Нора Хесс - Сила любви

— Может мне помочь мальчику?

Но Корд отрицательно покачал головой, и старик ушел.

В глазах Джонти заблестели слезы.

— Черт его побери, — пробормотала она. — Он прекрасно знает, какой у меня был напряженный день. Даже если бы я была молодым парнем, как он думает, ему следовало бы знать, что сегодня я выполнила работу двух взрослых мужчин.

Волк ткнулся своим влажным носом в ее ладонь и радостно завилял хвостом. Джонти обняла его за шею и беспомощно заплакала, уткнувшись в его пушистую шерсть, но это продолжалось недолго. С раннего возраста бабушка внушила ей, что она не должна плакать по пустякам, что людей будет раздражать мальчик, показывающий женскую слабость. «Кроме того, — говорила бабушка, — слезы ни в чем не помогут. От них только глаза покраснеют и будет болеть голова».

Утерев слезы тыльной стороной ладони, Джонти встала и занялась делом. Она пожевала сухого мяса, собрала все свои силы и вскоре все убрала. Ее опытные руки не делали ни одного лишнего движения. Она поспешила в дом, собрала все необходимое для купания и через несколько минут уже наслаждалась холодной, успокаивающей водой узкой речушки.

Джонти закончила купание и прополоскала одежду, которую сбросила. К этому времени уже начали выть койоты. Она постояла возле дома, наслаждаясь одиночеством, слушая завывание и стон ветра в елях.

Похоже, что будет дождь. Она взъерошила лохматую голову Волка. Взрыв смеха донесся из дома, привлекая ее внимание к слабо горящему в окне свету. Джонти вздохнула, желая присоединиться к мужчинам. Но она знала, что Корд отошлет ее назад. Через минуту вошла в дом вместе с собакой. Она расстелила на полу свою мокрую одежду, чтобы просушить ее, затем разделалась, натянула ночную рубашку и залезла в постель. Закутавшись в одеяло по плечи, Джонти услышала, как по крыше забарабанил дождь, переходящий в ливень. «Надеюсь, что крыша не течет», — прошептала она и погрузилась в глубокий сон.

Когда Джонти проснулась, над горами разлился бледно-розовый рассвет. Она лениво потянулась и свободно вдохнула воздух в ничем не стянутую грудь. Вчера вечером она была очень неосторожна, сняв повязку.

Наконец-то, Джонти могла спать в ночной рубашке. Она криво усмехнулась, представив, как очутилась бы в интересном положении, если бы проспала, и Корд пришел бы ее будить. У него был бы сердечный приступ, если бы он увидел ее голой, так как она любила спать. Джонти сбросила грубый льняной материал со своего тела, мечтая, чтобы ночная рубашка для мужчин была сшита из тонкого муслина со множеством оборок и кружевов. Волк, услышав, что Джонти встала, потерся носом об ее щеку, окончательно прервав ее мечты. Она оперлась на локоть и почесала его торчащие уши.

— Не глупо ли с моей стороны тратить время на такие мысли, Волк?

Собака повертела хвостом, как бы соглашаясь, и Джонти выскользнула из постели. Ее повелитель приказал приготовить завтрак к восходу солнца. Мягко ступая, она подошла к зеркалу. Вчера, затаив дыхание, Джонти смотрела, как Ред и Джонс неосторожно вешали его. Она ожидала, что они в любую минуту могли выронить наиболее ценную бабушкину вещь, которая могла разлететься на мелкие кусочки. Джонти взглянула на свое отражение и открыла рот от изумления. Как сильно выросли ее волосы! Еще один дюйм, и она будет похожа на женщину, какой и была на самом деле. Резким движением Джонти открыла ящик, выхватила лежащие там ножницы и принялась остригать копну волос. В один момент ее черные кудри были коротко острижены.

«Никогда не допускай этого снова», — предостерегла она сама себя, поспешно убирая ножницы. Часы в большой комнате пробили четыре раза. «Черт возьми, мне надо поспешить», — она начала заматывать грудь. Через минуту, подобрав свою ненавистную одежду с пола и гримасничая, Джонти стала одеваться.

— Черт, — прошептала она, застегивая пуговицы. — Я забыла принести дров вчера вечером. Теперь придется потратить, по меньшей мере, полчаса, чтобы нарубить дров для огромной кухонной плиты.

Но, когда Джонти поспешила на кухню, то первое, что ей бросилось в глаза, была большая куча дров, аккуратно сложенная в углу.

— Спасибо, Джонни, — она облегченно вздохнула, зная, что это было работой индейца. Иначе Волк поднял бы шум, если бы еще кто-нибудь вошел в дом после того, как она легла отдыхать.

Вскоре в плите горел огонь и начинал завариваться кофе. Затем Джонти умыла лицо в тазу, который поставила в раковину, и стала нарезать кусок соленой свинины, чтобы его пожарить. Закончив взбивать тесто для оладьев, Джонти позвала Волка и пошла на улицу по нужде.

— Давай немного погуляем, — сказала девушка, глубоко вдохнув в себя свежесть пробуждающегося дня. Воздух был все еще прохладным после дождя, прошедшего ночью, насыщенный запахом долин и гор.

Джонти смотрела на покрытую туманом долину, и в ее воображении возникли события, которые произошли в последние дни. Ее жизнь была перевернута с ног на голову, не оставив ей уверенности в завтрашнем дне. Корд не хотел возиться с ней, ему нужны были только ее деньги. И, как только он завладеет наследством, ему не будет никакого дела до того, что с ней случится. А дядя Джим — один лишь Бог знает, когда он сможет обустроить для нее дом.

Джонти вспомнила слова своей бабушки: «Все, что нам дает Бог — это жизнь, остальное мы делаем сами». С этими словами, звенящими в ушах, Джонти расправила плечи и сказала себе, что будет принимать каждый день таким, каким он есть, пытаясь прожить его как можно лучше. «Даже если Корд Мак Байн будет обращаться со мной так, как будто я песчинка в пыли», — добавила девушка.

В доме зажегся свет, и Джонти поспешила обратно. Скоро мужчины придут завтракать, и она торопилась. Положила жарить мясо и поставила тарелки Мэгги на длинный стол. Высокая горка теплых блинов вскоре уже стояла на плите, и было готово хрустящее поджаристое мясо. Джонти стояла в дверях кухни, отхлебывая маленькими глотками кофе из чашки, когда все, кроме Корда, вышли из дома. Она отступила, давая дорогу мужчинам, проходящим друг за другом, зевающим и почесывающимся. Они грубовато здоровались, а потом один за другим умывались в тазу, разбрызгивая воду на пол и в окно над раковиной. Джонти содрогнулась, увидев грязные дорожки, оставленные их сапогами. «Вы, быки, завтра будете умываться до того, как сюда зайдете, — про себя выругалась она. — Я заставлю Джонса сбить скамейку на улице и найду другое место для умывания».

Джонти немного смягчила свой гнев, когда ковбои набросились на воздушные оладьи и хрустящее мясо, сердечно нахваливая ее кулинарные способности. Все поглощалось с такой скоростью, что она боялась, что Корду ничего не останется. Но неожиданно он вошел в кухню из коридора. Джонти открыла рот. Он не был в своей комнате ночью? Как же он вошел и Волк не поднял шума? Она непроизвольно бросила обвиняющий взгляд на собаку, как будто сказав: «Ты меня подвел». Посмотрев на Корда, Джонти заметила, что его серые глаза искрились от удовольствия. О» насмешливо сказал:

— Доброе утро, Джонти. Как спалось ночью?

Она откинула голову, бросила на него свирепый взгляд и села рядом с Лайтфутом.

— Спасибо, что ты вчера вечером принес дров, Джонни, — спокойно сказала девушка, прожевывая оладьи. — Я так устал, что забыл об этом.

Лайтфут проглотил полный рот пищи и ответил:

— Я не могу принять твою благодарность, Джонти. Должно быть, это Корд.

— Но Волк бы залаял … Правда? — нерешительно спросила она.

Лайтфут покачал головой:

— Я позволил собаке вчера признать Корда.

— Ну зачем? — возмутилась Джонти срывающимся голосом, переходящим на шепот, и продолжила. — Он один из тех, от кого мне нужно защищаться.

Лайтфут опять покачал головой:

— Нет, Джонти, ты ошибаешься, — и бросил выразительный взгляд на Понча, который свирепо поглощал завтрак. — Вот кого тебе надо опасаться. Острый язык Корда может оскорбить твои чувства, он нагружает тебя работой, но он никогда не причинит тебе зла, несмотря на свои угрозы. Не обращай внимания на его грубые манеры и речь. Он — благородный человек.

— Но я не собираюсь благодарить его за дрова, — сварливо ответила Джонти, сомневаясь, что Корд мог бы когда-нибудь принести для нее дров.

— Возможно, он этого и не ждет, — сказал индеец и опять принялся за еду.

Вскоре мужчины, громко топая, стали выходить на улицу, а Корд намного отстал от них. Джонти ждала от него похвалы за вкусную еду, которую она приготовила, но, единственное, что он сказал, проходя мимо, было грубое: