Да Боже ты мой!
- Конечно, Катя, тебя этот вопрос пока не волнует. У тебя четыре года с сексом не было проблем, ты была им обеспечена по полной программе. А мы-то, горемычные, одинокие… Нам это удовольствие редко перепадает, - вздохнула Полина.
Удовольствие?! Как же!
- Да, - со вздохом подтвердила Маша. – Я уже три месяца без секса.
- Я три с половиной, - сказала Полина. – Это кошмар.
- А я не хочу никакого секса, - призналась я. – Нет, и не надо.
- Ещё припрёт, - пообещали добрые подружки, - потом совсем по-другому заговоришь!
Да никогда! Не могу поверить, что когда-нибудь меня может припереть… А вдруг я какая-то неправильная? Может, не зря Вадим обозвал меня «бесчувственным бревном»?
Нет, он просто со злости. Чтобы посильнее меня обидеть. Да ещё и валит с больной головы на здоровую. Сам ни на что был не годен, а я виновата.
Не буду об этом думать. Лучше вспомню вчерашний вечер с кроликом. И с Кириллом Андреевичем, конечно же. Вечер был чудесным! Так хотелось после ужина ещё погонять ушастика (впрочем, это ещё вопрос – кто кого гонял!). Но в футболке и с голыми ногами я не решилась экспериментировать - у бедного шефа точно был бы инфаркт и эрекция по типу Эйфелевой башни. Я очень люблю Эйфелеву башню, но нет, спасибо. Вообще, босс вёл себя прилично, не пялился, лапы не тянул, держался от меня подальше.
Молодец.
В субботу я устроила себе роскошный выходной: ни одного срочного перевода, ни одного ученика, жаждущего за час продвинуться в изучении русского языка на семь миль вперёд.
Зато посмотрела две французские комедии, сделала маникюр и педикюр, а на лицо - живописную маску из водорослей. Увидев её, Вася выл так, словно я щипцами вытаскивала у него из-под ребра печень. А нечего вламываться, как к себе домой! Я девочка, мне надо заботиться о внешности. Поэтому иногда приходится выглядеть так, словно приложилась личиком к куче навоза на конюшне! Но, несмотря на устрашающий вид, эта маска приятно пахнет.
Васю сдуло ветром, успел только швырнуть в меня лист бумаги, исписанный синей ручкой.
- Катя, проверь, я эссе написал на английском, - пробормотал он, отвернувшись и прикрывая глаза ладонью. - Когда умоешься, я вернусь.
- Я до ночи буду в ней ходить, – крикнула я вдогонку.
Отличная маска, хорошо работает! Если Кирилл Андреевич станет особо навязчивым, найду способ предстать перед ним в этом волнующем образе…
Нет, почему-то не хочется пугать шефа. Всё-таки, он милый…
Васино эссе я переписала заново. Ошибок и корявых фраз, конечно, море, но всё равно, парень молодец, не стал скачивать из интернета, сам приложил усилия.
Английский язык обязательно надо было «заесть» чем-то вкусненьким – французским или итальянским - поэтому перевела ещё и очередное послание Кирилла Андреевича мсье Массону. Их переписка всё больше уходила вдаль от норм делового французского письма и напоминала общение двух влюблённых удавов, готовых придушить друг друга в тугих кольцах:
«Мой дорогой Кристиан! Испытывая глубокое уважение к Вашему профессиональному опыту, подтверждённому грандиозными успехами и международной славой Вашей компании, я не сомневаюсь - безукоризненное чутьё стратега подскажет Вам, что для нашего общего дела будет гораздо лучше оставить пункт 8.4.1 без изменений».
Ну, Кирилл Андреевич… Завернул эпистолярную загогулину, умелец! Сам, скорее всего, подумал так: «Блин, Кристиан, иди на хрен, 8.4.1 оставляем, как есть, и точка!» Ещё и челюсти, наверное, стиснул, и кулак в ладонь впечатал – как он это любит.
Вообще-то, я собиралась сегодня отдыхать… И вот опять сижу перевожу.
Звонок мобильного оторвал от экрана. А звонил… Кирилл Андреевич.
- Катюша, привет! – ласково сказал он.
- Здравствуйте, - почему-то обрадовалась я.
- Катя, ты завтра к маме собираешься? Я еду.
- К моей маме?!
- Думаю, километров на шесть правее. Дела у меня там.
- Дела? В воскресенье?
- Именно!
- Вот здорово! Значит, и меня возьмёте?
- Катя, конечно же, возьму, спрашиваешь! Но сначала в десять утра мне надо провернуть одну сложную операцию… Если хочешь, можешь поучаствовать. Подозреваю, сам я не справлюсь.
- Ой, Кирилл Андреевич… Заинтриговали. А что будем делать?
Решил ограбить банк? Ура! Тогда я в доле. Деньги мне очень нужны.
И снова порывистый ветер, холодрыга, танцующие в воздухе снежинки… И это середина октября? Поверить невозможно!
Но, как говорят англичане, there is no bad weather, there are bad clothes – «нет плохой погоды, есть плохая одежда». Так как мой гардероб значительно расширился в последнюю неделю, я располагала целым арсеналом, чтобы противостоять зимней стуже: надела длинную куртку с капюшоном, намотала сверху шарф. Теперь я вовсе не дрожала от холода на крыльце, пока ждала директорский «мерседес».
Автомобиль выплыл из снежного марева чёрной подводной лодкой и остановился около подъезда. Я поняла, что улыбаюсь.
Вчера вечером по телефону шеф объяснил, что его взяли «на слабо». В прошлое воскресенье, пока я была у мамы, Кирилл Андреевич встретился с одноклассником. Тот, как выяснилось, курировал центр для детей, оставшихся без попечения родителей, а попросту – детдом. Друг сказал:
- А слабо провести День осеннего именинника? Возьмёшь мероприятие на себя? На небесах потом зачтётся, святое дело – деток порадовать.
Добрый босс, конечно, согласился. Он, подозреваю, регулярно сидит в засаде с биноклем, высматривает, кому бы предложить помощь. Мне ведь тоже предлагал. И Ларисе из «Инглиша», сломавшей ногу. Кирилл Андреевич - чрезвычайно отзывчивый товарищ, я уже это поняла.
И он попался. Думал, от него потребуется всего лишь перевести на счёт детского дома энную сумму, благотворительный взнос. Но в субботу друг скинул на почту список подарков для именинников.
В центре проживают тридцать семь детей от трёх до восемнадцати лет. У двадцати одного ребёнка день рождения приходится на осень. Похоже, друг Кирилла Андреевича свалил на него самое сложное мероприятие. Возможно, зимних именинников всего трое. А летних – пятеро. Но осенних-то – двадцать один!
Мы договорились в десять утра взять штурмом торговый центр – как только он откроется. Кирилл Андреевич сказал, что в военной операции участвуют ещё Николай и главный бухгалтер.
- Катя, спасибо, что не отказалась. Шоппинг – это застрел. Девочки гораздо лучше с этим справляются.
И вот в половине десятого за мной приехал чёрный «мерседес». Из автомобиля вышел Кирилл Андреевич, а также пробкой от шампанского вылетел Николай. Любвеобильный юноша устремился ко мне с радостным воплем и распахнутыми объятиями:
- Катюша! Как же я по тебе соскучился! Счастье моё!
Но вольный полёт адъютанта был прерван – Кирилл Андреевич перегородил ему путь правой рукой.
- Так, успокаивайся, - хмуро сказал он. – На место сядь.
Коля врезался в его руку, как в железный шлагбаум, и обречённо на ней повис. Было видно, он всей душой рвётся вперёд, ко мне, хочет заключить в объятья. Я рассмеялась.
Директор отвесил бедному парню щелбан, потом посмотрел на меня, и его лицо разгладилось.
- Катюша, доброе утро! О, как ты сегодня утеплилась. Умница!
- Здравствуйте! Коль, привет!
- Катюша, садись назад. Познакомься с Антониной Романовной.
На заднем сиденье восседала хорошо одетая крупногабаритная миссис, вся в сверкающих бриллиантах.
- Ах, это и есть Катюша? Боже, какая прелесть! Какой очаровательный ребёнок! – сразу заворковала она. Я стянула капюшон. В машине было тепло. – О, какие волосы! Чистое золото!
Кирилл Андреевич улыбнулся мне в зеркало заднего вида, и мы двинулись в путь.
- Организация мероприятия, конечно, ужасная! – возмутилась Антонина Романовна, видимо, продолжая начатый разговор. – Скидывать такой сложный длинный список в последнюю минуту! А если мы сейчас чего-то не найдём? Как будем выкручиваться? А бедные дети ждут, надеются…
- Да. Их нельзя расстраивать. Им и так уже досталось, - помрачнел директор.
- Вашего товарища надо хорошенько отругать! – сказала главбух.
- Сейчас приедем, и я его отлуплю где-нибудь в укромном уголке, - угрюмо пообещал Кирилл Андреевич.