Хотя я пыталась. Пробовала втолковать Люку, какая она на самом деле, – за ужином, когда мы вернулись из больницы. Но Люка не убедила. Он уверен, что Венеция не могла сказать мне, что у них роман. Они просто давние хорошие друзья. Может, я все-таки ослышалась или неправильно поняла ее?

От этого мне захотелось запустить тарелкой в стену и заорать: «За кого ты меня держишь? За дуру?» Но я устояла. Просто решила не портить вечер крупной ссорой.

С тех пор разговоров о Венеции я не заводила. Люк и без того измучен. И потом, он говорит, что с Венецией мы больше никогда не увидимся, разве что сами захотим. Люк не стал заниматься рекламой ее центра, мистер Мозгли принял меня обратно, а Люк пообещал, что больше никогда не будет встречаться с Венецией. Он считает, что эта краткая глава в нашей жизни кончена и возвращаться к ней незачем.

Только я никак не могу перевернуть последнюю страницу. В глубине моей души поселилась тревога. Нет, я не ошиблась. Венеция открытым текстом заявила, что у нее с Люком роман. Она чуть не погубила наш брак, а потом взяла и исчезла.

Вот если бы увидеться с ней, высказать все, что я о ней думаю…

– Бекки, опять ты скрипишь зубами, – терпеливо говорит Сьюзи. – Перестань.

Она приехала полчаса назад, нагруженная самодельными рождественскими подарками с ярмарки в школе, где учится Эрни. Сьюзи подает мне чашку заваренного малинового листа и печенье в виде Санта-Клауса, с сахарной глазурью.

– Хватит уже терзаться из-за Венеции. Это вредно ребенку.

– Тебе хорошо говорить! Ты не знаешь, каково мне. Никто не заставлял тебя носить жуткие варикозные чулки, никто не внушал, что твой брак распался и муж уходит от тебя…

– Слушай, Бекки, что бы там ни наговорила Венеция или не наговорила…

– Наговорила! – возмущаюсь я. – Прямо так и сказала, слово в слово! Или ты тоже мне не веришь?

– Конечно, верю, – идет на попятный Сьюзи. – Само собой. Но знаешь, беременным свойственно все преувеличивать. Может, ты погорячилась, приняла ее слова слишком близко к сердцу…

– Погорячилась? Да она пыталась увести у меня мужа! Или, думаешь, мне померещилось? И я все выдумала?

– Нет-нет! – уверяет Сьюзи. – Прости. Наверное, она и правда увивалась вокруг него. Но ведь он же ей не достался, верно?

– М-м… да.

– Вот и забудь. У тебя скоро будет ребенок, Бекки. Это же самое важное!

Она так переживает за меня, что я не решаюсь поделиться с ней тайной фантазией: я врываюсь в «Центр холистических родов» без предупреждения и всем рассказываю, какая лживая разлучница эта Венеция Картер.

Пусть потом попробует называть себя холистическим специалистом!

– Ладно, – наконец говорю я. – Не буду о ней думать.

– Умница. – Сьюзи хлопает меня по руке. – Когда выезжаем?

Сегодня я еду в «Облик», хотя официально уже числюсь в декретном отпуске. Но на сегодня назначена запись в очередь на новую коллекцию Дэнни Ковитца. Дэнни будет с двенадцати дня сидеть в магазине и подписывать футболки для посетителей. К нам уже поступили сотни заявок!

Рекламная акция стала сенсацией, а все потому, что недавно Дэнни сфотографировали в обнимку с новым приятелем возле постера «Улицы Коронации». Новость облетела всю прессу, нам сделали бесплатную рекламу. Сегодня Дэнни даже пригласили в передачу «Утренний кофе» – оценивать весеннюю модную коллекцию (он сказал, что коллекция чудовищна, и всем это очень понравилось) и зазывать зрителей в «Облик».

Вот так-то! А все благодаря мне и моей идее.

– Через пару минут поедем, – говорю я, взглянув на часы. – Спешить некуда. Меня все равно не уволят за опоздание.

– Наверное.

Сьюзи отходит к кухонной раковине, протискиваясь между столом и нашей новенькой коляской «Воитель» – та стоит в углу, еще в упаковке. В детской для нее нет места, прихожую заполонили складная коляска «Бугабу» (у них было специальное предложение) и еще одна классная трехколесная, которая трансформируется в автомобильное кресло.

– Бекки, сколько же колясок вы накупили?

– Несколько, – туманно отвечаю я.

– И где собираетесь хранить их?

– Что-нибудь придумаем. В новом доме я выделю им целую комнату. И назову ее Колясочной!

– Колясочная комната? – удивляется Сьюзи. – Значит, сначала Обувная, а теперь еще и Колясочная?

– А что такого? Разнообразие не помешает. Можно и Сумочную комнату завести. Хотя бы маленькую… – Я отпиваю настой малинового листа, который, как говорит Сьюзи, стимулирует роды, и морщусь. Вкус омерзительный.

– Что это было? – делает стойку Сьюзи. – Спазмы?

Ну что это такое, а? Сьюзи приехала чуть больше получаса назад, а про спазмы спрашивает уже в третий раз.

– Сьюзи, до родов еще целых две недели, – напоминаю я.

– Это ничего не значит! – возражает она. – У врачей заговор насчет дат. – Она присматривается ко мне. – Слушай, а тебе не хочется подмести пол? Или вымыть холодильник?

– Он и так чистый, – обиженно говорю я.

– Ну конечно, глупая! Это просто инстинкт гнездования. Перед тем как родились близнецы, мне вдруг приспичило гладить рубашки Тарки. А Пулу каждый раз перед родами бросается пылесосить дом.

– Пылесосить? – с сомнением повторяю я. Кому в здравом уме захочется возиться с пылесосом?

– Весь, сверху донизу! Многие полы надраивают… – Сьюзи поднимает трубку зазвонившего домофона. – Квартира супругов Брэндон! – Послушав минуту, она жмет кнопку, чтобы открыть дверь. – Служба доставки. Ты их ждешь?

– Ах да! – Я отставляю чашку. – Это мой рождественский заказ.

– Подарки? – оживляется Сьюзи. – А для меня найдется?

– Нет, не подарки. Просто украшения. Вчера мне вдруг страшно захотелось приготовиться к Рождеству заранее, до родов. И я заказала новых ангелочков на елку, праздничную свечу, чудесный вертепчик… Все это пригодится для нового дома. Мы поставим в холле огромную елку, всюду развесим гирлянды, пряничных человечков на красных ленточках…

В дверь звонят, я иду открывать и вижу двух курьеров с гигантскими картонными коробками и огромным свертком – там, наверное, фигурки Марии и Иосифа в натуральную величину.

– Ну и ну! – изумляется Сьюзи. – Теперь тебе понадобится и Рождественская комната.

А что, неплохая мысль!

– Привет! – улыбаюсь я курьерам. – Поставьте куда-нибудь. Большое вам спасибо… – Я расписываюсь в бумагах, курьеры уходят, а я обращаюсь к Сьюзи: – Ты должна обязательно посмотреть рождественский чулок для малыша…

Я не договариваю: Сьюзи переводит взгляд с коробок на меня и обратно, и лицо у нее такое странное, воодушевленное.

– Что такое?

– Бекки, это он, – объявляет она. – Инстинкт гнездования!

– Но я же ничего не мою.

– У всех он проявляется по-разному! Может, ты и не наводишь чистоту, зато заказываешь всякую всячину по каталогам! Скажи, это было мощное, непреодолимое желание, с которым ты не смогла бороться?

– Да, да! – Я невольно ахаю. – Вот именно! Как только в почтовый ящик бросили каталог, я поняла, что просто обязана заказать по нему хоть что-нибудь!

– Вот видишь! – довольно подхватывает Сьюзи. – Так задумала мать Природа.

Я в восторге: я – часть грандиозного замысла природы!

– А тебе правда не хочется ничего вымыть? – с любопытством спрашивает Сьюзи. – Или прибрать?

– Нет, вряд ли, – отвечаю я, прислушавшись к своим ощущениям.

– Например, посуду? – Моя подруга указывает на горку грязных тарелок, оставшихся после завтрака.

– Нет! – твердо говорю я. – Ни малейшего желания!

– Когда-нибудь захочется, – Сьюзи воодушевленно качает головой, – беременности протекают по-разному.

Ко мне приходит неожиданная мысль:

– Слушай, Сьюзи, если это и вправду гнездование, может, рожать уже скоро? Например, сегодня днем?

– Только попробуй! – сердится она. – Тебя еще подарками не осыпали!

И она зажимает себе рот ладонью. Не осыпали?.. То есть подарками для ребенка?

– Вы готовите для меня день подарков? – От восторга я буквально сияю.

– Нет! Я… то есть не я… вообще-то… ну, словом…

Сьюзи краснеет и смущенно закручивает одну ногу вокруг другой. Обманывать она совсем не умеет.

– Готовишь, я же вижу!

– Ну ладно, – бормочет она. – Но это сюрприз. Когда будет – пока не скажу.

– Сегодня? – сразу спрашиваю я. – Могу поручиться, что сегодня!

– Я тебе ничего не говорила! – еще гуще краснеет Сьюзи. – И хватит об этом. Просто забудь, и все. Так мы едем?