Александр Шохов - Счастье есть

Он помнил аварию во всех деталях. Не он нарушил правила дорожного движения. Но он мог оглянуться и посмотреть. Мог. Но не оглянулся. Один миг, промежуток времени меньше одной секунды, – и он потерял все, что составляло основу его жизни. Ощущение своей вины каждый день сжигало его изнутри. Но что он мог сделать теперь? Что он мог изменить?

Вечерами было прохладно. Макс и Манечка Мейкер расположились не на открытой площадке рядом с фонтаном, а внутри, в гостиной с видом на сад. Манечка была с новой прической, в открытом коротком платье ярко-бирюзового цвета. Макс был в костюме, который немного болтался на нем, – за последние годы он сильно похудел.

В «Петровском» царила атмосфера покоя и радостного довольства жизнью. Официанты улыбчиво рекомендовали блюда в меню. Музыка была негромкой, и звучала в этих стенах как-то радостно. При взгляде из этих окон мир казался замечательным местом, полным возможностей и способным безвозмездно подарить счастье. Макс заказал дорогое вино. Официант принес бутылку, открыл ее и налил в бокал сперва немного, протянул Максу, чтобы тот оценил аромат. Макс кивнул. Официант разлил вино и удалился, поставив бутылку на стол.

– Я знаю, что Вы работаете в фирме, оптом торгующей канцтоварами, – сказал Макс.

– Почему Вы это знаете? – поинтересовалась Манечка.

– Я видел Вас недавно в офисе на Нежинской. Вы сидели у окна и курили. А я проходил мимо. Мне нравится, как Вы пускаете дым.

– О! Это так, баловство. Я, на самом деле, не курю. Я только играю с дымом.

– Такого мне еще никто не говорил, – улыбнулся Макс.

– Я почему-то уверена, что больше не стану курить.

– Почему же?

– Боюсь за свою внешность. И хочу здоровых детей.

– Это серьезно, – кивнул Макс.

– Макс, давай на «ты», а? – улыбнулась Манечка. – А то напрягает.

Макс улыбнулся в ответ. Ему нравилась эта девочка. В ней было столько жизни, столько желаний… Он рядом с нею чувствовал себя пустым. Ведь он уже однажды все потерял. И было очень страшно, что ничего не получится теперь, что все попытки вернуть себе счастье напрасны. Макс вдруг осознал, что если этот вечер не получит никакого продолжения, вся его жизнь окончательно потеряет смысл. И тогда останется только одно…

– Ладно. Выпьем за это, – сказал он.

Они чокнулись и выпили.

– И что еще ты обо мне знаешь? – спросила Маня.

– Ты играешь с дымом ментоловых сигарет, пьешь зеленый чай, любишь добавлять мороженое в горячий кофе, загораешь на Чкаловском пляже, и у тебя несколько месяцев назад был роман с парнем, который изменил тебе с другой. Это все, что я знаю.

– Ничего себе! – изумилась Маня. – Ты что, детектива нанимал?

– Нет. Просто мы встречались. Или я слышал обрывки разговоров… В этом городе встретиться случайно не так уж и сложно. Я наблюдал. А Вы… то есть ты, не замечала меня. Потому что у тебя яркая, насыщенная жизнь. А я был всего лишь элементом фона.

– Даже не знаю, как к этому отнестись, – сказала Маня. – С одной стороны, это выглядит очень подозрительно, так маньяки выслеживают свои будущие жертвы. С другой, должна признаться, что это приятно. Ведь это внимание. И, кстати, даю слово, что сегодняшняя сигарета действительно была последней. Ты когда-нибудь курил?

– Никогда, – отрицательно покачал головой Макс. – Я всю жизнь занимался восточными единоборствами, поэтому некогда было обзавестись этой привычкой. Поэтому я и не знаю, что сказать. Но, говорят, что это действительно вредно для здоровья. Хотя в пятидесятые годы двадцатого века женщинам рекомендовали курить во время беременности.

– Правда?

– Меня тогда еще не было, – на всякий случай уточнил Макс, – но мама рассказывала. Доктора говорили, что никотиновая кислота полезна для развития плода. Некоторые верили, что если курить, то обязательно родится мальчик.

– Одна моя подруга, когда была беременной, ела таблетки никотиновой кислоты, так что это, наверное, правда, – подтвердила Маня.

– В общем, не знаю, насколько курение вредно само по себе. Но, думаю, каждой курящей девушке приятно воображать себя драконом.

Маня улыбнулась.

– Что верно, то верно. Девушка-дракон – это тема.

Принесли салаты.

– А я совсем ничего не знаю про тебя! – сказала вдруг Маня. – Ну, кроме того, что с тобой случилось тогда…

– Моей потери. Да. Об этом знают все. Это… было тяжело. Это тяжело и сейчас.

– Я тебе очень сочувствую. Я потеряла отца, когда мне было восемнадцать. Тоже три года назад. Он работал ликвидатором в Чернобыле, и умер рано.

– Значит, наши потери произошли одновременно. У меня в июле.

– У меня в августе.

Макс кивнул. Они чуть помолчали.

– Ладно, – сказала Маня. – Не будем о грустном. Расскажи лучше о своей работе.

– Я работаю архитектором. У меня довольно много было заказов в последние годы. И довольно много времени, чтобы их выполнить. Поэтому я работал и работал. По моим проектам сейчас строится двенадцать зданий.

– Неплохо. Покажешь как-нибудь?

– Проекты покажу. А здания – только когда будут построены.

– А дома ты тоже строишь? Ну, я имею в виду частные дома?

– Да. Бывает. Но в последние годы я занимался в основном более крупными заказами: бизнес-центры, гостиницы, яхт-клубы, даже один театр.

– А где расположен театр?

– Его строят в Житомире.

– Никогда там не бывала.

– Я время от времени езжу, осуществляю авторский надзор за строительством. Так что, если хочешь, можем поехать через пару недель.

– Поживем, увидим, – улыбнулась Маня. – Я так надолго планы не строю…

Маня Мейкер, как всякая одесситка, легко и быстро считала деньги. Она поняла, что Макс богат. Возможно, миллионер. Или даже десять раз миллионер. Маня не знала, как подумать об этом одним словом: десятиллионер, что ли? Кроме того, Маня понимала, что Макс интересуется ею. Оставался только вопрос, интересуется ли Маня Максом? Или это тот случай, когда надо очень сильно любить деньги? Конечно, Маня никогда не проводила время с мужчиной только из-за его денег. Но деньги играли в ее оценке мужчины немалую роль.

– А чем ты занимаешься, кроме работы? – спросила Маня.

– Хожу в рестораны с красивыми девушками. Правда, это в первый раз за три года… И гуляю по городу. Мне нравится гулять. Пока я хожу по городу, ко мне приходят хорошие идеи. Еще я плаваю. В море. И иногда заплываю на Чкаловский пляж, где в прошлом году пару раз видел тебя. Часто компанию в заплывах мне составляет мой друг Алекс. Мы с ним и тренируемся вместе.

– А какими единоборствами вы занимаетесь?

– Алекс большой спец в этом. Поэтому вряд ли можно говорить о каком-то одном направлении. Я занимался джиу-джитсу, а он чем только не владеет…

– А я его видела?

– Может быть. Он очень высокий, статный, говорит громко, смеется еще громче. В общем, очень жизнерадостный тип.

– А я занимаюсь только йогой. И больше ничем.

– Про йогу я не знал. Зато пару раз я видел, как ты с подружками каталась на трассе здоровья на роликах.

– Ну ты точно шпион! Это и было-то только несколько раз в конце прошлого лета.

– Что сказать? Ты мне нравишься. И всегда нравилась. Поэтому, когда я тебя встречал случайно, я обращал на тебя внимание.

– Даже не оправдывайся, – улыбнулась Маня.

Вечер тек незаметно. Они поговорили о фильмах, книгах, общих знакомых, которых нашлось более десятка. Когда Макс провожал Маню домой, он поцеловал ей руку, стоя у двери подъезда.

– Пока! – сказала Маня.

– Пока, – сказал Макс. – А что ты делаешь в воскресенье?

– Думала с подружками на море сходить, – ответила Маня. – Хочешь к нам присоединиться?

– Хочу, – ответил Макс.

– Мы выйдем в десять утра, – сообщила Маня.

Девушка улыбнулась и скрылась за дверью подъезда. Макс еще некоторое время постоял во дворе, затем пошел в свою квартиру.

Он чувствовал себя странно. С одной стороны, ему было удивительно хорошо этим вечером. И свидание прошло так просто и естественно, безо всякого напряжения… Впервые за три года он не чувствовал себя одиноким. С другой стороны, в его груди гнездилось чувство какой-то глобальной неправильности происходящего.