— Тебе придется выслушать! Я не спал с твоей сестрой в то лето, хотя, видит Бог, у меня была масса возможностей…
— Я не слушаю!
— Я даже и не думал о том, что она может мной заинтересоваться. Я просто подвернулся ей под руку. Она переспала бы со мной, хотя не удивлюсь, если она уже проделала это со всеми окрестными парнями. Я-то этого не хотел!
— За дурочку меня принимаешь? Алина всегда добивалась своего.
— Именно поэтому ее так взбесило мое равнодушие, именно поэтому она наврала вашей матери и меня выперли из усадьбы!
— Это что же получается? Мама выгнала тебя, потому что ты НЕ спал с ее дочерью?
— Не передергивай! Она услышала другую версию и действовала согласно ей. Она и понятия не имела, какова ее дочка на самом деле, но ты-то знала и даже пыталась меня предупредить…
— Ты посмеялся надо мной…
— Потому что для меня была дикой сама мысль об этом. Неужели в это так трудно поверить? Для меня всегда существовала только одна из сестер Седжмур, и это не Алина!
— Прекрати! Мы оба знаем, что я просто подвернулась под руку!
— Господи, Шерил! Почему же ты так к себе относишься? Да мне нравилась ты, только ты, больше чем просто нравилась! В ту ночь, когда мы занимались любовью, я был счастлив, хотя и понимал, что это неправильно, потому что ты — девчонка, а я — взрослый парень. Ведь ты была невинна?
— Нет!
— Да я же и тогда это понял, но ты сбила меня с толку. Господи, мне до сих пор стыдно за то, что я сделал с тобой той ночью. Для тебя это было впервые, а я был груб…
— Нет, не был!
Пусть оставит все свои извинения для Алины!
— Ладно, прошлого все равно не изменить. Но неужели ты не веришь мне насчет Алины? Не веришь, что я и в самом деле предпочел тебя? И предпочитаю до сих пор?
А как сразу поверить в то, чему не верила десять с лишним лет?
— Хорошо, я тебе докажу. Где спальня!
— Что?!!
— Спальня! А, вон там…
— Что ты делаешь?
Дик тащил Шерил за собой по коридору, так что вопрос был более чем глупый.
— Делаю то, что давно хотел сделать. Ты просто не хотела слушать… Свет оставить или выключить?
— Я… ты…
— Значит, выключить.
В темноте он жадно и яростно поцеловал ее в губы. Шерил слабо пискнула:
— Мы не можем…
— Почему?
Следующий поцелуй пришелся в шею.
— Потому что… потому что Алина скоро вернется домой… Я не могу…
— Можешь! Ты увидишь, это очень просто.
Он выдернул заколки из ее прически, и золотистые волосы волной упали на плечи Ше-рил. Она предприняла последнюю попытку.
— Ты… ты не ненавидишь меня за Ронни?
— За чудесного, обаятельного, умного, доброго сына? Кстати, а почему бы нам не родить еще одного? Или парочку?
Крепость пала. Ноги Шерил внезапно ослабели, а руки сами обвились вокруг шеи Дика. Он бережно положил ее на кровать и начал медленно раздеваться, не сводя глаз с ее лица, белеющего в темноте. Много месяцев он мечтал об этом моменте и теперь не хотел торопиться. Никогда в жизни он не хотел так сильно ни одну женщину. Это было больше чем секс, много больше…
Дик зажег настольную лампу. Он хотел ясно видеть ее лицо. Любимое лицо. Самое прекрасное лицо в мире.
Шерил нервно облизала пересохшие губы, и Дик нежно провел по ним пальцем. Это было похоже на поцелуй, только еще эротичнее. Губы Дика медленно прильнули к губам Шерил…
Дыхание участилось. Мужчина взял руку женщины и положил себе на грудь. Шерил подчинилась бессознательно, провела по завиткам волос, погладила широкие плечи, помогла ему освободиться от рубашки.
Затем настала ее очередь избавляться от одежды. Теперь Дик целовал ее, не отрываясь, расстегивал платье, нетерпеливо снимал лифчик… Его пальцы зажигали под кожей огонь, скользили по груди, ласкали возбужденные соски… Потом он наклонился и стал нежно целовать ее трепещущие груди.
Они вместе покатились по кровати, целуя и лаская, готовя друг друга к самому главному, теряя сознание от восторга обладания, от узнавания друг друга… Шерил всего на миг отстранилась от Дика, чтобы взглянуть на его наготу при свете. Литое, сильное тело мужчины, широкие плечи и грудь, узкие бедра и стройные мускулистые ноги атлета — она столько раз мечтала о нем, столько раз представляла его именно таким, но видела впервые. Ее мужчина. Отец ее ребенка. Человек, которого она любила всю свою жизнь.
Их тела слились, и Шерил выгнулась, со стоном обхватив ногами его бедра. Дик с хриплым вскриком прижал ее к себе и овладел ею до конца. Шерил была ошеломлена этим ощущением мужской мощи, заполнявшей, казалось, все ее тело целиком, она ловила ритм его движений, подстраиваясь под него и превращая свое и его тело в нечто третье, единое и прекрасное. Сердца бились в унисон, дыхание стало одним на двоих, кровь звенела в каждой жилке их тел… Дик и Шерил возносились на какую-то немыслимую вершину, в сладком ужасе понимая, что не хватит воздуха, не хватит сил, не хватит ничего, но… Потом вспыхнуло во тьме ослепительное сияние и под сводами старого дома разнесся двойной крик боли, счастья и восторга.
— Дик!
— Шер!
Тьма расступилась, принимая их тела, летящие в вечность, подхватила их, убаюкала и мягко опустила на землю. Они лежали, остывая, обнимали друг друга, и никакие слова были не нужны.
А потом Дик снова поцеловал ее. И еще, и еще, и так до тех пор, пока не повторились вновь и лестница к звездам, и сияющая тьма, и падение обратно, только на этот раз все опять было по-другому. Они были нежными и медлительными, внимательными и чуткими, словом, именно такими, какими и должны быть мужчина и женщина, которые любят друг друга.
10
Блаженную тишину нарушил звонок в дверь. Дик только теснее прижал к себе Шерил, зарылся лицом в ее волосы и пробормотал:
— Забудь об этом!
Но Шерил не могла. К тому же вслед за звонком раздались энергичные удары в дверь. Вполне возможно, что это была Алина, а ее не оставишь на ступенях перед входом. Шерил с трудом высвободилась из стальных объятий и виновато улыбнулась.
Дик, прищурившись, следил, как она, совершенно обнаженная, скользит по комнате, подобно легкой тени, как набрасывает на плечи халат и отпирает дверь комнаты…
— Дик, ты здесь останешься?
Глупый вопрос. Естественно! Алина ничего не знает и знать не должна. Шерил выскользнула за дверь, плотно прикрыв ее за собой.
Алина находилась в последней стадии ярости.
— Шерил! Открывай, черт тебя возьми. Я знаю, что ты дома!
Она продолжала барабанить в дверь, пока Шерил отпирала, а затем ворвалась в дом, как фурия. Смерила сестру уничтожающим взглядом и провозгласила:
— Ну конечно! Ты всю жизнь прячешься в спальне под одеялом, когда тебя что-то выбивает из колеи. Надеюсь, Дик уехал?
— Да, конечно.
— Отлично. Интересно, почему он бросил здесь машину.
Вот об этом они не подумали.
— Она… она не заводилась. Ну, после того как он…
— Он просто бросил меня и сбежал! Я в это время говорила с той женщиной, с Бекки. Она предложила посидеть в ресторане еще немного, а потом ухитрилась заблудиться по дороге домой. Как глупы эти американки!
Не глупее некоторых англичанок. Шерил слегка покраснела. Бекки отвлекла внимание на себя, чтобы дать им с Диком время. А уж на что они его потратили…
Алина заметила румянец и напустилась на сестру.
— Да, милочка, есть чему стыдиться! При посторонних распространяться о своих любовных драмах! Мне надо бы извиниться перед теми людьми за твое недопустимое поведение.
Шерил, старательно сдерживая улыбку, кротко заметила:
— Так почему же ты этого еще не сделала?
Алина была уже готова к бою, но в этот момент раздался звук открывающейся двери, и сестры одновременно повернули головы.
Это был Дик, полностью одетый, но в расстегнутой рубашке, что вкупе с внешним видом Шерил не оставляло никаких сомнений в том, что они только что делали.
Голос Алины живо напомнил о гремучих змеях и скорпионах.
— Так, отлично! Значит, на этот раз ты пряталась под одеялом не одна.
Голос Дика излучал безмятежность.
— Прошу прощения, но мы ни от кого не прятались. Мы занимались любовью.