Встала, накинула плащ на плечи. И перестала видеть себя. Ни рук, ни ног. Даже собственного носа теперь не видела.
– Иди за мной, – сказал Палач.
Пошла за ним. Вышли в коридор. Дошли до лестницы, пошли вверх по ней. Шли долго. До самого верха. Потом прошли по узкому коридору. И остановились только когда дошли до неприметной старенькой, покосившейся двери, на которой висел огромный замок.
Палач его не стал открывать ключом или ещё чем-то. Он просто вырвал его из дверей. Поистине, в нем была нечеловеческая сила. Вот так взял и вырвал замок и часть креплений. Дверь ещё больше покосилась, и скрепя, словно скуля, начала открываться.
– Проходи! – скомандовал мне Палач.
Я вошла вслед за ним. Дверь он прикрыл и прошёл вглубь плохо освёщённой комнаты, которая больше походила на чердак. Кругом сундуки, ящики и просто всякое хламьё. Всё в пыли и паутине.
– Хотите сказать, что тут ваш Господин хранит своё сердце?
– Он его не хранит. Сердце им выброшено. Осколки сердца мы сложили в мешочек и спрятали в башне. Но Господин чувствует, что осколки где-то в замке. И это ему не нравится.
– То есть, Господин будет против того, что задумали вы?
– Он будет в гневе. Поэтому у нас только один шанс. До его возвращения. Как только Господин почувствует, что к его сердцу прикоснулась женщина, он примчится в замок, и будет искать осколки сердца, чтобы не позволить прикасаться к ним.
– Так… – призадумалась я, опасаясь карательных мер со стороны неизвестного мне Господина. – А расскажите мне, как получилось, что сердце вашего Господина разбилось? Или может, его разбил сам Господин?
– Нет, не Господин. Сердце разбила Госпожа, его жена, когда ушла от Господина.
– Что ж, знакомая история. Брошенный супруг. Разбитое сердце… А почему вы решили, что именно я смогу собрать сердце вашего Господина?
– Ты сможешь. Тебя выбрал Ворон. А он не мог ошибиться. Тем более, ты подтвердила его выбор своим выбором Двери в потайной комнате.
– А что было за другими дверьми?
– Не думаю, что ты должна это знать.
– Не совсем понимаю Вас. Но что ж. Давайте попробуем. Показываете осколки сердца.
Мы подошли к сундучку небольшого размера. Палач его открыл и достал невзрачный мешочек.
– Вот здесь осколки. Их никто из жителей замка не должен брать в руки. Только ты. Поняла?
– Поняла. А если я смогу собрать, дальше что?
– Это уже не твоя забота. Мы сами вернём сердце Господину.
– Ясно. Значит, если я сейчас сумею собрать сердце, то больше никогда не появлюсь в этом замке? И смогу спокойно спать по ночам?
– Да.
– Что ж, странная, конечно, сделка. Но выбора у меня, похоже, всё равно нет. Оставляйте мешочек на сундуке.
Палач положил мешочек на сундук и сделал несколько шагов назад. Я попыталась развязать узелок на мешочке. Но поскольку находилась в плаще-невидимке, то не видела своих рук и промахивалась в движениях.
Сняла плащ и передала Палачу. А сама присела на пол, развязала тесёмку и заглянула в мешочек. Там лежали осколки стекла причудливой формы.
– Сердце у Вашего Господина прозрачное? – растерянно спросила я.
– Да. Лишь только когда оно вернётся к Господину и по нему побежит кровь, оно станет красным, как прежде.
Понимая, что трудно искать логику там, где её в принципе не может быть, продолжила изучать стекляшки. В руки их не брала. Немного побаивалась возложенной ответственности, всё-таки мне сказали, что это осколки сердца. Тем более какого-то Господина, которого бросила жена. Сострадание во мне ещё никому не удавалось надломить. Поэтому я часто жалела, всех и вся.
– Господин давно живёт без жены? – чтобы протянуть время, спросила я.
– Уже восемь лет.
– И что, всё это время жена не хотела поговорить с ним? Ну, чтобы как-то сгладить сложившуюся ситуацию.
– Он бы её всё равно не пустил в замок.
– А вы не думали, что это она, а не я, должна собрать разбитое сердце.
– Она не сможет этого сделать. Несколько лет назад мы уговорили её попробовать. Тайно привезли в замок, доверили осколки, но как только она прикоснулась к одному из них, осколок разломался ещё на несколько. Её руки не способны залечить раны сердца Господина.
– А зачем вообще собирать сердце? Господину разве плохо без него?
– Плохо. Только он этого не замечает. И продолжает уничтожать себя.
– Что ж, попросили собрать, я сделаю всё, что в моих силах. Но у Господина всё же, нужно спросить разрешение. Это же всё-таки его сердце.
– Мы точно знаем, Господин не разрешит. Он отнимет осколки и спрячет их так далеко, что уже никто никогда их не найдёт.
– А если и я не смогу собрать? Что тогда?
– Кровь Господина скоро станет совсем чёрной. Он не сможет с такой кровью жить. И погибнет. Когда об этом узнает могущественный маг с севера, он нашлёт на замок ледяные ветра. Снег поглотит всё вокруг, и мы все замёрзнем. Ты тоже. Вернуться домой ты сможешь теперь только если соберёшь осколки сердца в единое целое.
Жуткие условия сделки, подумала я. Изначально вроде я не причём, а ответственность на меня вон какую взвалили. Сердце не я разбила, но именно я, по мнению обитателей замка, могу и должна посягнуть на право Господина жить без сердца.
– Мне нужна какая-нибудь чистая ткань, на которую можно высыпать осколки, – обратилась я к Палачу.
Он заглянул в соседний сундук, поворошил его содержимое и вскоре протянул мне шелковый платок. Я расстелила его на полу и высыпала на него осколки.
Трудно начинать работу, если не знаешь, как должен выглядеть результат твоего труда. Посмотрела на Палача.
– А как должно выглядеть сердце?
– Никто не знает, – ответил он, пожав плечами.
И я принялась за работу. Находила осколки, которые в принципе, подходили друг к другу. Но они, хотя и стыковались, не объединялись. И продолжали оставаться отдельными кусочками.
– Осколки нужно чем-то скрепить. Какой-нибудь связующей массой, типа клея. А так они не соединяются.
Но Палач ничего мне не ответил. Я продолжила собирать. Уже разобралась с размером и формой конечного результата. И вдруг послышался лай Пса. Лай был издалека. И был радостным. Но Палач тревожно посмотрел в сторону двери.
– Господин вернулся. Он будет искать тебя. Я должен ему помешать. Продолжай работать, не отвлекайся. И помни, никому не позволяй прикасаться к сердцу Господина. Береги его, как своё собственное сердце.
С этими словами он вышел в коридор. Прикрыл дверь. Я осталась одна. Ещё несколько раз попыталась соединить осколки, но они никак не желали образовывать единое целое.
Лай усилился. К нему присовокупилось какое-то металлическое лязганье, хлопанье дверей, топот ног и общее возбуждение воздуха. Казалось, где-то там внизу всё ходит ходуном. Замок ожил, и работать в таких условиях стало невозможно. Собрала осколки в мешочек. Шелковый платок кинула в сундук. Попыталась успокоиться и собраться с мыслями.
Вначале я хотела и мешочек с осколками вернуть в сундук, но… В общем, не стала я этого делать. Быстро открыла сундук, достала шелковый платок, высыпала на него осколки. В опустевший мешочек наложила каких-то безделушки из сундука. Керамические статуэтки, на вроде тех, что используют для игры в шахматы. По первоначальному объёму, с расстояния невозможно было понять, что в мешочке подмена.
Осколки сердца спрятала на себе. Нашла в сундуке длинный шарф. И примотала этим шарфом платок с осколками к своему животу. Опустила подол ночной сорочки и теперь найти тайник будет возможно, только если меня обыскать. Ну, или раздеть. Надеюсь, до этого не дойдёт.
Распахнула окно. Высунулась, посмотрела пути отступления, но оказалась, что нахожусь в башне. Башня высоченная. Вдоль её стен река. Если спрыгну вниз – однозначно разобьюсь. Уж очень высоко. Оставалось одно – ждать. Ждать пока меня найдут, или не найдут.
Ждать пришлось недолго.
Дверь распахнулась. И я увидела Господина. Не было сомнений, это – был именно он. Грозный взгляд. Резкие, решительные движения. И…
Нет, не скажу, что увидев его, сердце моё пропустило удар. Или что я была покорена его внешностью.
Увидев его, я разучилась дышать. Вроде, обычный мужик, ну, высокий, в меру стройный. Можно сказать, относительно Палача, не урод. Но глаза… Всё в его внешности вызывало у меня страх. Животный страх. С первых секунд я поняла – этого человека нужно бояться, как огня, как серной кислоты. Он не благородный Принц. Он… душой палач. От него исходил холод, леденящий мою душу. Я застыла, его увидев.