Макс отбросил карандаш и взял новый. Дурацкая привычка ломать карандаши. Ну, лучше уж их, чем людей.
— Я не хочу от неё детей. Не хочу вообще детей. Они будут такими же несчастными, как я. Зачем давать им жизнь, зная, что ничего хорошего их не ждёт? Это нечестно по отношению к ним.
Сейчас во взрослом сильном мужчине говорил маленький Максим, который, наверное, даже и не желал появляться на свет. Но никто его не спросил. Просто поставили перед фактом, и все.
— Что за чушь ты несешь? — теперь разозлился Стефан. — Я предлагал тебе сходить к психологу? Предлагал. Что ты мне сказал? Ты послал меня, психологию и всех псевдодокторов. Я предлагаю тебе сейчас изменить уклад жизни. И ты опять сопротивляешься. Макс! — Стефан встряхнул его за плечи. — Пока эта сука будет диктовать тебе, что делать и как жить, ты не выберешься из этого дерьма! Слышишь? Тебе скоро сорок, и на что ты потратил свою жизнь? Где дерево, дом, сын? Где это всё? Хорошо, дом у тебя есть, дерево не проблема, — сказал он, предвидя возможные возражения со стороны друга. — Да вот только нужен ли ты им? Скажет ли когда-нибудь этот дом, как сильно он тебя любит? Ты можешь сделать здесь лучший ремонт, вложить в него кучу денег, но дом всё равно будет молчать. Потому, что ему плевать. А твой ребенок всегда будет тебя любить. Просто забудь, что у тебя была мать. Не было никогда. Забудь обо всём! Начни, наконец-то, жить, — Стефан закончил, откидываясь в кресло и закрывая глаза.
Как он устал изо дня в день бороться за Макса. Что он только ни делал, что он только ни пробовал, но тот всё равно возвращался к этим грёбаным шлюхам! Да он бы убивал их, не будь это противозаконно. Стефан решил перестать давить на друга. Он всё сказал. Пусть теперь решает Макс. Пока он сам не захочет, ничего не получится. Невозможно заставить человека измениться, можно лишь подтолкнуть его на путь изменений.
— Не отвечай ничего сейчас. Просто подумай о том, что я сказал. Окей? — попросил Стефан, понимая, что Максу нужно время для обдумывания. — Перейдем все-таки к делу?
— Да, давай, — рассеяно сказал Макс, занятый мыслями о других вещах.
— Итак, Зара. Родилась в 1984 году в Саратове. Мать — Ольга Полянская, 1962 года рождения. Отец — Дмитрий Волин, 1960. Родители развелись в 1987, то есть, почти сразу после рождения Зары. С этого момента Зара живет с матерью без отца. Отец же уехал в Беларусь, на родину. Зара посещала пятую школу, закончила хорошо. Никаких неблаговидных поступков за ней замечено не было. Затем училась на экономическом, не закончила. Всё. С двадцать одного года проживает в Москве, ну, и занимается проституцией, — нехотя добавил Стефан, опасаясь напоминать Максу о её профессии.
Макс смотрел на Стефана с недоверием и удивлением.
— Ты сам-то понял, что за лажу сейчас прочитал мне?
На молчание Стефана он ответил:
— Хрень полная. Это и ребенку понятно. Какой, к черту, Саратов? Какая Ольга Полянская и Дмитрий Волин?! Ты слышал, как ее зовут? Зара аль-Фатуми! Явное восточное происхождение имени и фамилии.
— Может, это псевдоним? — предположил Стефан.
— Ты отупел, брат, после всех этих задушевных разговоров. В паспорте написан псевдоним, да? Интересно, у Леди Гаги тоже ее сценический псевдоним записан во всех документах?
— Она могла изменить имя. Хотела начать новую жизнь, как вариант.
— Есть свидетельства того, что она меняла имя или фамилию?
— Нет, — вздохнул Стефан.
— О чем мы тогда говорим?
— Слушай, я хотя бы пытаюсь понять, выдвигаю варианты, — возмутился Стефан.
— Что еще известно о родителях? Только не говори, что это всё.
— Почти все. Отца не пробивал. Он в жизни Зары почти не появлялся после её рождения. О матери ничего такого нет. Правда, я не нашел никакой информации о ней на данный момент. Как будто её нет. — Пожал плечами Стефан. — Есть пара человек с именем Ольга Полянская, но ни одна не подходит на роль матери Зары. Я в замешательстве.
— Я в том же самом, — сказал Макс, выстукивая карандашом известный только ему ритм. — Что-нибудь о «Шкатулке», о Михаиле?
— Нет. Она просто с двадцати одного года там работает.
Макс пытался собрать в голове мозаику, но детали постоянно терялись. Он не был идиотом, чтобы поверить в эту сказку. Банальная история о шлюхе. Из провинции, не поступила, пошла на панель. Всё было бы так просто, если бы не одно обстоятельство... Её имя! В этом был весь секрет. Даже рассматривая такое имя, как псевдоним, была не очень понятна мотивация его выбора. Должно же такое, вообще, в голову прийти! Зара аль-Фатуми.
— Бред «от и до», — констатировал Макс.
— Мне тоже так кажется. Но вот все документы. Можешь не верить мне, но против официальных бумаг не пойдёшь.
— Херня все эти официальные бумаги. Мне нужна правда.
— Проще спросить у неё самой.
— Смеёшься? Так она мне и расскажет. Документы все подделаны. Значит, есть, что скрывать. Тем более, про имя она мне ничего не рассказала.
— Да почему подделаны? Ну, дали ей такое дурацкое имя родители. Бывает. Забей. Не надо искать скрытый смысл там, где его нет.
— Я нутром чую, что это подстава. Теперь я хочу узнать о ней правду еще больше. Получается, в моём доме сейчас живет… неизвестно кто? Так?
— Почему неизвестно кто? Её зовут Зара. Не нашего ума дела, почему ей дали такое странное имя. Просто забей. Только не пытай её, чтобы узнать правду. Я очень тебя прошу. У меня есть, что ещё тебе рассказать, — воодушевился Стефан.
— И что же это? — с интересом спросил Макс, хотя, если это не касалось Зары, ему было пофиг.
— Помнишь ту девушку в клубе, с которой ушёл я? — Смутился друг.
— Вторую шалаву? Помню. Такая блондиночка сладкая. Только уж больно молодая. Прямо ребенка напоминает. Я не по детям. — Подмигнул Макс. — Эй, что с тобой?
Стефан замолчал и уставился на Макса. Вся его поза выражала готовность к драке. Зрачки расширились, а руки сжались в кулаки.
— Не говори о ней так, — с расстановкой сказал он, прожигая Макса взглядом. — Она совсем не шалава. Люда очень хорошая. И у неё тоже есть кое-что интересное в биографии.
— Её зовут Люда? — Поморщился Макс. — Совсем не идёт ей это имя.
— Тут я с тобой согласен. Дело в том, что её настоящее имя — Марина. Зара зачем-то соврала мне.
— Соврала? — Прищурился. — Это хорошо…
— Я простил ей эту невинную ложь. Не смей ничего с ней делать! Слушай дальше. Марина родом из Москвы. Ей сейчас двадцать четыре года. Представляешь? Двадцать четыре! Такая молодая и на панели. — Глаза Стефана зажглись безумным светом.
— Двадцать четыре — самое то для панели. Не в сорок же идти ноги раздвигать. Ладно, ладно, маленькая она, да, — спешно исправился Макс, чтобы не злить друга. — И что интересного в этом?
— А то, что её мать умерла, когда ей было пять лет. С тех пор она жила с отцом. И именно в тот период у нее падает успеваемость в школе, и она становится трудным ребенком. В шестнадцать забирает документы из школы и поступает в какое-то училище, вроде что-то связанное с кулинарией. Но по специальности не работала, вообще нигде не работала. Тебе не кажется это странным?
— Нет. Догадайся сам, в какое училище она пошла.
— Не может такого быть, - покачал головой Стефан. — Шестнадцать лет… совсем ребёнок. И зачем ей это? Скорее всего, позже. Хотя, училище она это тоже не закончила. Я к чему веду. Как-то это всё очень подозрительно. У Зары странная биография, у Марины тоже. Что-то тут нечисто. И их обеих объединяет «Шкатулка».
— Хочешь сказать, что это дело рук Михаила? — Макс налил еще виски, чувствуя, что уже достаточно расслабился и скоро просто вырубится.
— Я уверен в этом. Только зачем оно ему надо?
— Стеф, забей теперь ты. Давай оба забьём. Сделать-то мы все равно ничего не можем. Я спрошу у Зары и про обман тоже.
— Не надо говорить про обман. Если она соврала, значит, были на то причины. Пусть так все и останется.
— А тебя, я смотрю, Марина-Люда очаровала? Ты вроде на шлюх не был падок…
Стефан схватил тяжелую папку со стола и кинул в стену.
— Еще раз так её назовешь, я сломаю тебе руку, — без тени веселья сказал он.