Тарас Мискевич - Ш.О.К.К.

Веранда густо заросла старым зеленым виноградом, который поднимался по ней на дом, и обволакивал почти всю его южную сторону. Рядом росли несколько молодых берез и огромная старая ель, которая ежегодно разбрасывала свои шишки вокруг дома. Деревья отбрасывали на веранду причудливые тени, которые играли на ветру, а осенью засыпали ее золотистой листвой.

Доски под ногами у Алекса легонько заскрипели, когда он медленно поднялся на веранду. Парень поставил рюкзак на стол, прислонил винтовку в углу и зашел в дом.

Здесь все было обставлено скромно и уютно. В прихожей, прямо напротив входа стояли большие, почти в два метра высотой, маятниковые часы с кукушкой. Парень давно мечтал о таком домашнем атрибуте. И Ника вынуждена была признать, что он был прав — часы действительно значительно добавили в доме уюта. Выглянув в окно, он увидел и саму Нику — она была на заднем дворе, наводила порядок в их небольшом саду.

Этот сад, разбитый на заднем дворе, был полностью делом рук девушки. Большинство живущих в поселке людей, использовали свободное пространство как огород, однако молодые люди устроили там небольшой сад. Там были туи, несколько молодых елей и множество самых разнообразных цветов. Весь дом был наполнен их ароматами.

Парень вышел к девушке на задний двор, а она, повинуясь инстинктивному желанию, прильнула к нему. Объятие длилось несколько долгих мгновений, на протяжении которых никто из них не проронил ни звука. Слова были излишни.

Алекс занимался охотой, Ника — домом. Вместе они каждый день ходили по окрестностям. Это был их мир — с туями, скрипящим полом на веранде, шумящими на ветре березами и запахом цветом. И они смаковали каждый день, а им, дням, счету не было. Дни эти были теплые и цельные, как ломти свежего хлеба, и дышали простотой, умиротворением, и покоем.

Однако и город не мог устоять перед зовом весны. Эту торжествующую силу, силу жизни, которая радуется тому, что она живет, не могло сдержать ничто. Огромные конструкции из бетона и стали были бессильны перед этим зовом, звучавшим отовсюду.

— Мама, держи меня-я!

Пятилетняя девочка неслась на самокате по парковой аллее, за ней бежал мальчик, по виду на пару лет старше ее. Старший брат явно чувствовал себя ее защитником, и внимательно следил, чтобы сестра не поранилась. За ними неспешным ходом шли родители. Солнечные лучи, проходя сквозь ветви и листву деревьев, отбрасывали пляшущие тени на их плечи.

Высокий стройный мужчина, и миниатюрная женщина. Они с любовью смотрели на своих малышей, и тихо переговаривались. Природа, которая проснулась по весне и начала бить через край, несла детей все вперед и вперед. Вокруг них был целый новый удивительный мир, а они были в нем бесстрашными исследователями.

— Эми, подожди!

Мальчик значительно отстал, и, перестав бежать, опустился на лавочку. Родители подошли к нему, и присели рядом, а девочка продолжала носиться на самокате по освещенной солнцем аллее, распугивая стаи голубей и весело смеясь. Однако брату ее, Артему, тоже очень скоро наскучило сидеть с родителями на лавочке. Всего через пару минут он присоединился к сестре.

Сам того толком не осознавая, он этим самым всего лишь откликался на зов жизни — природа звала его принять участие в своей игре. Родители молча наблюдали за детьми. Женщина склонила голову мужу на плечо, он поправил очки, которые немного сползли ему на нос и легонько приобнял ее. Вид детей внушал им обоим одинаковые мысли, но вслух они их не произносили, ибо и без этого прекрасно знали, что думают об одном и том же.

Природа шептала. Цвета растительности были чрезвычайно сочными и яркими — как и всегда весной. Только что рожденные листья и травинки словно праздновали свое появление на свет — а в добавку к этому, их веселил ветер, превращая их движение в очаровательный танец всего живого.

На соседней лавочке сидели двое парней, и они тоже внимательно наблюдали за детьми. Они были практически близнецами, но все же разница между ними резко бросалась в глаза. Один был бледен, и имел черные как смола волосы, и того же цвета глаза, отливающие оранжевым. Эти глаза бывали и ярко красными, но сейчас в них лишь слегка плясали оранжевые искорки.

Второй парень имел светлые, соломенного цвета волосы, и сияющие, медового оттенка глаза. Черты его лица были мягкими, а взгляд столь добродушен и добр, что, казалось, его невозможно вывести из себя и разозлить. Оба брата были философами, и по природе своей много и часто наблюдали за людьми в самые разные моменты их жизни. Они оба давали им советы, однако люди даже не подозревали, как близко они иногда рядом с ними бывают.

Черноволосый что-то увлеченно вещал, а второй, с еле заметной усмешкой его слушал. Его медовые глаза теплым взглядом наблюдали за играющими на траве детьми.

— Мечты и желания сменяют друг друга чрезвычайно быстро. И они не дают человеку покоя. Они считают, что получив некоторые вещи, удовлетворив свои текущие желания и стремления — обретут удовлетворение и душевное спокойствие. В моменты таких рассуждений, они так же далеки от истины, как и когда предаются размышлениям о всевышней силе, и о справедливости.

Люди никогда не довольны. Даже когда они достигают своих целей — они начинают желать еще большего. Они слишком быстро начинают относиться к своим достижениям как к данному, и абсолютно привычному. И они всегда несчастны — они не могут ценить то, что у них уже есть, ибо постоянно хотят большего.

— Ты не понимаешь главного, смотришь на вопрос лишь только под одним углом.

— Ну да. Может, ты еще скажешь, что такое их поведение разумно?

Светловолосый парень взглянул на своего брата с искренним удивлением.

— Ты не понимаешь? Возможно, их и мучает постоянное желание получить больше — но именно ему они обязаны всеми своими достижениями. Именно ему они обязаны всеми плодами своего труда!

— Постоянным недовольством тем, что они имеют?

— Неугомонностью! Без этого их качества, не было бы и той цивилизации, того мира, который они создали. Они не останавливаются на достигнутом — они всегда стараются идти вперед, усовершенствовать и развивать плоды своего труда, делать больше. Они стараются изменить окружающий их мир, подстроить его под себя, и именно благодаря таким людям, он с каждым столетием становится все чище и дружелюбнее. Рано или поздно, они, возможно, действительно смогут создать для себя идеальный мир и идеальное общество.

Ответ прозвучал возмущенно, с удивлением, и, возможно, даже легким испугом.

— Ничего подобного! Они не смогут его изменить! Ты же сам это видишь — проходят тысячи лет, а их потребности, их желания, остаются на одном и том же уровне. Побольше комфорта для собственной персоны, и для самых близких людей — вот единственное их желание! Они наблюдают за всем тем ужасным, что происходит в мире, сочувственно качают головой, и с чистой совестью продолжают ужинать. У них есть ужин — и все остальное просто безразлично. Так было тысячелетие тому назад — так есть и сейчас. Это порок цивилизации в целом. Повкуснее поесть, больше времени посвятить развлечениям…

— Но не у всех эти развлечения одинаковы.

— Например?

— Радость творчества. И возвращаясь к предыдущей теме — именно из-за своего недовольства текущим, они и создают такие замечательные вещи. Архитектура, технологии, медицина. Все, к чему они прикасаются, чем занимаются. Если бы каждый архитектор не стремился к развитию, а просто довольствовался тем, что у него выходит — не было бы такого разнообразия и утонченности, какую мы ежедневно видим на улицах.

Они постоянно одержимы, они недовольны тем что имеют — это чистая правда. Но именно благодаря этому, человечество и двигается вперед. Эту цивилизацию и развивают больше всего как раз те люди, которые «всегда недовольны тем, что имеют», — как ты выразился. Именно благодаря им, каждый день появляется что-то новое. Они не стоят на месте, они толкают человечество вперед.

Наступила пауза. Черноволосый парень задумался над словами своего брата. Он наблюдал за мелкими братом и сестрой, которые теперь по очереди катались на самокате, и весело смеялись. На его лбу появилось несколько продолговатых морщин, а черные глаза затуманились, как всегда было, когда он пребывал в глубокой задумчивости.