Внезапно карета угодила в рытвину, и Кейтлин громко закричала, потому что от резкого толчка мужская плоть глубоко проникла в нее.
… Наконец последняя волна наслаждения схлынула. Кейтлин, испытывая томное пресыщение, опустилась на колени к Ренду и спустя некоторое время почувствовала, что внутри нее все еще пульсирует его напряженное мужское естество.
Тогда Кейтлин вызывающе посмотрела на Ренда, готовая отразить все его обидные словесные атаки.
Мужчина улыбался.
— Вынужден признать, что мне пришлось несладко, — вкрадчиво сказал он. — Выдержать такое мог бы не всякий. Но я не собираюсь злорадствовать и тем более говорить о победе над Шотландией. Я только хочу напомнить тебе, что пари ты проиграла, и теперь тебе придется платить.
— Обманщик! — вскричала Кейтлин. — Притворщик! Так ты смошенничал?!
— Нет, — возразил оскорбленным тоном Ренд. — Как ты могла подумать такое? Я действительно готов был опозориться. Однако я все же опытнее тебя, и потому мне удалось отвлечься и поразмышлять о способах осушения наших Южных болот. Извини, дорогая!
Глаза у Кейтлин закрылись. Она прильнула к мужу, что-то негромко проговорила и попыталась заснуть.
Но Ренд был начеку. Он нежно встряхнул ее за плечо и напомнил:
— Эй, не спи! Мы еще не в расчете!
— О, чем это ты? — не поняла Кейтлин.
— Ты же проиграла пари и теперь обязана платить. Давай-ка начнем с того, что разденем тебя…
Потом он уложил жену на сиденье, поднял и раздвинул ей ноги и быстро овладел ею.
Когда все закончилось, Кейтлин тихонько спросила:
— У нас еще есть время? Мне ужасно хочется спать…
— Спи, — ответил Ренд. — Я разбужу тебя, когда мы будем недалеко от дома.
— Приехали!
— Что? — сонно пробормотала женщина, но, придя в себя, быстро высвободилась из объятий Ренда.
Длинная розовая накидка, скрывавшая ее наготу, соскользнула на пол кареты, где уже валялось красивое новое платье.
— Дверца! Скорее запри дверцу! — закричала она.
— Она заперта, — ответил Ренд и скомандовал: — Одевайся! Быстрее!
Сам он уже натянул свои черные панталоны и теперь шарил по сиденью, разыскивая рубашку.
— Слышишь? — отрывисто спросил он. Совсем рядом раздавались голоса. — Они все уже собрались и готовы приветствовать нас. Но если ты появишься перед ними в неглиже, то мое семейство решит, что я привез с собой очередную любовницу.
Кейтлин в ужасе уставилась на мужа.
— Да поторопись же! — резко бросил он. Кейтлин схватилась за платье; дверцу кареты уже дергали снаружи.
— Ты обещал разбудить меня! — сердито прошипела Кейтлин, пытаясь расправить измятое платье. — Господи, я так хотела произвести впечатление на твоих родственников!
— Ты его произведешь, не беспокойся, — хохотнул Ренд. — Правда, не совсем такое, как тебе хотелось…
Ренду было смешно. Он действительно считал положение, в котором они очутились, забавным. Кейтлин — растерянная, в незастегнутом платье, растрепанная — выглядела так трогательно, что муж не удержался и чмокнул ее в розовую щечку.
— Моя шляпка! — простонала бедняжка. — Мы на нее наступили…
— Я куплю тебе дюжину новых и самых модных шляпок, — пообещал Ренд. — А теперь позволь-ка мне заколоть твои волосы…
На пол дождем посыпались шпильки, и Ренд, махнув рукой, сказал:
— Давай просто пригладим их щеткой… Ну вот, уже гораздо лучше. Ты выглядишь прелестно, дорогая!
Наконец, кое-как приведя себя в порядок, Кейтлин, спотыкаясь, выбралась из кареты. Она готова была рыдать в голос. Случилось то, чего она так боялась. Она наверняка не понравится им… Да и кому понравилось бы это чучело в мятом платье, с растрепанными волосами и без шляпки?
В глаза ударил яркий солнечный свет, и Кейтлин сощурилась. Она спряталась за спину мужа. Голова у нее кружилась от волнения, и она плохо различала лица. Внезапно к ним приблизилась молодая дама, которую окутывал аромат дорогих духов. Дама насмешливо улыбнулась и сказала:
— Ренд, дорогой, как жаль, что ты не видишь сейчас свое лицо!
Потом она быстро повернулась к остальным и громко добавила:
— Похоже, мы застали его врасплох!
А Ренд каким-то чужим голосом спросил:
— А вы-то что здесь делаете, леди Маргарет? Туман перед глазами Кейтлин внезапно рассеялся, и она увидела, что красивая белокурая женщина в полупрозрачном одеянии шагнула вперед, обняла Ренда и поцеловала его в губы долгим и страстным поцелуем.
20.
Наклонив тарелку с супом от себя, как предписывают правила хорошего тона, Кейтлин прилежно орудовала серебряной ложкой. Как и следовало ожидать, ей было мучительно неловко. Сегодня она исполняла роль хозяйки дома, и за столом, помимо нее и Ренда, сидели еще тридцать человек — родные и друзья мужа. Гости украдкой поглядывали на нее, и ей казалось, что все только и ждут, когда же она совершит что-нибудь невообразимое и, визжа, выскочит из столовой.
Искушение поступить так было иногда почти непреодолимым. Например, сегодня, сейчас. Отбросить бы ложку прочь, поднести тарелку к губам и с шумом выхлебать суп, как это делает ее любимица Бокейн. Ведь как раз этого от нее, дикарки с севера, и ждут. Обидно только, что, если даже она так и поступит, никто и глазом не моргнет. Не удивится, не спросит, что с ней случилось. Ну, скажите, какой шотландец может это выдержать?!
Кейтлин давно уже открыла для себя, что английские аристократы старательно не замечают нарушений приличий, допущенных представителями их круга. Разденься она сию минуту догола — и что же будет? Скандал? Нет, разумеется. Сначала, правда, все ненадолго умолкнут, но потом беседа возобновится, тем более что Ренд прикажет подать еще шампанского. Затем муж поднимется со своего места и направится к ней, по дороге обмениваясь непринужденными репликами с гостями. Еще через минуту он накинет на нее свой сюртук, который скроет ее наготу, и кивнет лакею. Кейтлин проводят в ее комнату, а Ренд вернется на свое место за столом и спросит с улыбкой: «Ну-с, и на чем же я остановился?»
Да, англичане прекрасно владели собой и вне зависимости от обстоятельств держались спокойно и непринужденно. Вот, скажем, история, которая произошла, когда Кейтлин только-только приехала в Кренли. Едва успев выйти из кареты, она лицом к лицу столкнулась с любовницей своего мужа. И лишь нынче утром почтенная вдова отвела ее в сторонку и похвалила за самообладание, высказавшись в том смысле, что произошло досадное недоразумение и что она не стала бы приглашать давнюю любовницу Ренда погостить в усадьбе, если бы знала, что он уже женат.
О господи, да кто бы мог подумать, что леди Маргарет — любовница! Раньше Кейтлин считала, что любовницами бывают только такие вульгарные особы, как Нелли, которая красила лицо и одевалась ярко и броско для того, чтобы мужчины обратили на нее внимание. Но ведь Маргарет-то была дочерью графа и вдовой во всех отношениях достойного джентльмена, оставившего ей значительное состояние! И выглядела она просто обворожительно.
Когда Кейтлин в первый раз увидела леди Маргарет, та горячо целовала Ренда, и Кейтлин решила, что эта красивая женщина была прежде помолвлена с ним, и искренне посочувствовала ей. Вот почему свежеиспеченная леди Рендал скромно отошла в сторонку и стояла там, точно забытая дорожная сумка, пока Ренд обнимался с белокурой красавицей. Когда же Ренд как ни в чем не бывало представил всем свою молодую жену, Кейтлин, подавив ревность, улыбнулась Маргарет и прошествовала мимо нее в дом. А Ренд остался во дворе. И Кейтлин премило беседовала со свекровью, будучи уверена, что Ренд и леди Маргарет имеют право на достаточно интимный тет-а-тет. И вот сегодня она наконец узнала, кто такая на самом деле эта великосветская дама. «М-да, — злобно размышляла Кейтлин, — обидно, что нельзя повернуть время вспять. Знай я несколько дней назад то, что поведала мне нынче свекровь, я бы такое устроила, что эта самая Маргарет пожалела бы, что вообще на свет родилась!»
Конечно, Кейтлин попыталась устроить мужу сцену, но Ренд оправдываться не пожелал.
— Я никогда не утверждал, что вел до женитьбы монашескую жизнь! — заявил он. — И забудь ты об этой Маргарет. Она приглашена сюда моей матерью и не имеет к нам никакого отношения.
— Речь идет не о твоем былом распутстве, — сказала Кейтлин сурово, хотя и понимала, что лукавит, — а о том, что все это выглядит до крайности непристойно и двусмысленно.