Вечером, когда всё утряслось, Хелена, Джек и Питер встретились во дворе школы. Они сидели на скамейке под огромным раскидистым деревом. Темные тучи заволакивали небо, бросая на землю редкие капли холодного дождя. Периодически они превращались в колючий снег, что падал на одежду и шурша скатывался вниз.
Питер, разглядывая своих собеседников, усмехнулся.
— Вы забавно выглядите. Нет, я конечно, понимаю, что характер и все такое… Но завтра ведь игра. Как можно быть таким легкомысленным, Джек?
Он хлопнул себя по колену.
— Тренер будет в ярости. Лучше тебе ему на глаза не попадаться. Нужно было разобраться с Норманном после игры. Я бы тебе даже помог в этом.
— А я думал, ты знаешь, что решают проблему по горячим следам?
— Знаю. А ещё я знаю, что три сезона подряд мы вели в счете, а завтра команда без лучшего подающего просто продует. Одно радует, в следующем году нас здесь не будет. Позор окажется недолгим.
Питер пересел на противоположную скамью.
У Джека разбита бровь и виднеется синяк у глаза, Хелена с исцарапанным лицом и разбитой губой.
— Вы словно с одного поля боя. Умора.
Джек вынул из кармана пару женских перчаток, протянув сестре.
— Твои?
Хелена впервые за весь день улыбнулась.
— А я думала, что совсем их потеряла.
— Правильно думала. Искал тебя, а нашел их… Ты как?
Девочка пожала плечами.
— Думаю, нам влетит дома.
— Это факт.
Джек смотрел на сестру, не совсем представляя, как она сможет продолжать учебу в этой школе одна. Без него. Он был уверен, что кто угодно может измениться, но только не Хелена. Ей предстоят трудные годы. Так важно быть с ней рядом и стараться уберечь от неприятностей, но не всё складывается так, как хотелось бы.
У себя в комнате Джек и Питер собирали сумки. Завтра начинаются каникулы, и предстоит дорога домой.
Снег за окном сыпал, уже не переставая.
Джек открыл окно. Чистый воздух, наполненный свежестью и морозом, ворвался в комнату.
Питер поежился.
— Эй, холодно же! Закрой!
— Ты только понюхай, как он пахнет. Чувствуешь?
Джек собрал горсть снега с подоконника, протянув приятелю. Тот нюхнул, поморщив нос.
— Пахнет ржавчиной с подоконника.
— Пахнет бесконечностью, простором до горизонта. Всё это как адреналин…
— Твоя болезнь как-то называется?
Пошутил Питер.
— Может, после школы всё-таки со мной? У тебя география «отлично». С тебя получиться толковый картограф. Что скажешь?
Питер отмахнулся.
— Ты уговариваешь меня уже который год. Я почти согласен. Но если и там будет пахнуть ржавчиной с подоконника, я тебя поколочу.
Оба засмеялись.
— Нет, там всё совсем иначе. Когда увидишь, поймешь, о чем я тебе говорил.
Питер взял книгу с полки, плюхнувшись на кровать.
— Откуда тебе знать, как там? Ты ведь ни разу дальше этих стен не уезжал? А о снежных вершинах и льдах где-нибудь в Арктике я вообще молчу. Джек, иллюзии опасны.
— Нет, воображение лишь создает примерное очертание цели. Я знаю, чего хочу.
— Я тоже знаю, чего хочу. Сейчас я бы не отказался от чизкейка и стакана горячего шоколада. Когда уже поедим домой?
Питер хмыкнул, облокотившись о стенку, и уткнулся в книгу.
— На каникулы точно поедешь к себе? Может с нами?
Джек уже однажды уговорил друга, чтобы он провел каникулы в их доме. Питер это тоже помнил и с удовольствием отправился бы с друзьями вновь, но его ждала семья.
— Поехал бы я? Ты ещё спрашиваешь? Конечно, да. Но вот мои родители. Ты же знаешь. Так что, не стану их огорчать. Завтра приеду и начнется. Они делят меня каждый раз, когда приезжаю. Словно я пирог. Каждый пытается быть заботливее и внимательнее, а мне совершенно всё равно. Я их двоих люблю одинаково. Как им это объяснить?
— Подари им собаку.
Питер приподнял брови.
— Думаешь, поможет?
— Часть навязчивой любви достанется псу.
— А это мысль…
По возвращению домой, Хелену и Джека ждали не самые хорошие новости. Бабушка заболела: она ссылалась на возраст и усталость, мало вставала с постели.
Хелена не могла сдержать слез. Она надеялась, что всё образуется, и бабушка сможет ещё вернуться к своим делам по дому, но реальность слишком сильно отличалась от её желаний. В доме воцарилась тишина.
Весь день дул сильный восточный ветер, и снег беспрестанно сыпал на землю. За окном всё было белым и одинаковым.
Джек зашторил окно в комнате бабушки, включив торшер.
— Спасибо, дорогой. Присядь. Мне очень не терпится с тобой поговорить.
Женщина откинула голову на подушку, взяв внука за руку.
— Ты уже совсем не тот мальчишка, которого я постоянно поучала и поучала. Могу себе представить, как тебе это надоедало. Просто, мне хотелось успеть, всё объяснить, и донести до тебя. Думаю, я всё же справилась со своими обязанностями. Конечно, что там говорить, я не твоя мать и, уж тем более, не твой отец. Сейчас это уже не важно, какие они. Почему их здесь нет? Теперь, я об этом жалею. А ты, такой как я мечтала: воплощение моих стараний. Не идеален. И, Слава Богу!
Грейс сняла очки.
— Ты очень повзрослел. Я точно что-то пропустила. Джек, я должна тебя просить. Не знаю, как правильно это назвать: просьба, желание или что-то там ещё? Знаю лишь, что я просила тебя об этом и раньше, но сегодня особенный случай. Может быть, больше мне уже не представится такой возможности. Я так боюсь за твою сестру. Всё время думаю о ней. Как она будет вдали он нас? Ведь все эти годы ты был рядом, а теперь… Она до одури характерная. Вот уж досталась тебе сестра. Что скажешь?
— Всё так и есть. Я тоже думал над этим. Но ей необходимо пройти эти испытания. Только так она сможет понять, где плюсы, а где минусы. Сама поймет, возможно, не без ошибок. Я всегда буду с ней рядом, и, даже если будет это только мысленно, я буду всё — равно с ней. Но она хозяйка своей жизни и поверь, сделает так, как посчитает нужным. Вряд ли спросит. В этом я убежден.
Женщина кивнула.
— Да. Будь ей опорой. Иногда будь построже, но никогда не переставай любить. Прошу, чтобы ты не узнал о ней, чтобы не произошло. Я знаю, ты сдержишь слово. Поэтому могу спокойно оставить вас. Самое главное, что у вас есть этот дом. Он будет вас поддерживать и помогать. И Лора и Митч — они замечательные. Они тоже с вами. Позови, пожалуйста, сестру.
Хелена сжимала руку бабушки, вслушиваясь в то, как под её пальцами стучит пульс. Она не знала, чего ждать и только дрожала всем телом.
— Дай я обниму тебя, моя девочка.
Внучка прижалась к бабушке, затаив дыхание.
— Ты доставила мне много радости, даже когда выкидывала разные штучки. Я так рада, что ты появилась в моей жизни. Хелена, умоляю тебя, береги себя. Слушай брата, он тебе поможет. Мне так важно, чтобы вы были вместе. Жаль не увижу тебя в подвенечном платье, а Джека в роли жениха, но я представляю, как это будет. Там в кабинете стоит большой секретер. В нем множество писем и открыток. Я никогда не выбрасывала конверты, и вы сможете найти на них адреса. В моей жизни было много людей и лишь те, кто приезжал в этот дом стали мне истинными друзьями. Если будет сложно, понадобится помощь, возьми любой из адресов и напиши письмо. Вот увидишь, эти люди не останутся в стороне и обязательно помогут.
Грейс положила очки на колени, странно взглянув на внуков.
— Безумно вас люблю, и я всегда буду с вами, всегда буду с этим домом. Только прошу тебя, дорогая, не плачь. Не зачем.
Она провела слабой рукой по волосам внучки, ещё раз улыбнувшись.
— Джек, уведи сестру и побудь немного с ней.
Хелена стиснула зубы, оставшись в гостиной, когда Джек опять ушел наверх. Потом он вернулся и сел напротив.
Ожидая слов брата, Хелена почувствовала, как по щеке медленно скатываются слеза. Она почти не дышала, ожидая, что же он скажет.
— Не плачь. Не нужно. Слышишь?
— Не может быть. Неужели всё?
Джек лишь стиснул зубы, опустив голову.
— Да. Ты должна быть сильной и должна смириться.
Всю ночь Хелена проплакала, совершенно не представляя себе жизнь без бабушки. Она так много не успела ей сказать, хотя и не скрывала никогда своих чувств. Бабушка всегда давала дельные и мудрые советы, а теперь её нет рядом. И это не на один день, не на месяц. Нужно привыкать к мысли, что разлука вечна. Ближе к утру, Хелена уснула, уткнувшись в плечо брата. Джек укрыл её теплым пледом, закрыв от усталости глаза, оставаясь рядом.