Ольга Горовая - Сердце в залоге

Притормозив перед воротами, машина медленно въехала во двор, и не останавливаясь, завернула в гараж. Верное решение, учитывая погоду, но Марина немного сожалела: она видела дом в последний раз на стадии застывания фундамента, и стало любопытно – как-то все выглядит снаружи сейчас?

Когда машина полностью остановилась в гараже, Миша сам вышел, не ожидая водителя и так же самостоятельно открыл дверь с ее стороны:

- Пошли, - тихо велел Граденко, протянув руку, чтобы помочь ей выйти. – Поговорим.

Она вышла, хоть и не приняла помощи. Зачем-то продолжала цепляться за букет, словно бы этим оправдывалась, что не может его коснуться. Но Мишу таким было не остановить: позволив ей подняться, он с полным правом обхватил талию Марины и повел к двери в дом. Сам гараж выглядел совсем обычным: голые бетонные стены, только в дальнем углу какой-то стеллаж с инструментами. Места машины на три-четыре. И тусклый свет. Еще одна дверь чуть поодаль, которая вела на кухню, насколько помнилось Марине по проекту. Они же вышли в холл.

И вот тут Марина замерла, игнорируя даже настойчивое давление руки Михаила на пояс. Просто зрелище было странное. Очень: голые оштукатуренные стены, огромное пустое помещение, деревянный паркетный пол и одинокая вешалка-стойка у входа. Куда, кстати, Михаил, кажется, планировал повесить плащ, который уже собрался с нее стянуть. Вместо того чтобы позволить ему такое, Марина вывернулась и отступила на шаг, осматриваясь.

- Снимай плащ, Марина, в доме тепло, а его стоит просушить, - Михаил и не думал позволять ей выбирать, как сделал отец совсем недавно.

Впрочем, как это часто бывало, его слова имели смысл. Марина медленно расстегнула пуговицы, перехватив букет одной рукой, и все-таки позволила Мише снять с нее плащ. В доме действительно оказалось тепло.

- Ты давно перебрался? – уточнила она, допуская, что столь странный дизайн мог объясняться недавним переездом.

- Четыре месяца назад, - Миша вновь подталкивал ее куда-то вперед, к настолько же пустому и неотделанному коридору.

Через несколько минут они оказались в кабинете. И здесь она не выдержала, прекратив даже пытаться сохранять отстраненность и сдержанность:

- Ты за четыре месяца не нашел времени для внутренней отделки? Зачем, вообще, до конца ремонта переехал? – искренне удивилась Марина, обводя глазами комнату. Кожаный черный диван, стол из темного дерева, удобное рабочее кресло и стеллаж с папками выглядели среди голых стен просто смешно, не спасал даже деревянный пол.

Миша посмотрел на нее как-то устало:

- Чтоб ты потом мне мозг вынесла, что все не так сделано? У меня хватает забот и без того, чтобы тратить время на глупости.

Он скинул влажный пиджак, перебросив его через спинку дивана, а сам подошел к окну и, сложив руки за спиной, стал что-то рассматривать в темноте. А Марина все еще осмысливала его «объяснение», пытаясь не обращать внимания на чувство вины, всколыхнувшееся от упоминаний о его занятости, и признаки усталости, которые она и сама заметила. Нельзя вновь идти этой тропой. Ни за что. Как бы ни хотелось подойти к нему и обнять со спины, поцеловать эти ладони, крепко сжатые пальцы, напряженную линию скул. Пройтись руками по его плечам, шее, затылку, разминая уставшие, скованные мышцы… Несмотря на всю любовь к нему, она собиралась бороться с зависимостью и чувством подчиненности в каждом шаге, вздохе.

А вот обдумать это заявление следовало. Судя по всему, не было похоже, что ее побег здесь восприняли разрывом отношений. Наоборот. Михаил не сомневался, кажется, что она вернется. Сюда. К нему. И займется отделкой и обустройством их дома.

Ничего не изменилось? Он относился к ней все так же, не восприняв демарш?

Тогда почему так тихо? Где взрыв? Где выяснения и кара за то, что так себя повела?

Или за это время не одна она изменилась, пытаясь вести себя иначе?

Михаил повернулся - возможно, из-за того, что Марина так ничего и не сказала. Она же подошла к дивану и положила уже замученный букет на подушки, погрузила пальцы в волосы, встряхивая влажные пряди.

- Ну так что, солнце, ты стала счастливей за это время? – похоже, решив, что пришла пора все выяснить, спросил Миша.

Спокойно спросил. Очень. Настолько, что Марина обернулась, глядя на него с нескрываемым удивлением. Устало опустила руки и закрыла глаза. Она измоталась за сегодняшний день и поездку. Но не от этой усталости у нее все вздрогнуло внутри. А от его обращения к ней.

- Счастливей? Нет, Миша. – Лгать Марина не собиралась. – Невозможно стать счастливее без своей части. А вот спокойней – да, - она помассировала озябшие руки. – Успешней, более самостоятельной.

Он смотрел на нее не отрываясь. Словно поглощал каждый жест, слово. И явно был доволен услышанным, а в конце слабо хмыкнул:

- Фактический руководитель отдела продаж в компании, которая занимает второе место на местном рынке, пусть пока и с приставкой «и.о.» всего за год. Ты права, - Миша кивнул, спрятал руки в карманы брюк. – Ты достигла многого.

Значит, он все-таки следил за ее жизнью.

Марина молча склонила голову, принимая похвалу.

Такая оценка от Михаила Граденко многого стоила. Когда-то Марина думала, что сумеет стать равной ему. Или, как минимум, правой рукой в тех делах, где она действительно могла бы ему помочь.

- Большая часть того, что я умею и знаю – твоя заслуга, - спокойно произнесла она, возвращая ему признание. – Просто здесь это никому не оказалось нужным.

Лицо Миши на секунду застыло и, отзываясь на это, что-то замерло у Марины внутри отголосками прошлого. Но уже в следующую секунду он снова принял расслабленный вид. Усилием воли, которое Марина уловила, - Миша действительно изменился.

Атмосфера в кабинете была какая-то тяжелая, напряженная, давящая, хотя никто не кричал, как раньше, не выставлял никаких требований и ультиматумов. Оказывается, тихий и спокойный разговор может падать на душу многотонной бетонной плитой не хуже скандала.

- Ты изменилась, - словно вторя ее мыслям, только зеркально, отметил Михаил, не комментируя упрек. – Повзрослела, - поделился он своими наблюдениями.

- Именно этого вы всегда с отцом хотели, насколько я помню, - Марина легонько повела головой, то ли отбрасывая назад волосы, то ли просто не в силах так успешно сохранять неподвижность, как он. – Доволен результатом? Оправдало ли себя исполнение твоего желания? – ей действительно было интересно его мнение.

Но Миша не поспешил поделиться впечатлениями, хоть и принял «удар», чуть улыбнувшись:

- А ты, солнце, довольна результатом исполнения своей мечты? Оно того стоило?

Марина медленно подошла к столу и присела на край, пытаясь скрыть, что ноги подводят. Но не решилась внести неискренность в этот их странно-правдивый разговор.

- Не знаю, Миша. – Передернула плечами. - Не знаю.

Он пошевелился, впервые за весь этот разговор, и медленно, как-то даже осторожно и плавно, будто не хотел ее спугнуть, приблизился к Марине.

- Ты действительно стала спокойней, - остановившись прямо перед ней, Михаил заставил Марину смотреть ему в глаза. – Для этого ходила к тем психологам по три раза в неделю?

Ее уже не удивила его осведомленность о ее делах. Вместо того чтобы выяснять очевидное, Марина усмехнулась.

- Странно, я хотела тебе сказать то же самое – ты стал гораздо спокойней, Миша. Сейчас, со мной, - пояснила она свою мысль.

Видимо, настал его черед улыбаться.

- Думаю, мой консультант понимал, чем рискует, если бы я не научился управлять собой. С тобой особенно.

Марина, кажется, замерла от удивления на середине вдоха, так и не донабрав воздуха в легкие. Уж очень невероятным ей показалось то, на что Миша намекал.

- Ты тоже ходил к психологу? Ты?! – почему-то у нее вышло это просипеть, а не выговорить нормальным голосом.

Представить Граденко на подобной консультации было выше ее сил. И он это понял, Марина по глазам заметила.

- Когда твоя любимая убегает в другой город, дотла сжигая все, что ты ей подарил, и при этом, без сомнения, продолжает тебя любить – даже я задумался: не стоит ли что-то изменить? – В этот раз его улыбка больше походила на гримасу. Да и голос упал почти до шепота. – Это, знаешь ли, был громкий «звоночек». Почти набат.