Селеста Брэдли - Самый желанный

Значит, так тому и быть. Она с радостью умерла бы от рук своего возлюбленного, умерла бы от любви.

Тем не менее сердце Софи продолжало биться, во всяком случае легкие снова дышали, но тело, влажное и разгоряченное, продолжало дрожать. Губы жадно ловили воздух.

Грэм обнял ее и стал мягко покачивать, пока дрожь не утихла. Софи вдруг застеснялась, спрятала лицо у него на груди и постаралась дышать ровнее.

– Что… это было?

Она скорее почувствовала, чем услышала его понимающую усмешку.

– Наверное, твой первый оргазм.

Софи потерлась лицом о его горячую кожу и смущенно шепнула:

– Мне кажется, я шумела.

– Нет-нет, вовсе нет, – успокоил ее Грэм. – Ни звука. Ты была тихой, как мышка.

Софи рассмеялась.

– Очень большая мышка. С целой толпой друзей. А все их хвосты застряли в мышеловке.

Он поцеловал ее в макушку.

– Не тревожься. Кроме нас, здесь никого. Можешь ловить мышей сколько хочешь.

– А ты?..

– Что – я?

Софи провела лбом по твердым мышцам его груди.

– Ты тоже поймал мышь?

– Гм-м… – Теплыми пальцами он взял ее за подбородок, приподнял его и заглянул ей в глаза.

– Не совсем так, как ты. Тебе страшно?

Софи выдохнула, сдвинула прядь, которая все время норовила закрыть лицо, и решительно заявила:

– Нет. Ты должен помнить, чья это была идея.

Не сводя с нее глаз, он улыбнулся.

– Помню, но смутно, – и серьезным тоном продолжил: – Я страшно хочу тебя, но только если ты готова.

Софи провела пальцем по его острой скуле.

– Я готова. Будь что будет.

Глаза Грэма блеснули.

– Софи, это же не расстрел. Обещаю, больно будет чуть-чуть.

Софи закатила глаза.

– Боже мой, почему ты не сказал этого сразу? – И, словно предлагая себя, она закинула руки за голову. – Давай, лиши наконец меня девственности.

Грэм засмеялся, переместился и лег на Софи, между ее бедер.

– Ты не сильна в постельных разговорах.

– А что бы ты предпочел? «О доблестный рыцарь, молю тебя, будь со мной ласковым. Я простая деревенская девушка, чистая и целомудренная, и ноги мои связаны у коленей…»

Грэм приподнял бровь.

– Я предпочел бы другое отношение к делу.

Софи смутилась и покраснела.

– Просто я нервничаю, – прошептала она, – а когда я нервничаю, то начинаю язвить. Или что-нибудь разбиваю.

Грэм наклонился и ласково поцеловал ее.

– Обними меня, милая.

И Софи обняла, забросила руки на его широкие плечи и погладила твердые мускулы. Кровь быстрее побежала по жилам.

Обдав Софи теплом своего дыхания, Грэм прошептал ей в самое ухо:

– Обхвати мои бедра твоими чудесными ножками.

Софи, дрожа от беспокойства и предвкушения, сделала, как ей сказали, обхватила его ногами, скрестив щиколотки у Грэма на ягодицах.

– А теперь поцелуй меня, – шепнул он. – Поцелуй так, как целовала у двери.

Софи с радостью это исполнила. Запустила руки в его волосы и притянула его голову к себе. Освобождаясь от страхов, она вложила в этот поцелуй весь жар своего сердца, свое бесконечное доверие Грэму.

Когда его мощный член начал медленно проникать во влажную глубину ее лона, Софи закрыла глаза и подавила желание сопротивляться боли. Вместо этого она представила, что с радостью встречает его и с любовью отдает ему свое тело, как уже давно отдала сердце.

Его член, напряженный и твердый, входил в нее медленно, но безжалостно. Софи не могла больше терпеть. Она стала мотать головой из стороны в сторону, боль и наслаждение переплелись в бесконечном мгновении. Казалось, его мощный стержень все растягивает и крушит у нее внутри.

Наконец Грэм остановился и приподнялся на локтях. Отрывистые, короткие выдохи резко вырывались из его груди. Он подождал. Софи пыталась справиться с болью, которая все никак не кончалась. Она извивалась, стараясь избавиться от ощущения, что сейчас порвется на две половинки и умрет, как куропатка, пронзенная его мощным копьем.

– О, черт! – прохрипел Грэм. – Софи, успокойся… пожалуйста!

А она не могла. Он слишком толстый, слишком длинный и проник слишком глубоко. Софи прильнула к возлюбленному, вцепилась руками и ногами и застонала от боли и удовольствия, не давая ему продвинуться и не отпуская на волю.

Задыхаясь, Грэм попросил:

– Софи, ну пожалуйста, отпусти меня!

– Нет, – закричала она и обхватила его еще сильнее. – Мне надо… Я должна…

Грэм с рыком высвободился из ее объятий, но тут же вернулся, вошел в нее мощно, жестко и быстро. Что-то поддалось, острая боль пронзила все тело Софи, она вскрикнула, но не отстранилась. И тут все кончилось. Последнее препятствие рухнуло. Осталось одно только наслаждение, сладкое, жаркое, темное. Бессильно отдавшись инстинкту, он снова и снова входил в ее узкое лоно. Его рычание сливалось со слабыми стонами Софи.

Его сила, жаркий напор, сама потеря самоконтроля возбудили в Софи ответную страсть. Она возгордилась своей женской способностью так возбудить его, возгордилась тем, что красива и желанна. Каждый бросок его мощного тела, словно волна, приносил ей новые силы.

Грэм выкрикнул ее имя и без сил упал на нее. Казалось, он больше не дышит.

Плохо одно – это было чужое имя.

Софи прогнала вспышку боли и отдалась радости полного растворения в любимом, она чувствовала, как пульсирует в ней его окончательное высвобождение. Снова накатила волна экстаза, ее крики смешались с его слабеющими стонами, смешалось и их дыхание, сердца колотились сильно, но в унисон, и Софи уже не знала, где кончается ее тело и начинается тело Грэма.

Все было волшебно. Старый дом мог рассыпаться вокруг них, но все равно он был раем.

Грэм, распластавшись на ней, погрузил лицо в ее волосы, потом, когда напряжение спало, немного сдвинулся в сторону. Софи протестующее захныкала.

– Прости меня, – с раскаянием заговорил Грэм. – Мне надо было вести себя осторожнее. Я не должен был…

Софи бессильно приподняла руку и пальчиками закрыла ему рот.

– Заткнись, Грей. Все было великолепно и ты тоже был великолепен. – Она на мгновенье задумалась. – Впрочем, я почти уверена, что тоже была великолепна.

Грэм хрипло рассмеялся и подтянул ее к себе.

– Ты уж точно была великолепна. Софи – великолепнейшая!

Софи счастливо вздохнула.

– Думаю, это правда.

Она свернулась калачиком и положила голову ему на грудь.

– Теперь ты мой, – сонно прошептала она, и уже погружаясь в усталую дрему, услышала, как он в ответ пробормотал: «Навсегда».

Софи просыпалась медленно, постепенно осознавая, как ноет все тело. Как много она вчера пережила – долго ехала верхом, долго шла пешком, а потом ее долго любил Грэм. Она вытянулась под одеялом, провела рукой по обнаженному телу, проверила ноги. Кажется, все цело. Она открыла глаза.

В комнате было темно, но в камине горел огонь. Тьма скрывала все признаки заброшенности, оставляя взгляду только изящные пропорции комнаты и богато украшенные детали отделки. Если приложить сюда немного труда и желания, эта комната станет настоящим произведением искусства – достойными покоями герцога. Ее герцога, того, кого она желала больше всего на свете.

Грэм не спал, а смотрел в окно на залитое лунным светом поместье. Он был обнажен и прекрасен. Ни один скульптор эпохи Ренессанса не мог создать ничего более совершенного.

– Грей?

Он с улыбкой обернулся, но его опустошенный взгляд привел Софи в смятение.

– Что-то не так? – Хотя она, пожалуй, знала ответ.

Все еще улыбаясь, он покачал головой.

– Все в порядке.

– Ерунда, – твердо заявила Софи, поднялась на колени, а потом, рассеянно прикрывшись простыней, присела на корточки. Во взгляде Грэма загорелось желание, и Софи было приятно это видеть – всегда! – но когда он подошел, она подняла руку в останавливающем жесте. – Грей, ты мне доверяешь?

Грэм насмешливо изогнул бровь.

– До некоторой степени. Ты опять собираешься меня связать? – Он комично изобразил вожделение. – А на этот раз ты наденешь корсет?

Волна сладостного любопытства так мощно ее подхватила, что Софи едва не позволила Грэму сменить тему разговора, но вовремя опомнилась и тряхнула головой.

– Подожди. – И она отползла назад, подальше от его жадных рук. – Я хочу знать, доверяешь ли ты мне?

Грэм остановил свой порыв и слегка подался назад.