Олеся Жаркова - Секретарша для мистера Колдера

— Что, мисс, пробирает? — снисходительно улыбаясь, спросил Колдер.

— Нисколько, сэр. — Она выпрямила спину и выше подняла подбородок. — Не знаю, какие обычаи в Европе, но здесь, в России, не принято показывать белье посторонним.

— Не понимаю. Что вы хотите сказать? Что отказываетесь заниматься моей личной корреспонденцией?

— Нет, сэр, не отказываюсь, но мне бы этого не хотелось.

— Хватит, Анна. Я сам отправлю письмо, на сегодня вы свободны. — Спокойно произнес он. Однако в выражении его лица трудно было обмануться: он был крайне недоволен. — И еще…

Аня остановилась и снова повернулась к шефу.

— Заберите корзину с цветами домой или выбросите ее. Я вижу, лилии вам нравятся. Не хочу, чтобы они здесь стояли. За ночь ими пропахнет вся выставка.

— Хорошо, сэр.

— У вас сегодня день рождения? — Лоуренс стоял возле своего стола, небрежно засунув руки в карманы брюк.

— Нет, сэр.

— Тогда в честь чего вам подарили цветы этим утром? — поинтересовался он.

— В знак десятилетия нашей дружбы с одним человеком.

— Полагаю, с мужчиной?

— Да.

— Десять лет дружбы с мужчиной? Невероятно! И вы до сих пор не замужем за ним? — неподдельное удивление читалось на его лице.

— Он просто мой друг. Мистер Колдер, если у вас нет больше вопросов ко мне, я пойду.

Аня покинула кабинет ошеломленного начальника и отправилась домой.

Лоуренс подошел к окну и, глядя на серебристые ели, растущие внизу, тихо выругался:

— Черт, что за девчонку я взял себе в помощники?

Определенно Анна Ларионова ему нравилась. Она была крепким орешком. Интересно, а какая она с тем мужчиной, которого любит по-настоящему? Лоуренсу вдруг безумно захотелось познать другую Аню.

…Шелковистые белокурые локоны касаются его живота, заставляя брюшные мышцы напрягаться и сладко вздрагивать. Таинственный, нежный аромат ее тела витает над головой Лоуренса, губы щекочет кожа цвета сливок. Лоуренс будто услышал эхо тихих стонов наслаждения…

Мужчина очнулся от сладких грез и вновь устремил взгляд на пустующее кресло своей секретарши. Анна Ларионова. Аня. Она талантливая, творческая личность, компетентный секретарь… и, проклятье, безумно хороша собой. Она не похожа ни на одну из тех женщин, с которыми ему доводилось встречаться.

На ум пришла Мэгги, ухаживать за которой ему пришлось ровно четыре часа какого-то официального приема. После чего красотка Мэгги согласилась провести ночь в его постели. Лоуренс нисколько не сомневался в своей победе и над Аней, хотя с ней ему пришлось бы повозиться подольше.

Последние девять дней пролетели в бешеном темпе. Выставка подходила к концу, требовалось собрать воедино весь материал, поступивший за время ее работы; проанализировать перспективность договоров, заключенных в эти дни.

Девушка валилась с ног от усталости, работая с восьми утра и до одиннадцати вечера. Правда, нужно отдать ему должное, Лоуренс Колдер ежедневно довозил ее до дома. Она уже привыкла, что вечером этот человек из строгого и требовательного начальника превращается в доброго и простого.

Останавливая машину возле ее подъезда, он не торопился отпускать Аню домой. Они сидели в его BMW и разговаривали. Девушке нравились их беседы. Она восхищалась умением шефа ненавязчиво вызвать ее на откровенность. Однажды Колдер спросил и о Сергее. У Ани мелькнула мысль, что на столь интимные темы с посторонними беседовать не принято. Но можно ли назвать его посторонним? И отчего ей все время кажется, что он читает ее мысли? Вероятно, все дело во взгляде — внимательном, пронзительном. И тогда Лоуренс, словно в подтверждение ее догадок, неожиданно сказал:

— Он предал тебя. Я не ошибся?

Анна обреченно кивнула.

— Наверное, он не любил тебя так сильно, как ты его. Мы всегда тоскуем, когда расстаемся с любимым человеком. Это вполне естественно, Аня. Но мы все равно продолжаем жить, начинаем снова радоваться, смеяться. А порой и влюбляться. — Шеф замолчал, а потом, развернувшись вполоборота, внимательно посмотрел Анне в глаза и, неожиданно для себя самого, сказал:

— Я хочу, чтобы вы поняли: вы достойны быть только первой. Не стоит разменивать себя на монетки по десять центов, пусть даже их будет в тысячу раз больше, чем банкнота в сто долларов.

Колдер был прав, и она понимала это. Его слова лишний раз доказали правоту ее собственных убеждений. Но как же трудно заставить поверить в это собственное сердце! Аня не смогла уснуть в эту ночь, терзаясь горькими воспоминаниями, а наутро встала с головной болью и в мрачном настроении.

Была пятница — последний день работы выставки. Анна с нетерпением ждала окончания этого суетливого дня, когда запоздалые посетители в последний момент стараются получить информацию трех недель работы. В шесть вечера павильон наконец закрылся, и весь персонал фирмы был приглашен на прощальный банкет. Компания Лоуренса Колдера щедро отблагодарила людей: стол ломился от обилия разнообразных блюд. Аню это великолепие удручало. Она намеревалась пораньше сбежать домой, но заботливые сотрудники усадили девушку по правую руку от шефа. В разгар веселья Лоуренс наклонился к ней и неожиданно спросил:

— Вижу, что ты не разделяешь всеобщей радости. Почему?

— Я немного устала, — соврала она.

— Немудрено. Ладно, пусть народ веселится. Пойдем в мой кабинет, я знаю, как поднять твое настроение и прогнать усталость.

«Звучит двусмысленно», — усмехнулась про себя девушка. Вдруг вспомнилось, как прогонял ее усталость Сергей. Его ласковые руки, от которых все ее тело наполнялось теплом. Щеки предательски запылали, и Аня порадовалась, что Колдер не видел этого, а то бы не избежать его язвительных шуток. Шеф подошел к своему столу, выдвинул верхний ящик и достал голубой фирменный конверт.

— Все сотрудники уже получили зарплату, но тебя мне захотелось поблагодарить лично. — Он с теплой улыбкой протянул конверт девушке.

Аня взглянула на содержимое и чуть было не выронила от удивления банкноты. Сумма, лежавшая в конверте, значительно превышала размер оговоренного в контракте гонорара.

— Но, мистер Колдер, это…

— Бери, — перебил ее Лоуренс, — ты заслужила все до последнего цента. Все эти дни ты была моей правой рукой. Уверяю тебя, Аня, я никогда зря не плачу людям.

— Спасибо, мистер Колдер.

— Могу я попросить тебя об одном одолжении? — Мужчина говорил медленно, растягивая слова, словно обдумывая каждое из них.

— Да, сэр?

— Поужинай со мной сегодня на прощанье. — Он одарил девушку обезоруживающей улыбкой.

Мгновение Аня удивленно смотрела на шефа, размышляя о столь неожиданном предложении.

— Хорошо, мистер Колдер, — немного подумав, согласилась она.

— Лоуренс, — поправил ее мужчина. — Я больше не твой начальник.

— Хорошо, мистер Колдер… то есть Лоуренс.

Для прощального ужина они выбрали самый изысканный ресторан города. Сидя на удобном диванчике и потягивая коктейль, Аня с недоумением взирала на своего преобразившегося шефа.

— В твоих глазах я читаю некоторое удивление. — Он смотрел на нее с легкой усмешкой. — Что-то не так?

— Какой-то вы покорный сегодня, — напрямик заметила Аня.

Его усмешка превратилась в дразнящую улыбку.

— Шеф нравится тебе таким? — неожиданно спросил он.

Аня, затаив дыхание, выжидающе смотрела в его глаза.

— Я задал вопрос. — Лоуренс явно забавлялся ее смущением.

— Я не люблю покорных мужчин. Даже если это мой начальник, — произнесла она, пораженная своей смелостью.

— И какого же мужчину ты сочла бы подходящим, помимо того, что он, как я понял, должен быть с характером? — не унимался Колдер.

— Это что, допрос с пристрастием или игра в двадцать вопросов?

— Нет. — Он удержал ее взгляд.

— Я кого попало в возлюбленные не беру, — предупредила девушка.

— Я тоже. Так какой любви ты ищешь?

Он дразнил ее. Он раздражал ее.

— Уже никакой, мистер Колдер, я слишком сильно обожглась.

— Лоуренс, — поправил он. — Мы же договорились, что ты будешь звать меня так.

— Хорошо, Лоуренс.

— Сегодня утром ты выглядела измученной. Ты не спала? Плакала?