– Он у меня мастер на все руки. – Даша опустилась наконец на свой стул, поджав под себя одну ногу.
Сильно хлопнула форточка под порывом ветра, и почти в ту же минуту раздался оглушительный раскат грома и в стекло брызнули дождевые струи. В кухне моментально стало совсем темно.
– Люблю дождь, – тихо произнесла девушка. – Он как-то успокаивает.
Костик кивнул.
– Тебе не темно? – спросил он. – Может, свет включим?
– Давай лучше настольную лампу, – предложила Даша. – Папа часто допоздна здесь читает, ему-то на работу не вставать. Вот и купил себе сюда лампу.
Она достала с полки симпатичный светильник, водрузила его на стол и подключила к розетке. Вернулась на место.
– Здорово, – тихо, почти шепотом сказал Костя. – Я не люблю яркое освещение. Настольная лампа – самое то.
Даша кивнула.
За окном бушевала стихия, а в душе у девушки впервые за долгие четыре месяца, прошедшие с момента расставания с Антоном, было спокойно и тепло. И ей не хотелось задумываться о причинах. Может быть, виной тому была гроза, словно взявшаяся за Дашу выразить всю ее боль, а может, парень, сидящий рядом в желто-оранжевом свете настольной лампы, так уютно и по-домашнему прихлебывающий чай и молчащий – не напряженно, а будто об одном с ней.
Сейчас ей хотелось, чтобы эти минуты никогда не заканчивались, длились вечно. Даже мысль о родителях, пробирающихся на машине через мокрый город домой, не заставляла сердце сжиматься. Наверняка они заехали в кафе и пережидают дождь там, наверняка им тоже сейчас хорошо.
– А я ведь на самом деле ничего о тебе не знаю. Какая у тебя семья? С кем ты дружишь? О чем мечтаешь? Куда собираешься поступать? Где будешь отдыхать летом? – задумчиво произнесла Даша.
– Не так уж это и важно, это всего лишь факты, антураж, разве что кроме мечты… – Костик внимательно смотрел в свою чашку, словно там – на ее дне – жил своей жизнью целый маленький мир. – Главное ведь не это, а что человек из себя представляет, что он несет в своей душе. – Он задумался, и девушка не решилась нарушить его молчание. Наконец он продолжил: – Семья у меня специфическая: нас всего двое – бабушка и я. Родителей нет, погибли, когда мне было три года. Я их почти не помню. Про крыс ты уже знаешь, как и про секцию джиу-джитсу. Дружу со всеми и ни с кем конкретно. Близкими друзьями, увы, не обзавелся. Так, приятели. Наверно, я слишком закрытый. Куда поступать, мне, честно говоря, плюс-минус все равно. Говорят, я перспективный спортсмен, вот, может, в какую-нибудь академию физической культуры и пойду. А про лето – мы всегда с бабушкой проводим его в деревне: у нас дом под Муромом. Там места красивые и воздух свежий.
– Ты забыл про мечту, – напомнила девушка.
– Может быть, у меня просто ее нет? – усмехнулся парень. – В начальной школе мечтал стать пиратом, в пятом классе – полететь в космос. Все как у всех, в общем. Ничего необычного. А сейчас… – Он подпер щеку рукой. – Чтобы бабушка была здорова и счастлива. Чтобы девушка, которую я люблю, ответила мне взаимностью. Как-то так. А ты? О чем мечтаешь ты? Или просто чего тебе очень бы хотелось?
– Не знаю, – тихо сказала Даша. – Уже не знаю. Раньше все было понятно: учеба, будущий институт, любимый человек, дом, праздники и выходные, которые мы проводили вместе с родителями… Все было распланировано, ничто не вызывало сомнений. А сейчас все рухнуло. Словно я вдруг перенеслась из мира реального в мир декораций, в картонный город, где все ненастоящее, показное: чувства, желания, слова.
Костик кивнул, подтверждая, что понял, о чем она говорит.
– Как понять, чего я хочу? И хочу ли вообще чего-то по-настоящему? У тебя никогда не было ощущения, что ты живешь на автомате, по инерции, делаешь что-то лишь потому, что так правильно, потому что должен это сделать?
– Бывало, конечно, – ответил парень. – Но я научился с этим бороться. Если позволишь, научу и тебя. Только тебе придется приложить кое-какие усилия.
Их взгляды встретились. Даше не хотелось отводить глаза. Она смотрела в глубину его серо-зеленых глаз и чувствовала, что доверяет ему. Человеку, которого еще сегодня утром почти не знала.
В замке входной двери заскрежетал ключ, в прихожей раздались знакомые звуки: шаги отца, цокот маминых каблуков, глухой шлепок – это упала на скамейку мамина объемная сумка, смех, переговоры шепотом. Зажегся свет.
– Мы вам не помешаем? – спросил папа, входя на кухню.
– Конечно нет! – в один голос ответили ребята.
Потом снова пили чай – уже все вместе, и мама расспрашивала Костю о школе, о занятиях в секции. Затем, когда дождь прекратился и парень ушел домой, она достала из сумки одобренную выкройку.
– Ну что, можем приступать к созданию шедевра, – улыбнулась мама, и Даша пошла доставать из коробки швейную машинку и готовить рабочее место.
Утром, когда Даша выходила из дома, Костик уже ждал ее у подъезда. В школу они шли вместе. Парень нес сумку девушки. Через заполненный ребятами двор они проходили бок о бок, ни на кого не глядя, словно всю жизнь так и ходили. У Дашиного класса Костя отдал ей сумку и пожелал хорошего дня.
Уроков сегодня как таковых не было – скорее, консультации перед ЕГЭ, затем всякие досдачи для тех, кто что-то не успел.
У Даши хвостов не было, разве только по физкультуре. Какие-то там нормативы она не выполнила, и, по-хорошему, физрук мог бы ей это простить, но он по природе был на редкость принципиальным и вредным. Вот и пришлось после уроков идти в парк рядом со школой, где обычно проходили занятия и где сейчас ждал отстающих физрук.
Конечно, Даша оказалась здесь не одна. Большая половина класса, включая Лику и Антона, располагалась по периметру спортивной площадки. Даша встала чуть в стороне, желания присоединяться ко всем не было никакого. Хотелось поскорее расквитаться с противной физрой и отправиться домой – к платью.
Но в одиночестве она пробыла недолго. Почти сразу к ней подошел Антон. Потоптался возле нее, не решаясь начать разговор. И только когда девушка посмотрела на него в упор, произнес:
– Значит, ты теперь с Костей?
– А разве тебя это касается? – вопросом на вопрос спокойно ответила она.
– Ну, я же твой бывший парень, – он опустил глаза, – и в некотором роде за тебя отвечаю…
– В каком это роде? – усмехнулась Даша.
Подошла Лика, приобняла Антона за талию, широко, напоказ, улыбнулась бывшей подруге.
«А эта тут как тут, – неприязненно подумала Даша. – Боится, что ли, что Тошка снова переметнется ко мне?» Эта мысль неожиданно согрела и прибавила уверенности в себе. «Значит, Лика его ко мне ревнует!» – поняла девушка.
– Вот, – тем временем проговорил Антон, – обсуждаем перемены в Дашкиной жизни.
– Точнее, ты обсуждаешь, – снова усмехнулась девушка.
– А что, – Лика еще теснее прижалась к Тошкиному боку, – по-моему, Костя – отличный парень. Симпатичный, веселый, к тому же спортсмен.
«Ты любого кандидата на роль моей второй половины одобрила бы, – про себя произнесла Даша, – даже малолетнего хулигана Кузнецова из восьмого «Б», лишь бы только я подальше держалась от Антона».
От неприятной компании ее спас физрук.
– Салтыкова, ты так и собираешься в уголке простоять? – окликнул он Дашу, и она отправилась бегать, прыгать в длину, бросать мячик и выделывать прочие столь же бессмысленные и бесполезные вещи, в которых должен преуспеть каждый уважающий себя выпускник.
А когда все закончилось, девушка увидела ждущего ее Костика. Он сидел на корточках рядом с ее сумкой и наблюдал за происходящим. А возле него толклась Лика, на сей раз без Антона – тот бежал последний круг кросса.
Запыхавшаяся Даша тыльной стороной руки вытерла со лба испарину и направилась к ожидающему ее парню.
– Так и знал, что найду тебя здесь. – Он поднялся ей навстречу. – Ну что, сдала?
– Вроде, – пожала плечами девушка. – Сейчас бы в душ… – мечтательно протянула она.
– Так в чем проблема? – усмехнулся Костя, – пошли домой.
Лику они оба игнорировали, словно ее не было тут вовсе.
Костик подхватил Дашину сумку с земли, отряхнул, закинул на плечо.
– Мы вечером в клуб собрались, на концерт, сегодня классная команда играет, – сообщила Лика, – пойдете с нами?
Костя и Даша переглянулись.
– Мы подумаем, – кинула через плечо девушка.
– Вот уж не предполагала, что будет так приятно видеть недоумение и обиду на ее лице, – сказала Даша, едва они вышли из парка. – Оказывается, я кровожадная.