Хардин Грэй - Шрамы Мафии

  - Повтори.

  - Я сказала, что беру на себя ответственность. Идея Люка лучше. Есть смысл забрать бриллианты и оставить их здесь. Забрать их, прежде чем они их заберут. Они всегда были на шаг впереди. Не давай им шанс в этом.

  Рафаэль выпрямился.

  - Я не собираюсь никому давать пароль. Я сам их заберу.

  - Нет, - она покачала головой. - Ты не заберешь. Ты дашь мне пароль, потому что доверяешь мне больше, чем кому-либо. Ты знаешь, у меня нет цены, и, несмотря ни на что, я тебя не предам.

  Это был первый раз, когда я видел, как Рафаэль ошеломленно молчал. Черт возьми, она была хороша.

  Лучше, чем хороша.

  Рафаэль посмотрел на меня, затем снова посмотрел на Амелию. - Хорошо, поговорим позже.

  Вот так и было решено.

  - Что теперь, босс? - спросил я ее, задерживаясь на последнем слоге слова «босс». Она тоже улыбнулась.

  - Мы заберем бриллианты, спрячем их здесь, в хранилище, и выманим Тэга и всех, кто на него работает. А до тех пор мы говорим только с теми, кому нужно знать. Мы никому не доверяем.

  - Понял.

  Я улыбнулся ей, гордость взяла верх. Мне нравилось, насколько она сильна. Ее стойкость во всем. Не имело значения, что в нее бросали.

  - Понятно, - сказал Рафаэль и ухмыльнулся.

  Это действительно будет очень интересно.

  - Люк, могу я поговорить с тобой наедине? - спросила она.

  Черт, да, она могла делать со мной все, что хотела. Наедине и публично. Мне было плевать, пока она не переставала касаться меня.

  - Конечно.

  Она склонила голову набок, жестом приглашая меня выйти.

  Рафаэль наблюдал за мной, когда я проходил мимо него.

  Я чувствовал, что он хотел что-то сказать, но сдерживался.

  Я последовал за ней в сад, куда она убегала раньше.

  - Я собираюсь остаться здесь на ночь, - начала она.

  Я подавил стон. - Ты на меня злишься?

  - Нет, я чувствую, что должна.

  - Я понимаю. Вам следует заново познакомиться. Думаю, неважно, насколько он хороший или плохой, последнее десятилетие он все же провел, пытаясь защитить тебя.

  Что-то промелькнуло в ее глазах. - Да, так и есть. Он сделал то, что сделал, чтобы уберечь меня. - То тепло, которое я всегда видела, когда она смотрела на меня, наполняло ее великолепные глаза. - Прошу прощения за то, что я сказала ранее. Речь не об изменении.

  - Нет. Это то, из-за чего ты хотела меня видеть, босс? - Я одарил ее легкой улыбкой.

  - Да, и попросить твоей помощи.

  - В самом деле? Думаешь, тебе нужно попросить меня о помощи? - я усмехнулся.

  - Да, лучше спросить, чем предполагать.

  - Ты согласна с моей идеей, босс.

  - Перестань меня так называть. - Она скривилась и наморщила красивый носик.

  Я протянул руку и коснулся ее лица. - Ты шокируешь меня до чертиков, ты это знаешь?

  - Твой план был лучше. К тому же он не может продолжать это делать.

  Я кивнул. - Итак, ты выступила и взяла на себя ответственность.

  - Я сделала это.

  Просто глядя на нее, я заводился. Мне хотелось, чтобы она сейчас вернулась со мной. Я бы отнес ее прямо в постель. Снова в постель.

  Мне нужно было поговорить с моим отцом и Клавдием после того, как Рафаэль поговорил с ними сегодня, до тех пор мне бы очень хотелось поиграть с ней.

 Я опустил голову и прижался губами к ее губам. Она поцеловала меня в ответ, прижавшись к моему телу. Я воспользовался возможностью потереть руками ее грудь, наслаждаясь ощущением ее твердых сосков.

  Чувствуя, как мой член натягивает брюки, мне пришлось отстраниться. - Я возьму тебя сзади, когда увижу тебя завтра. Я приду пораньше.

  - Я с нетерпением жду этого.

  Я опустил руку на ее сладкую задницу, больше чем с нетерпением жду завтрашнего дня.

  Я с нетерпением ждал времени, когда она действительно станет моей.

  Этого я и хотел.

  Я смотрел, как папа наливает еще один стакан виски. Мой отец пил скотч только тогда, когда был зол.

  Клавдий взглянул на меня через всю комнату, вытянув ноги на журнальном столике. На нем были байкерские ботинки и кожаные штаны, облегавшие его ноги.

  Он и папа вернулись почти час назад. Мы собрались в гостиной, я думал, мы поговорим, но ничего не было сказано.

  Просто пили.

  Я пил пиво.

  Честно говоря, все, что я хотел, это мою девочку. Вот и все, и если бы она была здесь сейчас, я был бы с ней. Не смотрел, как эти двое дают обет молчания.

  - Итак, мы когда-нибудь поговорим? - мой голос нарушил тишину.

  - Па сказал Рафаэлю, чтобы он пошел на хер. - Клавдий ухмыльнулся и начал громко смеяться. - Ты должен был видеть его лицо, брат.

  Отлично, что это значило?

  - Па, - подумал я, нужно посмотреть, как он себя чувствует.

  Папа посмотрел на меня усталыми глазами. - Я не знаю, когда буду готов к разговору, сынок. Это очень важно.

  - Разговор помогает. - Я слышал это в каком-то благополучном месте.

  - Тэг был моим очень хорошим другом. Очень хорошим. Он ценил своих сыновей больше всего на свете, и услышать, что гнев Рафаэля убил их, меня глубоко ранит это. Я не хочу быть аутсайдером, но я понимаю. Если бы кто-нибудь что-нибудь сделал с кем-либо из вас, они были бы мертвы. Вот и все, они были бы мертвы.

  - Я знаю. - Я понимал, почему Рафаэль воздержался от того, чтобы рассказать ему, но теперь я мог сам увидеть влияние этого.

  Я не мог представить, что он, должно быть, чувствует.

  Клавдий взял свой новый телефон и набрал номер.

  - Кому ты звонишь?

  Мы должны были поговорить.

  - Кассандре. Она мне понадобится сегодня вечером.

  - Разве ты не можешь пропустить сегодня шлюх? - Па ударил стаканом по столу.

  Ага, он был зол и, вероятно, пьян. Он ненавидел это слово, и я сомневался, что когда-либо слышал, чтобы он называл женщину так раньше. Даже если она этого заслуживала.

  Клавдий заправил прядь волос за ухо и положил телефон рядом с собой.

  - Проехали. Но можем ли мы поговорить, если мы пытаемся разговаривать? Я не из тех, кто сидит и смотрит в глаза.

  Па пристально посмотрел на Клавдия и повернулся ко мне. - Люк, в чем дело?

  - Па, мы можем отбросить внешний мир на несколько минут и перестать быть слугами Рафаэля? - Мы были такими с тех пор, как приехали в Чикаго. Казалось, что все, что мы делали, - это удовлетворяли все потребности Рафаэля, чего бы он ни хотел. Он звонил, мы отвечали. Никакого личного времени. Конечно, Рафаэль привел нас туда, где мы были сегодня, но это не значит, что он владел нами. - Я хочу, чтобы ты рассказал о своих чувствах.

  - Я чувствую себя преданным, сынок. Я больше всего выражает мои чувства.

  - Итак, мы в игре или нет? - спросил Клавдий.

  Если бы Амелия не участвовала, я бы спросил то же самое.

  - Вы двое, вы в игре. Я… все еще на заборе, - фыркнул папа.

  «Папа, если не брать в расчет Рафаэля, я забочусь об Амелии. - На самом деле я еще не говорил с ним о ней.

  Он приподнял брови и внимательно посмотрел на меня. - Ну, черт возьми, ты пошел и влюбился в девушку?

  Клавдий снова засмеялся. - Ты так поздно понял, папа.

  - Как я могу знать об этом, если мне не сказали?

  - Я говорю тебе сейчас. И ты мне нужен. - Я кивнул.

  - То, что сделал Рафаэль, было настолько неправильным. Люк, ты знаешь, через что я прошел с твоей матерью.

  - Я знаю. Мы оба знаем, и это время мы никогда не забудем.

  - Папа, я знаю, ты возненавидишь меня за то, что я говорю это, но если я поймаю какого-нибудь парня, который ебется с моей женщиной, он мертвец, - вмешался Клавдий, к большому разочарованию папы.

  Боже, мой брат выбрал худшее время.

  - Итак, вы думаете, что он поступил правильно? Тэг должен был потерять своих сыновей и практически свою жизнь?

  - Я не говорю этого. Это было досадно, но я не думаю, что Рафаэль хотел именно этого. - Клавдий выпрямился. Что-то в его поведении изменилось. - Мне показалось, что он просто хотел, чтобы их забрали федералы, например, посадили в тюрьму, а потом все пошло не так. Он ни в коем случае не хотел, чтобы его жена была убита. Подумай об этом. Это был план, который полностью провалился. По крайней мере, мужчина показал, что у него есть яйца. Это было больше, чем то, что ты сделал, когда узнал, что мама ушла от нас. Ты ничего не сделал, кроме как продолжил жить этой дерьмовой нормальной жизнью, а мы остались и страдали вместе с тобой.