- Я уже говорила. - Извиваясь, она просунула руки между нашими телами и попыталась меня оттолкнуть. Но я держал ее очень крепко, не давая возможности отстраниться.
- Я не верю тебе. - Мое дыхание омывало нежную кожу у нее под ушком. - Думаю, тебе просто нравится доводить меня.
- Ты с ума сошел, - процедила она сквозь зубы.
- Это ты сводишь меня с ума. - Я провел носом по раковине ее уха и почувствовал, как дрожь охватила ее тело с головы до ног. Пальцы Оберн сжались на моих твердых бицепсах. Когда мои глаза привыкли к темноте, я понял, что мы втиснулись в небольшую кладовую. Одной рукой я опирался о полку над ее головой, удерживая свое тело над ней, а другой сжимал ее бедро, достаточно сильно, чтобы оставить синяки.
- Рид...
- Ммм... Господи, я так люблю, когда ты называешь меня по имени, - прорычал я, растворяясь в ней.
- Не говори так, - ее тихие слова отчётливо раздались в пространстве между нами.
- Почему? - выдохнул я, прикусив мочку ее уха.
- Потому что я пытаюсь забыть тебя! - Отчаянный крик Оберн едва не заставил мое сердце остановиться.
- Как ты можешь забыть меня, если между нами еще ничего не было? - выдохнул я, вырисовывая круги на ее бедре у края шорт. Она подвинулась, открывая мне лучший доступ, пока мои пальцы не добрались до влажного хлопка у нее между ног. Отодвинув мешающую ткань в сторону, я без раздумий скользнул пальцем вглубь. - Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя, Оберн. И ты можешь сопротивляться притяжению между нами не больше, чем могу я. Попробуй, Оберн. Попробуй сказать мне, что не хочешь каждой клеточкой своего тела того, что я сейчас делаю. - Она выгнулась и принялась раскачивать бедрами, став рабыней того удовольствия, что я дарил ей в эту минуту. Казалось, мои слова каким-то образом заставили ее открыться. Вытащив руку из ее трусиков, я взял в ладони ее лицо, прежде чем яростно поцеловать. Я целовал Оберн, не позволяя ей отвернуться или уйти, и не давая возможности дышать. Я украл ее реальность, став для нее всем - ее кислородом, ее кукловодом.
- Ты такая чертовски вкусная, - прошептал я, изучая руками ее тело. Она стонала, раскачивая бедрами взад и вперед, бутылки с чистящими средствами и ведра шатались при каждом нашем движении. Расставив руки в стороны, она сжала старые деревянные полки, когда мои пальцы снова нашли ее горячий центр и проникли в нее. Она была такой красивой, умной, забавной и такой моей. Она была моей.
- Мне всегда тебя будет мало. - Я толкался в нее пальцами, не боясь причинить боль. Если это слишком - мне все равно, потому что прошедшая неделя была для меня адом. Я жил в вечном ощущении пытки, потому что отчаянно хотел ее всеми фибрами своей души. Она повсюду мерещилась мне - ее смех в супермаркете, покачивание ее бедер в идущей по тротуару девушке, а затем она, как ни в чем не бывало, появилась у меня на занятии в этих чертовски коротких шортах. – И эта попка, - прорычал я, скользнув большим пальцем между ее ягодиц и надавив на задний вход, - Тоже моя, - закончил я и ввел палец через первый круг мышц. Она вскрикнула, сжав мои плечи. Я почувствовал жгучую боль в месте, где она оцарапала мою кожу, но это не имело значения. Моя кровь кипела, словно мне ввели дозу морфия. Оберн лучше любого наркотика возносила меня на вершину блаженства.
- Боже, я ненавижу тебя, - прерывисто выдохнула она между стонами. - Я, черт возьми, ненавижу тебя, - продолжила она, стиснув зубы и не переставая объезжать мою руку, пока я приближал ее к краю. - Этого ты хочешь? Тебе нравится знать, что я намокаю лишь от одной мысли о тебе? Что звук твоего голоса в классе так сильно заводит меня, что я не могу сконцентрироваться ни на чем, кроме мысли о твоем члене и о том, как он будет ощущаться внутри меня? Я ненавижу тебя за то, что хочу. Ненавижу за то, что вызываешь во мне желание обладать тем, что я никогда не смогу получить! Тем, что ты ни за что мне не дашь! – кричала она сквозь стоны и рыдания, трахая мои пальцы, пока я не надавил глубже, вращая еще быстрее. Оберн кончила, сотрясаясь вокруг моих пальцев, и я зарычал, выкачивая из нее все до последней капли. Я продолжал до тех пор, пока ее тело не ослабло, а мышцы не расслабились. Мягкие губы коснулись кожи под моим ухом, и она медленно и равномерно втянула ее, но не слишком сильно.
- Господи, - прошептал я, пока она приходила в себя. Уткнувшись ей в шею, я сделал несколько длинных глубоких вдохов, пытаясь взять под контроль свою пульсирующую эрекцию. Я хотел ее, но не здесь. Не в первый раз.
Наконец, вернув себе какое-то подобие контроля, я попробовал ее на вкус, лизнув кожу на изгибе шеи. Мне нравилось ощущать на ней собственный вкус. Нравилось доводить ее до предела, обнажая скрытые в ней дикость и страсть.
- Можешь опустить меня? - попросила она лишенным эмоций голосом. Мое сердце едва не остановилось.
- Оберн, - мой голос был полон эмоций. Я молился, чтобы мне не пришлось снова смотреть, как она уходит от меня. Услышав шуршание ткани, я понял, что она пытается поправить одежду, и выставил руку, чтобы остановить ее прежде, чем она успеет открыть дверь.
- Перестань, Рид. Это не поможет, - яростно прошептала она. - Все слишком сложно. Больше того, я не уверена, что оно того стоит. - Ее голос дрогнул, и я крепче сжал ее талию, обхватив рукой за плечи и зарывшись носом ей в шею.
- Знаю, все чертовски сложно, но я не могу держаться от тебя подальше.
- Это не справедливо. То, что ты просишь у меня - не справедливо! - выкрикнула она, и ее злость напрямую контрастировала с моим подчинением. - Все это ныканье по углам заставляет меня чувствовать себя твоим грязным секретом, – голос Оберн сорвался на последнем слове.
- Знаю. Ты должна понять - я женат. Ее родители известные и очень уважаемые в городе люди, - пояснил я.
Ее грозный шепот эхом разнесся в темной комнате.
- Тогда почему ты снял свое обручальное кольцо? – вопрос Оберн повис в немой тишине между нами, когда я коснулся того места на своем пальце, где раньше было платиновое кольцо.
- Мне больше не казалось это правильным, - наконец, ответил я.
- Думаю, что и это больше не правильно, - ее тихие слова прозвучали как финальный аккорд, и мою грудь сковало от холода.
- Я не могу потерять тебя, ты - единственный человек, рядом с которым я могу быть самим собой. Даже если все это пройдет, - намекнул я на сексуальное напряжение, которое мы оба испытывали минуту назад, - Мне нужна твоя дружба.
- Рид, - прошептала она. Я надеялся, что она сломается. Молился достучаться до нее. Я не мог объяснить власть Оберн надо мной, но ей каким-то образом удалось вдохнуть жизнь в мое израненное сердце.
- Пожалуйста, - прошептал я, положив руку ей на шею и притянув к себе. - Пожалуйста, Оберн, - выдохнул я напротив ее губ.
Я почувствовал, как ее тело прижалось к моему, когда едва касаясь, она провела рукой по моей шее, сцепила руки у меня спиной и прислонилась лбом к моим губам. Так мы и стояли в объятьях друг друга, и наше дыхание было единственным, что нарушало тишину в кладовой.
- Мы должны вернуться в класс, - сказала Оберн, спустя несколько долгих минут. Она все еще была настороженной по отношению ко мне, но я готов был все исправить. Я должен все исправить. Возможность потерять ее - это риск, на который я не могу пойти.
- Наверно, мне стоит прогулять остаток урока, - сказала она, отстраняясь от меня. – Наверняка я выгляжу тщательно оттраханной, хоть и не знаю об этом.
Я услышал улыбку в ее голосе, и мое сердце вернулось к жизни.
- Ты слишком подозрительна. Подожди. - Я достал телефон из кармана и включил фонарик. - Закрой глаза, - сказал я, прежде чем направить свет ей в лицо. Вытерев разразившийся макияж у нее из-под ресниц, я добавил, - Как всегда прекрасна, - и поцеловал ее в кончик носа.
Она улыбнулась, расчесывая пальцами спутанные волосы.
- Прости, что так отреагировала, - сказала Оберн и в следующее мгновение шагнула в мои объятия. Я инстинктивно обвил ее руками, прижимая к себе.
Положив голову ей на плечо, я удовлетворенно вздохнул.
- Я чуть с ума не сошел за эту неделю без тебя. Люди говорят о вторых половинках и родственных душах, не знаю, верю ли я в это, но казалось, что я сгорал изнутри, когда ты игнорировала меня. Я сгораю для тебя, Оберн. Сгораю дотла, - закончил я, не уверенный, готова ли она к тому бремени, что я взвалил на нее.