Вадим Селин - Счастье для двоих

– Завтра, – ответил Денис. И смущенно продолжил: – Я, это… Может, это наглость с моей стороны… Но я хотел тебя попросить…

– О чем?

– Если у тебя будет время, не могла бы ты прийти на соревнования?.. – попросил он и посмотрел мне в глаза. – Мне бы это очень помогло… У меня ведь тут нет знакомых, кроме тебя…

Я задумалась. Если откажу Денису, это будет некрасиво, и он расстроится. К тому же буду выглядеть странно – на встречу пришла, а поддержать на соревнованиях отказалась. Тогда уж и на встречу не надо было приходить, чтобы изначально не давать Денису каких-то зацепок для общения.

В принципе, в том, чтобы прийти на соревнования, я не видела ничего плохого.

– Хорошо, я приду, – пообещала я. – А во сколько и куда?

Денис засветился от счастья:

– Серьезно?! К одиннадцати утра в спортклуб «Волна»!

– Я приду, – повторила я.

– Здорово! Может, по клубничному мороженому?

– Я только «за»! – улыбнулась я.

Еще немного побродив, поев клубничное мороженое (у нас обоих оно было любимым) и поболтав ни о чем, я вернулась домой.

Мама с папой ушли гулять, а дядя что-то читал в своей комнате.

Я на цыпочках подошла к лемуру. Погладила его.

Бедняжка никак не отреагировал на мои прикосновения. Только тяжело и шумно вздохнул.

Сердце заныло от жалости.

«Ему не становится лучше, – с горечью подумала я. – Кажется, лекарство не помогает…»

Я смотрела на еле живого лемура и представляла, как бы этому малышу с большими глазами, которые сейчас закрыты, было бы хорошо на своей родине. Лемуры живут только на Коморских островах и на острове Мадагаскар. Вот бы этот лемур был у себя дома! Лазил по деревьям с другими лемурами, ел овощи и фрукты, радовался жизни, а его работа с жестокими фотографами была бы не более чем страшным сном, приснившимся во время зимней спячки.

Но, к сожалению, лемур сейчас был на чужбине, и Мадагаскар находился на другом полушарии планеты.

Интересно, лемур помнит, как жил раньше, до того момента, как его изловили браконьеры?

Я вышла из комнаты. В горле стоял ком.

Утром я проснулась от смеха.

Открыла глаза и первые несколько минут пыталась осознать, что происходит и кто это смеется. Я слышала смех мамы, дяди и папы.

«Папа… – подумала я. – Папа приехал. Теперь он всегда будет рядом с нами».

Я посмотрела на настенные часы в виде штурвала. Стрелки показывали 6.30 утра.

– Над чем можно смеяться в такое время? – недоуменно спросила я, вставая с кровати.

Я вышла из комнаты и увидела всех домочадцев. Они стояли возле дальней комнаты и просто покатывались со смеху.

Я подошла к ним.

– Над чем смеетесь? – зевнув, спросила я.

Они наконец заметили меня.

– А ты сама посмотри! – рассмеялся папа и указал куда-то в комнату.

Я посмотрела в указанном направлении и только сейчас поняла, что это та комната, в которую мы положили лемура. Я хотела возмутиться, отругать всех, что они мешают лемуру, но вдруг увидела такую картину: в коробке лемура сидела кошка Мурка и самозабвенно его вылизывала, как будто он был котенком. И судя по всему, лемуру это нравилось, потому что он лежал на спинке, вытянув вверх передние лапки, а его глаза были полуприкрыты от блаженства.

– Лемур жив?! – воскликнула я. – Ему стало лучше?!

– Как видишь, – улыбнулась мама. – И у меня такое впечатление, что, кроме лекарств, ему помогли любовь и забота.

Любовь и забота… Мне тоже нужны любовь и забота…

Я смотрела на лемура и глазам своим не верила. Еще вчера вечером ему было очень плохо, а уже сегодня утром его состояние улучшилось.

– За ночь ему стало лучше, – будто прочитав мои мысли, сказала мама. – И вообще ночь такое время… Ночью больше всего умирает и рождается людей… И животных, наверное, тоже… Ночь очень загадочное время… Но нашему лемуру ночь помогла.

– Господи, как я переживала за лемура! – с чувством воскликнула я. – Как мне было его жалко!

– Зато теперь он пришел в себя, и будем надеяться, что ему станет еще лучше, – сказал дядя.

– Мурка взяла его под свое покровительство, – дополнила мама.

– Ой! Так и Мурке стало лучше! – обрадовалась я. Правда, радость за Мурку на фоне улучшения здоровья лемура была немного меньше.

– Ладно, не будем мешать лемуру, ему нужен покой, – мама подошла к коробке и вытащила из нее Мурку.

Лемур открыл глаза и посмотрел по сторонам. Кажется, он был недоволен, что от него убрали заботливую кошку.

– Отдыхай, – сказал дядя лемуру и закрыл дверь в комнату.

– Я там заварила вкусный чай с травами, – проговорила мама.

Мы отправились на веранду.

– Кстати, насчет здоровья, – вспомнил папа. – Мы вчера долго гуляли с мамой, она рассказывала все новости за время моего отсутствия и сказала, что у нас появился новый друг, Захар. Я узнал о его беде с ногами.

– Да уж, – вздохнула я. – Так обидно, что он не может ходить…

– Я это к чему? – продолжил папа. – С нами на корабле плавает врач Лаврентий Иванович. Он очень умный и помог многим людям. Он объездил чуть ли не весь мир, общался с разными народами и за всю жизнь накопил много опыта. Он практикует и традиционную, и нетрадиционную медицину. Лаврентий рассказывал, что в его практике было несколько человек, которые не могли ходить. Так он на что-то там нажал, на какую-то точку, прописал какие-то мази, и те люди начали ходить. И вот я думаю, может, свозить его к Захару?

Я обомлела.

– Конечно! – потрясенно отозвалась я, еще не до конца осознавая, что у Захара появился шанс на выздоровление. – Папа, ну конечно, надо показать Захара этому Лаврентию!

– Только это надо сделать срочно, потому что сегодня в одиннадцать вечера я везу Лаврентия в аэропорт. Он улетает в Китай на несколько месяцев. Познакомился с каким-то врачом, который лечит горячими камнями. Будет учиться у него. Так что нам надо поспешить сейчас или ждать возвращения Лаврентия из Китая.

Мысли у меня скакали, как веселые зайцы по зеленой полянке.

«Так, что там у меня сегодня? Я обещала прийти к Денису на соревнования? Придется ему отказать, потому что Захар сейчас важнее. Хочу поехать к Захару вместе с папой и врачом. Им надо и дорогу показать, и вообще мне интересно».

И все-таки придется разочаровать Дениса… Из-за непредвиденных обстоятельств я не смогу поддержать его на соревнованиях.

Но что такое спортивные соревнования в сравнении с тем, что Захар может начать ходить?!

Перед мысленным взором проносились картины: Захар встает с инвалидного кресла, улыбается, плавает в море, стоит на палубе корабля…

Я взяла телефон и написала Денису эсэмэску: «Денис, извини, я не смогу прийти на соревнования, у меня возникло неотложное дело. Прости. Желаю занять первое место!»

Отправила сообщение и после этого позвонила Захару.

– Алло? – сонным голосом ответил он. Видимо, он еще спал, и я его разбудила.

Я быстро ввела Захара в курс дела.

– Подожди, – ошарашенно сказал он. – То есть у этого врача были случаи, что люди вставали?..

– Да! – радостно подтвердила я.

– Но, Полина, мы уже столько врачей объездили… – с сомнением произнес он. – И традиционных, и нетрадиционных… Никто ничем не помог… Хм… Я даже не знаю, как быть…

Я понимала Захара. Наверное, он уже отчаялся и не верит в выздоровление. И боится еще раз разочароваться и снова маяться от душевной боли.

– Захар, надо попытаться, – настаивала я. – А вдруг именно он тебе поможет?

Какое-то время Захар молчал. А потом дал добро:

– Приезжайте.

– Хорошо, жди нас!

Я отключилась.

– Он согласился, – сказала я родным.

– Тогда собирайтесь, поедем прямо сейчас, – радостно ответил папа.

– А Лаврентий? Он уже проснулся? – заволновалась я.

– А он спит всего полтора часа в сутки, – усмехнулся папа. – Практикует какую-то очередную методику…

Через двадцать минут мы уже ехали в машине за Лаврентием Ивановичем. Он стоял возле своего дома и ждал нас.

С виду это был классический доктор – лет шестидесяти, роста выше среднего, худой, бородка клинышком и очки.

Он сел в машину и весь путь рассказывал о себе: где учился и сколько стран объездил, с какими людьми встречался, какие страшные болезни видел. Все болезни описывал в подробностях – и симптомы, и то, как та или иная болезнь отражалась на внешности человека.