гетеросексуал.

- Вот так всегда! – расстроился Глеб. – Это нечестно!

- Думаю, мой шлем ему понравился.

- У него такие чудесные губки… Особенно нижняя!

- Ананас… И как я сразу не понял!

Кумушки! Горазды же они болтать!

- А давайте поработаем? – громко сказала я. – Что? Нет? Ой, пардон, пардон! Какое непристойное предложение!

Но только Глеб скрылся в директорском кабинете, и мы уселись за компьютеры, Полина шёпотом подняла новую тему – и ужасную: интересно, каков директор «Импульса» в постели?