Макс взял снова её руку, и они продолжили путь.
— Что там ещё интересного про этот бульвар?
Зара немного растерялась, поэтому до неё долго доходила суть его вопроса.
— Что? Ааа… сейчас. — Она стала быстро пролистывать текст, выискивая интересные факты. — Наиболее известной частью бульвара Сансет, безусловно, является «Сансет-Стрип» в Западном Голливуде — центр ночной жизни всех окрестностей Лос-Анджелеса. Улица была увековечена в легендарной картине Билли Уайлдера, мюзикле Эндрю Ллойда Вебера и телесериале пятидесятых. Собственно, все. Наконец-то я увижу самое интересное!
— И что же это?
— Киностудии, конечно же! — воскликнула Зара. - Чёрт… сегодня суббота! А посмотреть на настоящие съёмки можно только в будние дни.
— Эй, не расстраивайся! Приедем сюда в понедельник или позже, не знаю, как будет со временем.
— А можно я одна приду сюда в понедельник? Так хочется посмотреть на спецэффекты и актеров, — попросила Зара.
— Нет. Не забывай, на каких правах ты здесь находишься. Только в моём доме ты можешь ходить без присмотра, в остальное время только в сопровождении меня или Стефана.
— Так значит, я все-таки шлюха, да? А на каких еще правах я могу у тебя находиться? Зачем же ты обманываешь себя? Не стесняйся, говори громко: «Я иду со шлюхой!», — вспылила она.
Минуту назад он говорил ей, что она не шлюха, а теперь недвусмысленно намекал, что она была именно такой. Пусть уже определится, как относиться к ней. Либо неприязнь, либо любовь. Либо шлюха, либо нет.
Макс остановился и притянул Зару к себе.
— Опять ты начинаешь, милая. Дома поговорим, — прошептал он ей на ухо и шлёпнул по заднице. — Хорошенько поговорим. Хотя, нет, ты будешь в основном кричать, или даже орать.
Зара сглотнула, жалея, что не сдержалась.
— Не надо, пожалуйста. Просто… Зачем эти двойные стандарты? Я понимаю, что ты не будешь относиться ко мне, как к нормальной девушке, никогда. И ты это понимаешь. Тогда не говори, что я не шлюха, не убеждай меня в этом, прошу, — сказала Зара, пряча слёзы за солнцезащитными очками.
Макс хотел возразить, но потом понял, что она была права. Лучше не говорить о подобных вещах, если он в них не был уверен. Настроение было испорчено у обоих. Поэтому дальнейший путь к мировым киностудиям проходил в натянутой, как струна, тишине. Того и гляди, выстрелит в лоб. Зара уже не хотела ничего смотреть, но понимание того, что она, возможно, больше здесь не появится, заставило ее двинуться в сторону студии Universal.
Сделав пару фотографий студии и запечатлев себя на её фоне, Зара двинулась дальше. Студии Warner Bros. и Paramount Pictures. Настроение было испорчено, ничего не приносило того удовольствия, которого она ожидала. В стенах этих зданий были сняты лучшие фильмы и мультфильмы мира, а ей было все равно. Просто красивые дома и памятники. Макс ходил рядом, но они не разговаривали. Им не о чем было говорить. Она шлюха, он Макс Бекер. Вот и все разговоры.
Зара посмотрела на часы. Прошло уже полдня! А ведь столько всего осталось неувиденным ею: театр "Кодак", музей мадам Тюссо, музей рекордов Гиннеса, Китайский театр Граумана… Зара печально вздохнула. На картинках посмотрит. Усталость давала о себе знать головной болью и нежеланием видеть, кого бы то ни было. И, в первую очередь, Макса.
— Я хочу домой, — сказала Зара, останавливаясь в тени огромной пальмы.
— Уже? Здесь еще куча интересных мест!
— И что? — устало спросила она, прислоняясь к дереву. — Тебе все равно не интересно, а я уже устала. Поехали домой, ты накажешь меня, и я потом усну. Все будут довольны. Нужно было с этого и начать день.
— И накажу, — упрямо сказал Макс. — Станешь не такой строптивой. — Он пошел к машине, Зара за ним.
Оба понимали, что общаться нормально у них не получится. Зара села на заднее сидение, Макс — за руль. Он не хотел портить этот день, не хотел портить её первые впечатления о его родном городе. Но он, как всегда, не сдержался. Предстоит тяжелая работа над собой. И над ней тоже.
Телефон Зары издал короткий громкий звук, оповещая её о чем-то важном. Она посмотрела на экран, и настроение упало еще больше. Теперь оно было где-то на минус пяти. Напоминалка. Через два дня будет июнь. А это значит и начало нового круга ада. Деньги она не нашла и не найдет, Михаил всё поймет и воплотит свой план в жизнь. Больше она не увидит Макса и всю эту красоту. Ну и ладно. Зара надела очки, так как слезинки покатились из глаз, и она не могла их остановить. Выключив телефон, она удобно утроилась на сидении, выкидывая прочь из головы все мысли. У нее еще оставалось два дня. Два дня жизни. И она хочет запомнить их на всю жизнь. Два последних дня…
— Накажи меня, — произнесла Зара голосом, лишенным эмоций.
— Что? — не понял Макс.
— Я хочу боли, ударов, оскорблений, грубого секса. Возьми меня как конченную бл*дь, которой я и являюсь. Бей так сильно, как только можешь. Оскорбляй всеми словами, какие знаешь. Отымей во все места, в какие только войдет твой член. Делай со мной все, что хочешь, — прошептала она, одурманенная слезами и грустью.
Будет потом всегда вспоминать его удары, его грубые движения, его оскорбления. Какой она станет? И что останется от прежней Зары? Ничего. Еще одна слеза упала на губу. Плевать.
Макс чуть руль не отпустил, слушая её. Что она такое несла? Не собирался он её наказывать, и бить, тем более. Так, попугал и всё. Он только хотел ответить ей, как экран его телефона загорелся, показывая смс от Алисии. Господи, да что ей было нужно от него?
«Макс, дорогой, я надеюсь, с тобой все в порядке. Почему ты не берёшь трубку и не отвечаешь на мои сообщения? Не забудь, через неделю прием у Чарльза. Я ответила на приглашение за тебя. Мы приглашены, как пара. Перезвони мне, как только сможешь. Целую!»
Что?! Макс кинул телефон на соседнее сидение, боясь разбить его обо что-нибудь. Эта дура ответила на его приглашение вместо него! Прием у Чарльза, в паре с Алисией! Чертова дура! Там же будет весь свет, вся элита. А тут ещё и Зара с её переменчивыми настроениями и непонятными намерениями. Он не хотел отходить от нее ни на минуту, особенно сейчас, когда они пытались построить что-то. Если он появится на этом вечере с Алисией, это будет значить, что они пара. Журналисты не упустят возможности женить его! Злость на Алисию достигла своего предела.
Припарковав машину, Макс вылетел из неё стрелой и вытащил Зару. Домчавшись с ней на руках до дома, он побросал все телефоны, планшеты и камеры на пол и начал срывать с неё платье. Зара отвечала ему не менее страстно, кусая губы, царапая его ногтями. Её движения были отчаянными, она вымещала на нём свою обиду и злость на Михаила, на жизнь, на себя. Опустившись на колени, Зара начала вытаскивать ремень и расстегивать его джинсы. Ей не хватало терпения, руки не слушались, поэтому пуговицы покатились по полу. Макс взревел от подобной выходки. Не имея желания ждать, он поднял ее с колен и развернул к себе спиной, на ходу врываясь в ее тело. Кое-как дойдя до спальни, они рухнули на кровать, не переставая прикасаться друг к другу. Макс входил в неё до упора, почти разрывая, а Зара оставляла глубокие следы от ногтей на его спине. Его щетина царапала щеку, принося удовольствие. Её трахал настоящий мужик, с большим членом и колючей щетиной, сильными руками и волевым взглядом. Его пальцы оставляли вмятины на её теле, а зубы сильно кусали соски и область вокруг них.
Этот сумасшедший танец первобытной страсти, отчаянная попытка двух сильных, но в тоже время слабых людей, убежать от реальности, сносил крышу им обоим. Их губы были искусаны до крови, глаза затуманены страстью, а тела горели в агонии. Сжав Зару в стальных объятиях, расплющивая её тело своим, Макс с рыком кончил. Зара закричала, и слёзы брызнули из глаз. Она плакала в последний раз и занималась сексом тоже. Это был прощальный секс. Только Макс об этом не догадывался.
Он больше не злился на Алисию. Она того не стоила, идиотка. Его девочка, его ненасытная львица приняла удар на себя, она просто сожгла его дотла в пожаре своего безумия. Безумие стало их всем. Вдвоём они сходили с ума, желая разорвать друг друга на части, но и по отдельности не могли существовать, снедаемые тоской. Чертов замкнутый круг. Макс хотел опять извиниться, но не успел. Зара поспешно встала и направилась в ванную.