— Таких оснований может оказаться довольно много, — покачал головой Тэйлон.
— Не исключено, что эта месть направлена не на вас, а на вашу жену, — предположил Бэнкрофт, и в комнате воцарилась страшная тишина. — Принцесса, у вас есть враги, способные похитить вашего ребенка и убить при этом его няньку?
— У меня? Враги? — ужаснулась Баффи. — Не знаю… Может, это какой-то сумасшедший? Таких всегда много вокруг знаменитых актрис… Они пишут мне письма, иногда звонят на студию…
— Нам бы хотелось увидеть хоть одно такое письмо, — проговорил Бэнкрофт. — Послушайте, уже пять часов утра. В какое время вы обычно отправляетесь на съемки?
— По-разному. На этой неделе мой рабочий день начинается в восемь утра…
— Как вы добираетесь до работы? — нетерпеливо перебил ее Бэнкрофт. Он выглядел очень усталым и озадаченным.
— Иногда студия присылает за мной машину, иногда я отправляюсь на своей…
— Попросите, чтобы сегодня за вами прислали студийную машину. Наши специалисты еще не успели как следует осмотреть ваш «роллс-ройс», а студийная машина поможет нам незаметно провезти на виллу еще нескольких наших экспертов.
Баффи послушно позвонила в транспортную службу, и ровно в семь утра к дому подъехал длинный «кадиллак». В нем разместились не только шесть экспертов, но и несколько ящиков со специальным оборудованием.
— Боже, как ужасно я выгляжу, — пробормотала Баффи, глядя в зеркало в ванной комнате. — Знаю, что должна выглядеть как всегда, но выгляжу ужасно!
— Дорогая, ты же актриса, — подбодрил ее Тэйлон.
— Не настоящая актриса, — возразила она, — но сегодня мне придется ради моего ребенка стать настоящей.
— Ради нашего ребенка, — прошептал Тэйлон.
Расположившись на заднем сиденье большой машины, Баффи вдруг осознала, насколько обычным было все вокруг нее. Похоже, никто даже не подозревал, что этой ночью в ее жизни произошла страшная трагедия. Как же такое с ней случилось? Она богата, знаменита, и все же куда более уязвима, чем другие, чьи дети защищены самим фактом заурядного положения своих родителей.
В студии тоже все казалось как обычно. Охранники у ворот, как всегда, любезно поздоровались с Баффи, пропуская «кадиллак» на территорию студии.
Машина остановилась у входа, где Баффи уже поджидала ассистентка режиссера.
— Сегодня первая сцена с вашим участием будет сниматься в девять часов в павильоне 331, костюм номер 27. В сценарий внесены кое-какие изменения. — Она протянула Баффи несколько страниц измененного текста. — Вас уже ждут в гримерной. Сегодня особых проблем не ожидается, все должно пройти достаточно гладко.
Баффи рассеянно глядела на ассистентку, не понимая ни одного ее слова. В передвижном фургончике, по традиции служившем гримуборной, Баффи поджидали гримеры и парикмахеры.
— Бог ты мой! — воскликнул гример. — Что за жуткий вид у тебя сегодня, Баффи! Должно быть, ты всю ночь не спала? Я, конечно, мастер своего дела, но замаскировать такое… даже у меня может не получиться.
— Заткнись! — рявкнула Баффи.
— Что?! — изумился гример, привыкший к совершенно другому стилю общения с ней. Потом он вспомнил, что ссориться со звездами нельзя, потому что выйдет себе дороже. Отличавшиеся злопамятностью актрисы такого никогда не прощали, и в следующий раз на съемки нового фильма приглашали другого гримера. Поэтому оскорбленный мастер грима счел за лучшее промолчать.
Раскладывая бесчисленные профессиональные принадлежности, он вдруг наткнулся на запечатанный конверт, адресованный Баффи фон Арпсбург.
— Как оно сюда попало? — с недоумением пробормотал он. — Баффи, тебе письмо!
Негнущимися от дурного предчувствия пальцами Баффи разорвала конверт и прочла аккуратно отпечатанный текст на одном-единственном листке бумаги:
«Дорогая принцесса!
У меня есть для тебя сюрприз! Думаю, нам пора встретиться. Принеси мои два миллиона долларов завтра в два часа дня в бар кафе «Родео». Твоему щенку у меня неплохо живется. Ты не поверишь, но я очень хорошо за ним ухаживаю. Я даже сделал ему стрижку и в доказательство серьезности моих намерений вкладываю в конверт один из остриженных локонов. Если этого недостаточно, могу прислать еще что-нибудь отстриженное. Например, пальчик. Кстати, чтобы избавить ищеек твоего мужа и полицейских от лишних хлопот (не сомневаюсь, ты наверняка вызвала полицию — все-таки труп и прочее…), сообщаю, что это письмо было напечатано в читальном зале публичной библиотеки Беверли-Хиллз. Прошу тебя, позаботься о том, чтобы все деньги были в мелких купюрах, не больше двадцатки. Впрочем, ты сама, наверное, уже догадалась об этом. Твой… гувернер».
Дрожа всем телом, Баффи позвонила по телефону Тэйлону. Он снял трубку после первого же сигнала.
— Я получила письмо от человека, похитившего Коуди. Он хочет, чтобы завтра в два часа дня я принесла ему выкуп в кафе «Родео», — лихорадочно сообщила она.
— Отлично, — сказал Тэйлон. — Больше ничего не говори. Все детали обсудим сегодня вечером дома. Все будет хорошо. С Коуди ничего не случится. Верь мне!
В тот день съемки давались Баффи с трудом, и она удивлялась тому, что никто из съемочной группы не замечал ее ужасного эмоционального состояния. Значит, она и в самом деле оказалась неплохой актрисой!
Вечером Баффи вернулась домой в Беверли-Хиллз, где ее уже ждали Тэйлон, лейтенант Бэнкрофт и целая бригада экспертов. Полицейским не пришлось доставлять в дом принца фон Арпсбурга слишком много специального оборудования, потому что охранники Тэйлона давно уже установили новейшую электронику.
— Именно такую технику следовало бы иметь и ФБР, и городской полиции Лос-Анджелеса, если бы они располагали такими же средствами, как и вы, принц, — одобрительно заметил Бэнкрофт. Увидев Баффи, он кивнул ей и тут же позвал другого офицера: — Сержант Потейт!
В комнату вошла высокая симпатичная блондинка.
— Принцесса, — начал Бэнкрофт, — позвольте представить вам Мелинду Потейт. Завтра она вместо вас отправится на свидание с преступником.
— Но она совсем не похожа на меня! — возразила Баффи.
— Будет похожа, — заверил ее Бэнкрофт. — Я вызвал одного из лучших гримеров вашей студии, чтобы он превратил сержанта Потейт в вас. Мелинда одного с вами роста, и фигуры у вас почти одинаковые. Ей остается только перенять вашу походку.
— Но встреча назначена средь бела дня, при ярком солнечном свете! Разве ей удастся обмануть преступника, выдавая себя за меня?! — разволновалась Баффи. — Зачем такой риск? Лучше я сама пойду в это кафе!
— Мне не впервой играть роль другого человека, — перебила ее Мелинда. — У нас есть основания полагать, что преступник действует в одиночку. Если нам удастся схватить его или хотя бы установить за ним слежку, ребенок вскоре будет вызволен из плена.
— Но почему это не могу сделать я? — настаивала на своем Баффи.
— Вот почему. — Мелинда вынула из кармана револьвер. — В отличие от вас я знаю, как и когда этим воспользоваться.
— Баффи, мы должны сделать так, как требует лейтенант Бэнкрофт, — вмешался Тэйлон.
В этот момент дворецкий сообщил о прибытии гримера. Он оказался тем самым, на кого утром накричала Баффи.
— Ничего не понимаю, — сердито начал он. — Что вам от меня нужно?
— Мне нужно, — властно сказала Баффи, — чтобы ты сделал из этой женщины мою точную копию. Это необходимо для специального проекта, поэтому мы и пригласили тебя сюда, а не в студию. За эту работу тебе очень хорошо заплатят.
При этих словах Тэйлон сделал шаг вперед и, достав из бумажника две хрустящие тысячедолларовые купюры, вложил их в руку ошеломленного гримера. Взглянув на Мелинду, он смущенно пробормотал:
— Это очень нелегко. Хотя форма глаз почти одинаковая и с цветными контактными линзами можно будет превратить их в точную копию оригинала. Однако все остальное не совпадает. Линию подбородка придется исправлять латексом… Крупный план тоже предусмотрен? Для крупного плана такой грим не годится… А какой будет костюм?
— Номер 78, — сказала Баффи, инстинктивно выбрав просторный летний костюм с большой широкополой шляпой. Такая одежда максимально скрыла бы лицо Мелинды Потейт. Баффи также попросила прислать самый большой из своих театральных париков, представлявший собой пышную шевелюру и предназначенный для комической сцены, в которой Баффи играла роль вычурной дамы. Этот парик и солнцезащитные очки скроют большую часть лица Мелинды.