Сюзан Таннер - Сердце изгнанника

Данмар улыбнулся, получив его молчаливый ответ. Он с удовольствием заметил виноватое выражение лица Тависа. Держа язык за зубами, Тавис будет замешан в заговоре, как будто у него была своя роль в этом деле. Он не будет препятствовать осуществлению плана. И как только дело будет сделано, он окажется по уши вовлеченным в него.

Темные глаза Энн гневно блеснули.

– Этот человек глупец! – Однако за ее гневом скрывался страх. Не один разумный человек пал жертвой глупцов. Она не могла поверить этому отвратительному доносу, который принес ей стоявший перед ней молодой человек. Всего несколько мгновений тому назад она с легким сердцем готовилась к встрече мужа. Теперь она сомневалась в его благополучном возвращении. А если он вообще не вернется?

– Миледи, прошу вас, не расстраивайтесь. – Молодой человек благородного вида был раздираем противоречивыми чувствами: восхищением, которое он испытал при виде зрелой красоты этой женщины, и необходимостью говорить заученные фразы типа той, которую только что произнес. Он приехал в поместье Линделов утром, заявив, что ему срочно надо повидать леди Линдел, и был тотчас же препровожден к ней. Быстро прочитав послание, она разгневалась.

– Я не расстраиваюсь, – спокойно ответила Энн на его мольбу. Она не просто расстроилась, она была вне себя от гнева и ужаса. – Я должна подумать, – сказала она с отчаянием, обращаясь как к молодому человеку, так и к самой себе. – Я должна подумать.

Это были как раз те слова, которых он ждал.

– Миледи, всем известно, что эти обвинения – ложь. Но ради благополучия короля милорд Сомерсет должен предпринять расследование.

Энн ухватилась за первую фразу.

– Вы считаете, мой муж не виновен? Он изобразил на лице крайнее удивление.

– Да, миледи. Любой, кому небезразлична справедливость, скажем вам это. Но я также понимаю, в каком положении находится Сомерсет. До тех пор пока не будет доказана невиновность вашего мужа, он не может освободить его из-под стражи.

Возможно, этот молодой человек, принесший такую плохую весть, сможет как-то помочь ей?

– Как вас зовут, сэр? Признаюсь, я не могу вспомнить ничего, что было написано на этом пергаменте, кроме этой ужасной лжи. – Она отдернула руку от свитка, как будто он был ядовитой змеей.

– Крейтон, миледи. Руфус Крейтон.

– Сэр Руфус… – начала она. Он протестующе поднял руку.

– Нет, миледи. Просто сквайр, истинный друг, если позволите.

– Тогда, друг Руфус, может быть, мы с вами найдем способ доказать невиновность моего мужа.

Деньги, которые ждали его по завершении задания, не стоили той боли, которую он увидел в глазах этой женщины. Но ему слышался звон золотых, когда он ответил:

– Да, миледи, я полагаю, мы можем это сделать. На поиски возможных путей спасения Джеффри ушел целый вечер. Молодой человек поужинал вместе с хозяйкой дома и попробовал ее вина, предлагая при этом свои варианты и отвергая ее. Близилась ночь, а у него все не получалось направить ее рассуждения в нужном ему направлении. Ну что же, если она сама не пришла к этой мысли, это будет его мысль.

– Кто мог это подстроить? – в тысячный раз спрашивала Энн.

И каждый раз Руфус спокойным голосом отвечал ей:

– Я не знаю. Но я служу его светлости Сомерсету и попросил его разрешения довести этот список обвинений до вашего сведения. Мне бы хотелось, чтобы жена сэра Джеффри узнала печальные новости от сочувствующего ей человека, а не от кого-либо другого.

– И я благодарна вам за это. Это действительно так. Но я не знаю, что мы можем придумать, чтобы опровергнуть эти гнусные обвинения. Если бы я знала, что послужило поводом для этой лжи, возможно, мне было бы легче найти решение.

– Миледи, для зла не нужен повод. Но рискуя причинить вам еще большую боль, скажу, что это стало возможным из-за любви сэра Джеффри к вам.

– Его любви ко мне? Нет.

Руфус бросил на нее серьезный взгляд.

– Прочтите еще раз обвинения, которые выдвигаются против вашего мужа. – Он наблюдал, как она склонила голову, углубившись в чтение тщательно выписанных на пергаменте слов. В поднятых на него глазах все еще читалось недоумение.

– Преданность враждебной крови, – перефразировал он тихо. – Всем известно, что сэр Джеффри в первую очередь предан вам. Многие придворные дамы могут подтвердить это. А вы – шотландских кровей. Связь со страной, враждебной власти короля Эдварда. Ваш сын, приемный сын сэра Джеффри, принадлежит к шотландской знати. Какие секреты он может передавать Аррану от сэра Джеффри?

Лицо Энн стало не просто бледным, а бескровным.

– Никаких. Клянусь перед Господом Богом.

– Не клянитесь мне, миледи. Не нужно. И Сомерсету не нужны ваши клятвы. Ему нужны доказательства.

– Какие доказательства я могу предъявить, чтобы опровергнуть этот наговор, эти беспочвенные обвинения? Никто не сможет их доказать, – закончила она с отчаянием, – все это – ложь!

– Все это станет ясным… но когда? – Руфус печально покачал головой. – Сэр Джеффри месяцами будет томиться в Тауэре, пока Сомерсет не убедится в его невиновности.

– Но с ним хорошо обращаются. Разве вы этого не сказали?

– Да, пока. Но даже если это так, у него разрывается сердце от страха за вас. Сэр Джеффри посещает двор короля Эдварда, когда его туда приводят, но никогда по своему желанию. Он страдает оттого, что разлучен с вами.

– Моя любовь с ним всегда, – с печалью в голосе отозвалась Энн.

– И он знает об этом, – заверил ее Руфус, – но он также не может не знать, что именно она всему причиной, из-за нее он оказался в таком сложном положении.

– Но что я могу сделать?

Она подняла на Руфуса глаза, полные слез. Он по-доброму улыбнулся.

– Миледи, есть только один способ вернуть Сомерсету душевный покой. – Он помедлил. – Ваш сын вернулся бы в Англию, чтобы ответить на обвинения, выдвинутые против его отца? Только он может подтвердить, что ваш муж не ведет двойную игру. Только он может объяснить свое поведение и сказать, почему он отвернулся от англичан, чтобы занять свое место среди шотландской знати.

Глядя на молодого человека, так искренне желающего ей помочь, Энн почувствовала, как у нее оборвалось сердце. Вряд ли он вернется, чтобы выручить их из беды.

Ночью накануне отъезда Иана и Амальрика в Дамбартон Сесиль опять неотступно мучили сны. И так же, как и раньше, она не могла вспомнить ни малейших подробностей. Она только знала, что ей снился Иан. Сесиль лежала в рассветном полумраке, глядя широко раскрытыми глазами в пространство, и пыталась хоть что-нибудь вспомнить, но не могла.

Лежащий рядом с ней Иан заворочался и притянул ее поближе к себе, как будто чувствуя сквозь сон, что она думает о нем. Сесиль улыбнулась, ощутив силу и твердость обнимавших ее рук. Она бы ни за что не променяла их близость ни на какие любовные сонеты и изысканные чувства. Иан заботился о ее комфорте и благополучии, как о своем собственном. По тому, как она часто ловила на себе его взгляд, где бы они ни находились – наедине друг с другом в своей комнате или внизу с гостями, – она знала, что он постоянно думает о ней.

И частью этой близости был огонь, который горел в их сердцах. Думая об этом, Сесиль почувствовала, как рука Иана, ласково гладившая ее бок, достигла груди. Не зная, проснулся он или спит, она затаила дыхание, почувствовав спазм в горле от его прикосновения. Иан не успел дотронуться до ее сосков, как они напряглись от дрожи, пробежавшей по ее телу. Но это была дрожь от желания, а не от холода, и это было все, что она могла себе позволить, чтобы не стать более требовательной в своем желании.

– Ты не спишь? – спокойный голос прервал ее думы.

– Нет. Я думаю о твоем отъезде, – сказала она, не покривив душой. Она думала о нем постоянно с того момента, как они получили это известие.

– Дядюшка проводит тебя до Дейлисса, – его голос звучал ободряюще.

– Я не боюсь.

– Может быть, ты рада и ждешь с нетерпением, когда я уеду? – Рука его коснулась ее груди.

Сесиль засмеялась довольным смехом.

– Ты дьявол, Иан. Перестань дразнить меня, – она повернулась, и груди ее оказалась у него в руках. Те несколько недель, что прошли со дня их женитьбы, были для нее хорошей школой. Сесиль просунула свое тонкое колено между его коленями и улыбнулась, когда он застонал и с силой привлек ее к себе.