Как только получилась, крепко связала, затолкала в рот его носовой платок, и со всей «любовью» несколько вдолбила его мордой в деревянный пол, чтобы знал, что мой ребенок не балласт и вот он, само то, поэтому отношение соответствующее. Да и что уж там стесняться, когда этот ублюдок сдал меня, заботливо предупреждая, что мной попользуются и убьют. Мразь. От обиды еще несколько раз заботливо втемяшила его в поверхность, получая мощный заряд эмоций.
В левом кармане было пусто, а в правом находилась ключница. Открыла ее и увидела только ключи от машины. Вновь полезла в первый карман, проверяя на всякий случай, но ничего не нашла.
«Может, она открытая, а я тут мучаюсь?» – подумала и рванула к стулу, схватив его, и направившись к выходу. Проклиная все на свете, дергая закрытую дверь, вновь побежала к этому козлу, вытаскивая кляп, гневно шипя:
– Где ключи?
– Тварь! Чтобы ты сдохла!
Хищно улыбнулась и хорошо приложила о деревянный пол, повторяя вопрос:
– Так где? Либо у тебя будет не лицо, а наждачка. Уж поверь, я за все отыграюсь.
– Да нет у меня! Сука! Меня закрыли, сказав, что это для безопасности, чтобы ты не сбежала. Видно, они знали, какая ты падла.
Посмотрела на него удивленным взглядом, поражаясь его наивности, и просветила:
– Сетунов, я тебе честно скажу, ты идиот. Закрыли нас тут, потому что планируют и тебя грохнуть. Никто никого отсюда не выпустит. Только на кладбище, если окажут такую честь.
– Нет! Ты специально это говоришь, чтобы задницу свою спасти.
– И где твоя одежда? Почему ключи не отставили? В туалет не хочется?
– Нет! Все не так!
Вздохнула и встала, подходя к окну. Посмотрела на сугробы, маленький заборчик и поле, немного дальше лесок, а если пробежать прилично, то и до лесопосадок можно добежать, а там основная дорога обязательно будет.
Взяла стул и со всей силы врезала по стеклу, отчего послышался треск, и оно раскололось, вывалившись как внутрь, так и наружу.
Посмотрела на Сетунова и его дорогой, но теплый костюм, но не стала рисковать, освобождая, чтобы снять одежду. Придется так.
Распознала шаги в коридоре, и мгновенно послышались удары в дверь, сопровождающиеся пьяными воплями:
– Эээ, вы, что там делаете? Это мой дом! Мой! Вам дороже обойдется. Нужно будет доплатить. Да. Вот.
«Отлично. Нахожусь в какой-то глуши в доме алкоголика, которому совершенно наплевать, если при нем будут убивать. Главное, чтобы заплатили…»
Выдохнула и полезла в окно, порезав руку осколком, торчащим из рамы. Вскрикнула и спрыгнула прямо в небольшой сугроб, ощущая колючий холод.
«Лучше замерзнуть, чем ждать насилия и смерти. Гуманнее будет…»
Не теряя времени, побежала к забору, радуясь, что тут еще нормально. Мои длинные сапоги только наполовину в снегу. И еще порадовалась, что сегодня на платформе, а не на каблуке.
Перепрыгивала я очень неуклюже, свалившись в кустарник, ветки которого цепляли шерстяную кофту и царапали лицо. Посмотрела назад, наблюдая совсем небольшой домик, где из трубы еле-еле шел дым, и рванула вперед.
Сколько бежала, не знала, но периодически оглядывалась назад, с жалостью отмечая, что только три дома в этой местности, у одного из которых торчали только голые стены. А где деревня?
Две черные машины стояли у ворот, но людей не было, а, значит, все дома и не среагировали должным образом на крики алкаша. Что же… дает шанс на побег, если не замерзну, что было под огромным вопросом.
Чуть дальше отбежав от проклятого места заточения, увидела лес и кресты, понимая, что там кладбище. Бросилась туда, считая, что в лесу можно будет спрятаться. Сейчас в светлое время суток было не так страшно.
Оказавшись на территории кладбища, поразилась, что даже забора нет, лишь колючая сетка, перекошенная со всех сторон. Попыталась посмотреть даты, но их не было видно, стерты, видно, совсем давнишние. Либо кресты, либо просто бугры, отчего стало не по себе.
«Здесь раньше была деревенька, и это кладбище относилось к ней?»
Пройдя дальше, увидела свежую яму. Сглотнула, и пошла подальше, смотря вдаль, понимая, что через несколько часов начнет темнеть, а значит, будет холоднее.
Руки заледенели, и я уже не чувствовала их, прижимая к своему телу, понимая, что перспектива дальнейшего побега не радует. Хотелось лечь и немного посидеть с закрытыми глазами, но продолжала идти, а потом сильно задышала и побежала, надеясь так немного согреться, хотя переживала, что вспотею и тогда…
«Господи, хоть бы меня нашел Шторм!
Черт, я даже буду послушной, самой милой и доброй женщиной на свете! Хотя, он вроде терпит меня и такой…
Да и я так буду рада жить с ним, радуясь каждому мгновению! И вообще, мне плевать, что он наглый и совсем не джентльмен. Совершенно все равно. Он МОЙ! Люблю его. Да, люблю и хочу быть с ним.
Только бы не замерзнуть…
Мне нельзя замерзнуть! Я хочу увидеть свою девочку и обнять ее. Прижать к своей груди и не отпускать.
Я очень… хочу жить».
***
Маргарита открыла глаза и увидела потолок салона, сразу же определив, что находится в машине. Она чуть подняла голову, но ничего не увидела. Темно. Наглухо затонированные передние и задние стекла совсем не пропускали солнечного света.
Девушка молчала, не зная, чего ожидать, понимая, что, кроме водителя, кто-то еще сидит на пассажирском месте. Пока придумывала, как выбраться, услышала:
– Приехали.
– Вижу, – грубо произнес знакомый голос. – Вытаскивай ее и веди.
– Может, я сам, чтобы вы…
– Я сказал, веди! Тебе платят за то, чтобы исполнял, а не разговаривал. Понятно? – процедил мужчина и вышел из машины, громко хлопнув дверью.
Водитель гневно чуть слышно пожелал ему здоровья на отборном жаргоне и последовал за заказчиком на улицу.
Послышались шаги, приближающиеся с каждой секундой, и девушка сжалась. Когда задняя дверь открылась, и мужчина потянулся к ней, Рита резко ударила его в грудь, а потом в лицо, вскакивая и перепрыгивая на водительское сиденье.
– Сука! – закричал киллер, и резко рванул внутрь, с ненавистью наблюдая, как девушка заводит машину, давая по газам. Одним ударом с силой схватил за волосы и ударил об руль, отчего она вскрикнула, чувствуя, что монстр разбил ей губу. Мужчина потянул ее за волосы вверх, совсем не замечая ее сопротивления и криков, с удовольствием рыча:
– Прежде чем тебя грохнуть, трахну во все дыры, чтобы ты, сука, знала, на кого смела поднять ноги.
– Отпусти! – закричала Рита, вовсю царапая его руки, упираясь ногами в панель, обхватывая ими руль.
В итоге мужчина ударил девушку в плечо и по голове, отчего она перестала бороться, чувствуя неимоверную боль везде. Как только ее вытащили, она встретилась с зелеными глазами старика, с ненавистью смотрящего на нее.
Девушка тяжело задышала и выкрикнула:
– За что? За что?
Пожилой мужчина сделал шаг к ней, приблизившись и подняв дрожащую руку, ударил в лицо, отчего она повалилась на Хорова. Довольный своим поступком, старик рявкнул:
– Да потому что твоя мать была шлюшкой подзаборной, позволившей себе счастье. А я не разрешал!
– Вы больной! – закричала Маргарита, отталкиваясь от мужчины, тут же схватившего ее за волосы.
– Нет. Таких как ты, давить надо, как только на свет выползли. Такая же мелочная, ядовитая тварь, как она, посмевшая меня шантажировать. Тихая мышь, угробившая мою жизнь.
– Это вы? Это вы убили ее? Да?! И отца? И маленькую сестру? Вы? – истерично закричала Рита, гневно испепеляя взглядом старика. – Убийца! Презираю!
Она попыталась вновь бороться, но удар в спину причинил невероятную боль, отчего она упала на колени, совсем не чувствуя холода, и просипела:
– Монстр. Ненавижу…
Андрей Андреевич скривился и процедил:
– Глупая гусыня! Но нужно отдать должное, сильнее чем мать. Она была способна на поступки, но всегда оставалась никчемной мразью. Ненавидел ее.
– За что? – гневно выкрикнула девушка, с ненавистью вглядываясь в искаженные яростью и презрением черты лица обезумившего старца.
Мужчина скривился и со злорадством проговорил:
– Ее родители заставили меня жениться на ней, после того как я надругался над ней на каком-то празднике. Но Вера даже изнасилование простила. Хотела любви и счастья. Наивная дура. А потом этот ребенок. Все давили и заставляли меня быть примерным отцом, отчего я их готов был сам придушить. Очень часто заходил к сыну с подушкой, мечтая уничтожить это ничтожество, которое в один злополучный день заберет все мои деньги. А кто он такой? Сын мыши! Но она не позволила, бросилась, раздирая лицо руками. Когда дело касалось сына, дралась, не давала притронуться, реагируя агрессивно в любой обстановке, отчего ее стали считать ненормальной, и МНЕ ЭТО НРАВИЛОСЬ. Я специально это делал, планируя через время сдать ее в сумасшедший дом. Даже от родителей избавился, подстроив аварию, все спланировал, а эта сука сбежала. Сбежала к другому ОТ МЕНЯ.