– Он молится в мечети. Он думает, что я тоже молюсь. Фидави долго медитируют перед тем, как идти на убийство. Но когда зайдет солнце, он тайно проникнет в ваш дом, чтобы убить вас.
Али покачал головой:
– Но зачем ты нам рассказываешь все это? Ведь ты же фидави?!
– Да, господин. – Мустафа потупил взгляд. – Я тоже фидави. Должен вам признаться, что считал вас безбожником. Но потом… – Он поднял голову и в упор посмотрел на Али; в его глазах блестели слезы. – …Потом я увидел вашего козла. И во мне все перевернулось.
– Козла? – Али переглянулся с Беатриче, давая понять, что у парня не все в порядке с головой. – При чем тут козел?
– Я узнал клеймо, господин. Так клеймят коз в моем поселении. Когда вы рассказали историю с пастухом, который былу вас со своим сыном, то… – По щеке мальчишки скатилась слеза. – Тот пастух – мой отец. А его сын – мой брат, которого вы тогда вылечили. С тех пор они только и говорят о вас. Мой брат вырос, у него уже есть жена и дети. – Он тряхнул головой. – Вот почему я не мог допустить, чтобы Осман убил вас. Пусть я больше не буду фидави, пусть моя семья не получит обещанную награду, пусть я умру…
Али рассеянно кивнул. Беатриче представила, какие муки совести мальчишка пережил за эти несколько часов.
– Хорошо, – проговорил Али, расхаживая по комнате. – Что нам, по-твоему, делать сейчас?
– Будьте осторожны. Расставьте везде охрану, особенно на башне. Это самое слабое место в вашем доме. Но самое лучшее – срочно покинуть Казвин. До захода солнца у вас еще есть время. Осман – правая рука Великого Магистра. Если он задумал проникнуть в дом, его никакая охрана не остановит.
Этого и боялась Беатриче.
– Мне надо уходить, – встрепенулся мальчишка, – иначе Осман заподозрит неладное. Может быть, мне удастся его немного задержать, но обещать я ничего не могу.
– Спасибо, Мустафа. – Беатриче поцеловала парнишку в щеку. – Ты спас нам жизнь. Аллах вознаградит тебя за это.
– Я позову слуг, они проводят тебя, – проговорил Али.
– Нет, господин. Я уйду сам.
Али и Беатриче увидели, как Мустафа вспрыгнул на подоконник, по-кошачьи перемахнул через окно и исчез в темноте.
– Кто бы мог подумать, что этот старый козел однажды спасет мне жизнь? – Али задумчиво покачал головой.
– Неисповедимы и чудесны пути Аллаха, – философски заметила Беатриче. – Но что нам теперь делать?
– Не знаю…
В этот момент раздался стук в дверь.
– Господин, гонец принес письмо.
Слуга протянул Али свернутый в рулон пергамент. Тот развернул его и прочел. Его лицо омрачилось.
– Что там? – спросила Беатриче.
– Ответ на твой вопрос. – Али в ярости скомкал пергамент. – Это эмир. Он пишет, что участились жалобы на мое недостойное поведение. Но, учитывая мои заслуги, он в своей милости дает мне три дня, чтобы покинуть город. В противном случае будет вынужден заключить меня в тюрьму. Три дня! – Али в ярости расхохотался. – Мне не нужны его три дня, чтобы собрать пожитки и отряхнуть с ног пыль этого города. Иди к Мишель. Соберите все, что необходимо взять с собой. Мы сегодня же покидаем Казвин.
Беатриче стрелой помчалась в комнату дочери. Надо успеть до захода солнца. Оставалось всего несколько часов – совсем немного, если учесть, что позади целая жизнь. Рванув дверь, она увидела Мишель. Девочка сидела на полу и играла шариками. При виде матери она испуганно вздрогнула.
– Мишель, собирай свои игрушки и одевайся, – скомандовала Беатриче. Открыв сундук, она достала из него несколько платьев и побросала их в мешок.
– Мы уезжаем? – Девочка не шелохнулась. Ее словно парализовало.
– Да, – ответила Беатриче, лихорадочно оглядываясь по сторонам, не забыла ли она чего-то важного. – Где твой голубой камень?
– Здесь. – Мишель вынула из кармана платья сапфир. – Мы возвращаемся домой?
Беатриче рассеянно взглянула на камень. Этот сапфир перенес сюда Мишель. Он был тем самым недостающим камнем Фатимы, о котором ей поведал Моше, сказочно прекрасным, как и все остальные. И все-таки он был каким-то особенным, обладал своим характером и силой. Она повертела камень в руке. Как ребе его назвал? Прозрение или проницательность? Она уже забыла его точное имя. Как жаль, что разговор с раввином получился таким коротким…
– Мама! – Только сейчас Беатриче заметила, что девочка нетерпеливо дергает ее за рукав. – Мы вернемся домой?
– Нет, малышка, сейчас мы отправимся на прогулку. – Она погладила Мишель по голове. – Поторопись, у нас очень мало времени.
Беатриче помогла девочке одеться, быстро сунула игрушки в другой мешок, и они помчались по длинному коридору в комнату Али.
– Подожди меня здесь, дорогая, – сказала Беатриче, целуя ее в лоб. – Нам с Али надо кое-что обсудить. – Она подождала, пока Мишель закроет за собой дверь, и обратилась к Али: – Куда мы направимся?
– В Исфахан, – ответил он, укладывая книги. – Саддин сказал, что эмир этого города – мудрый человек, который всегда готов принять меня, если вдруг нависнет угроза. – Он бросил на Беатриче короткий взгляд. – Ты взяла камни?
– Да. – Беатриче указала на шкатулку на его кровати. – Камень Мишель тоже у меня. Ты действительно считаешь, что мы должны отправиться в Исфахан? Будет ли там безопасно? Фидави могут настичь нас в любом месте. А исфаханский правитель не вечен. Вдруг его уже свергли, а преемник не такой терпимый и мудрый, как он?
Али пожал плечами.
– У нас нет выбора.
Беатриче присела на кровать. Щеки у нее пылали от волнения.
– Надо бежать туда, где фидави нас никогда не найдут. – Она указала на шкатулку. – Подумай, Али, камни Фатимы с нами, и мы должны этим воспользоваться. – Али недоуменно посмотрел на нее. – Возможно, это покажется тебе безумием, но почему бы нам не…
– Ты считаешь, что есть другое место?
Беатриче схватила его за руки.
– Нет, Али, не просто другое. Это место – моя родина.
Али побледнел. Что его испугало? Может, дело в том, что он не испытал на себе волшебную силу камня? Или сама мысль о будущем внушает ему страх?
– Но как сделать, чтобы камни отправили нас именно туда?
– Каждый из нас должен взять по камню. А в остальном следует положиться на Бога. Лично я верю, что это возможно.
– Не думай о плохом, я помогу тебе освоиться в новой жизни. К тому же, в XXI веке уже давно нет никаких фидави. Поверь, мы будем жить в мире и наслаждаться жизнью – об этом позаботятся камни Фатимы.
Али ответил не сразу.
– Как ни безумно твое предложение, оно мне кажется единственно верным, – проговорил он наконец. – Положи два своих камня ко всем остальным. Посмотрим, что произойдет, прежде чем мы сделаем этот рискованный шаг.
Неужели Али всерьез думал, что из сложенных воедино камней сейчас брызнут искры, ударят молнии и исчезнет все зло на земле, сразу решатся все проблемы и они счастливо заживут новой жизнью? Идиллическая картина. Беатриче не верила, что это осуществимо. Все было бы слишком просто! И все-таки она приняла предложение Али и открыла шкатулку.
Пять сапфиров несравненной красоты засверкали перед их глазами. Беатриче добавила к ним шестой камень. Не хватало только одного. Ее сердце бешено колотилось, когда она дрожащими руками достала кошелек. Невероятно! Еще несколько мгновений – и камни Фатимы соединятся воедино. Сказка станет явью, и тогда…
О ужас! Ее чуть не хватил удар. Кошелек был пуст! Она еще раз обследовала потайной карман, в котором лежал кошелек, вывернула его наизнанку, осмотрела все карманы, одежду и белье. Может быть, в спешке она сунула его в другое место? Или он выскользнул, застряв в подкладке платья? А если…
… Если она его потеряла? Или это сокровище, драгоценнее которого нет ничего на свете, похитили?
В глазах у нее потемнело. Ей стало дурно.
– Беатриче, что случилось?
Только сейчас она заметила, что Али гладит ее по щекам, окропляя водой лицо.
– Что с тобой? Ты…
– У меня его нет, – прошептала она упавшим голосом. – Я потеряла камень Фатимы.
Они сидели рядом, тесно прижавшись друг к другу, словно только что получили роковую весть. Они уже перерыли всю спальню, переворошили подушки и одеяла. Тщетно. А что, если его украл Мустафа, разыгрывая очередную комедию? Впрочем, какое все это теперь имеет значение – камня нет, он бесследно исчез!
– Что же нам делать? – в тысячный раз повторяла Беатриче. – Что делать?