Эдик пожал плечами.
— Нам нужно поговорить с товарищем. Координаты дадите? А то журнал записи клиентов исчез вместе с компьютерами.
Раймона подошла к буфету, на котором лежали газета с кроссвордами и огрызок карандаша.
— Телефон и адрес. Только я с Вами. Домой возвращаться не хочу, а вот с Толиком бы пообщалась. Пытать буду гада!
Мужчин передёрнуло.
Ровно через час мы стояли у ворот огромного особняка, обнесённого здоровенным забором. Раиса нажала на звонок и улыбнулась в камеру видеонаблюдения.
— Ты? Чего надо? Я болею. ― Голос хозяина был тихим и хриплым.
— Полечить тебя приехала.
— Проваливай, ведьма, в ад. Из-за тебя все мои неприятности.
— Непременно отправлюсь туда, но не раньше, чем мы поговорим.
— Кто с тобой?
— Алёна Темникова и её друзья, кстати, больные на всю голову. Так что, если ты не откроешь, твой дворец взлетит на воздух.
Мужчина что-то проворчал, но огромные ворота поползли в разные стороны. Снаружи дом оказался гораздо приличнее, чем внутри, где его никто не убирал как минимум несколько дней. В столовой, где сидел хозяин, громоздился батальон пустых бутылок с яркими этикетками. Я прикинула, что за эти дни лысый влил в себя целое состояние. Хозяин дома сидел за столом в одних трусах, потирая припухшие глаза.
— Гостей не ждал. Чего надо?
Мы с Раисой разместились на мягком диванчике, а парни заняли пост у дверей.
— Значит так, Толик, рассказывай, чего заявился ко мне, и чем тебя так заинтересовали труды Лёнечки?
Мужчина хмыкнул.
— Да на шиша мне его труды? У него своя тема, у меня своя. Не знаю, кому понадобились результаты его исследований двадцатилетней давности, но меня сильно потрусили.
— Вижу, дальше.
— Эти ребята шутить не любят. Заявились ко мне в лабораторию, журнал показали столетний. Там статья была об этом препарате. Лёнька и меня вписал в соавторы, честный был, хотя я тогда у него работал ассистентом, мальчиком на побегушках: клетки чистил, крыс кормил, тесты проводил. Словом, парни очень интересовались этим препаратом. Я думал, у Темникова ничего не выйдет, но теперь, ― он посмотрел на меня, ― понимаю, что вышло.
— Да что вышло? ― меня начало трясти.
— Отец тебе ничего не рассказывал? Вижу, ничего. Наверное, не хотел, чтобы ты считала себя неполноценной.
Боже! Что за бред?
— Там было что-то связано с генетической аномалией?
Анатолий кивнул.
— В организме девочки было обнаружено сразу четыре гена-мутанта. Они присутствовали и у Нины, и у Леонида, но в другой комбинации. Ген LRP5. При нормальных условиях он отвечает за плотность костей, мышц и сухожилий. Мутация в нём приводит, например, к остеопорозу. Ген AS3MT ― пройдя через тысячи лет естественного отбора, он позволяет организму быть нечувствительным к яду. К примеру, мышьяк можно есть ложкой. Мутант поможет организму переработать его, не даст накопиться в опасных концентрациях. Ген DEC2 в норме отвечает за качество и продолжительность сна. Мутация ведёт к нарушению ритма и той самой продолжительности, а иногда к лунатизму. Человек не помнит, что он делает во сне, с кем разговаривает и о чём. И, наконец, то, что вылилось в большую беду. SCN11A. Контролёр боли. К пяти годам этот мутант стал работать против тебя, девочка. Рецепторы с кожи и с внутренних органов воспринимали любое движение, надавливание, прикосновение, поглаживание, как чужеродное. Это доставляло тебе невыносимые страдания. Да что там говорить, даже стук собственного сердца отзывался острыми ощущениями. Ты не могла ни сидеть, ни лежать, ни стоять. Огромные дозы обезболивающих уже не действовали. Лёнька стал искать возможность медикаментозно подавить функцию хотя бы последнего. У него вроде бы что-то начало получаться. Но я был против применения препарата на человеке.
— Темников уехал в Питер, а ты занял его кабинет. ― Закончила Раймона.
— Так получилось. Я не подсиживал Леонида.
— Ясно. Вернись к событиям прошлой недели.
— Прошлой? Этот кошмар начался месяц назад. Те самые парни явились в институт и стали требовать от меня образцы препарата, о существовании которого я только догадывался. Я мог бы отдать им формулу, но и её у меня не было. Тогда мне и дали этот месяц, чтобы я нашёл того, у кого она есть.
— Денег пообещали, Толик?
Мужчина низко опустил голову.
— Меня шантажировали.
— Понятно. ― Раиса усмехнулась. ― Опять принялся за старое, вонючий козёл? Со студенточками развлекаешься?
— Нас это не касается. ― Я решила встать на защиту профессора. В конце концов, у каждой студентки был выбор: поражать вот такого козла знаниями или спать с ним ради приличных оценок. Лично я всегда выбирала первое. ― Скажите, а кому мог в принципе понадобиться такой препарат? Насколько я понимаю, раз гены сцеплены, он должен подавлять их общую активность? Значит, став нечувствительной к боли, я получила в подарок крепкие кости, хороший сон и… возможность быть отравленной… В мире много подобных больных, как я? Может, препарат хотят поставить на поток и нажиться на нём?
Анатолий Геннадьевич пожал плечами.
— Лично я читал о трёх подобных случаях. Так что промышленные масштабы отменяются. Совсем другое дело дать препарат здоровому человеку. О, это будет суперчеловек! Вся опорно-двигательная система, если и пострадает, то восстановится молниеносно, испытуемый получит полное отсутствие болевой реакции. Он сможет спать пару часов, а то и не спать вообще. А, что касается ядов, не всех же травят каждый день. Тут, главное не пить. Иначе можно помереть и от банальной водки. А вот теперь подумайте, господа, кому нужны такие сверхчеловеки?
— Мы молчали. Ответ знали уже давно.
— В общем, я долго размышлял, сидел в научных библиотеках, консультировался с коллегами. Никто ничего не знает о дальнейших исследованиях Леонида. И тут я вспомнил про Раю. Она дружила с Темниковыми.
— Значит, из-за тебя, козла, меня чуть жизни не лишили?
— Это из-за тебя, дорогая, я пью уже третий день и прощаюсь со своей научной карьерой. Отдала бы сразу образец или файлы… ― мужчина уронил голову на стол и разрыдался.
Раймона подошла к Толику и переместила лысый череп на свою шикарную грудь.
— Ну-ну, не расстраивайся ты так. Я же сразу сказала, что у меня ничего нет. Надо было искать в другом месте. Зачем было насылать бандюков на меня?
— Да не насылал я их. Они, наверное, следили за мной. Ох, Раечка! Убьют они меня!
— За что, придурок? Угомонись уже. ― Резко развернувшись, ведьма тряхнула копной смоляных волос. ― Поехали. Тут нам делать нечего.
Анатолий Геннадьевич сразу протрезвел.
— Погодите. Возьмите меня с собой, не оставляйте одного.
Одевшись за пять секунд, он стал у выхода, помахивая связкой ключей.
— Чтоб тебя!
Пока мы размещались в машине, Раиса шепнула мне на ухо:
— Хоть и придурок, а муж бывший. Не бросать же его. А ты, Темникова, смотри, чтоб и твой таким козлиной не оказался.
Кеша, если и был возмущён прибытием очередной партии гостей, виду не подал. Бывшие супруги заняли одну спальню, окончательно переселив Эдика ко мне. Кеша шепнул, что его парни задержали в лесу двух подозрительных типов, наблюдавших за базой. Раиса проследовала на опознание. Да, охотники были пойманы в полном составе.
— Я позвоню ребятам из контрразведки. Пусть пробьют этих голубчиков и заберут к себе.
Вечером мы с Эдиком перечитали письмо отца ещё раз.
— Итак, Бабочка, из известных нам фигурантов остался некий Карлсон. Думаю, с утра мы посетим его каморку на крыше. А теперь давай думать.
— О чём?
Я дьявольски устала и хотела спать.
— Для начала вспомни, какой препарат ты пьёшь. Ты должна пить его каждый день. Генетические болезни нельзя вылечить или перерасти.
Я пожала плечами.
— Да ничего такого я не пью. Хотя, постой. Отец оставил мне витамины. Поливитамины, несколько упаковок. Я как раз допиваю последнюю. Обычно родители прилетают в июне и привозят новые.
— Теперь всё становится на свои места. И боязнь отца, что ты можешь проглотить рюмашку-другую и отравиться, и твоя нечувствительность к хлороформу, и то, что ты бродила по ночам, разговаривала со мной, а утром ничего не помнила. Аль, в твоих витаминах содержится тот самый препарат.