Барбара Мецгер - Скандальная жизнь настоящей леди

— Мм. Начинай без меня.

— Я не могу, тупица. Я не знаю как. — Когда он не ответил, Симона попыталась возбудить в нем ревность. В конце концов, для нее же это сработало. — Может быть, я попрошу одного из джентльменов научить меня.

— Отлично. Сделай это, милая.

Она приложила ладонь к его лбу.

— Ты заболел?

Харри накрыл голову подушкой, и от этого движения на простыни просыпалось целое облако хлебных крошек. Это показало Симоне, насколько он заботится об ее интересах и комфорте. А почему, так или иначе, он должен об этом беспокоиться? Харри всего лишь нанял ее для того, чтобы произвести впечатление на своих друзей. Она проигнорировала всю его болтовню про национальную безопасность и личную опасность, считая их еще одним оружием в арсенале повесы. Этот сладкоречивый дьявол мог заставить доверчивую девушку, вроде Симоны, поверить во все, что он говорит, и позволить ему любые вольности, которые он захочет совершить. Она бросила собственную подушку ему на голову.

— Получай, негодяй.

Симона не стала вызывать Сару, не желая, чтобы девушка видела своего хозяина настолько… настолько погрязшим в беспутстве. К тому же ей не хотелось, чтобы кто-то другой узнал, что Харри провел ночь где-то в другом месте. У нее была своя гордость. Симона нашла утреннее платье, которое смогла застегнуть сама.

Многие из джентльменов, должно быть, засиделись допоздна, потому что лишь несколько из них присутствовали в комнате для завтраков, когда Симона вошла туда. Там оказалась и Клэр, в первый раз с тех пор, как Симона приехала. Должно быть, она тоже думает о скачках, решила Симона, раз встала так рано. Клэр была идеально одета, каждый черный волосок лежал на своем месте, в отличие от наскоро заплетенной косы Симоны. Симона решила, что не останется здесь, не желая наблюдать, как лорд Эллсворт и мистер Энтони лебезят перед хозяйкой дома. Она выбрала сладкую булочку, чтобы взять с собой, когда выйдет из дома и отправится в конюшню поговорить с Джемом.

Клэр опустила свою кофейную чашку перед тем, как она смогла уйти.

— Где Харри?

Симона опустила голову.

— И вам доброе утро.

— Мне нужно поговорить с ним.

Симона не смогла сдержать злобу, прозвучавшую в ее голосе.

— Мне тоже нужно.

— Неприятности? — Клэр казалось восхищенной.

— Конечно же, нет. Он просто долго спит этим утром. Думаю, прошлой ночью он остался с джентльменами.

— Нет, он отправился в деревню. Его кузен Стамфилд — наполовину кузен, полагаю, — свел знакомство с каждой служанкой в гостинице, как я поняла. Муж сестры моей горничной работает там в баре.

Симона знала, что Клэр подразумевает, что Харри отправился на поиски мягкой кровати и податливой женщины, которая будет спать рядом.

— Харри и мистер Стамфилд — очень близкие друзья.

Клэр вонзила зубы в яблоко, когда не смогла вывести Симону из себя.

— Вы готовы к скачкам?

— Я буду готова.

— А как насчет выступления? Вы уже решили, с чем вы выступите?

— Пока нет.

— Возможно, вам следует подумать и отказаться от этого конкурса, если у вас нет уверенности в своих, хм, талантах.

— Пока нет, — повторила Симона, засовывая в карман яблоко, чтобы скормить мерину. — Но о чем вы хотели поговорить с Харри? Возможно, я смогу помочь.

Лицо Клэр стало замкнутым. Она жестом показала, чтобы Симона подошла поближе, так, чтобы никто из джентльменов или слуг не смог подслушать.

— Он рассказал вам?

Рассказал мне что, о том, что едет в деревню? Это вовсе не касалось Клэр.

— Я не знаю, о чем вы говорите.

Клэр огляделась, чтобы удостовериться в том, что их никто не слышит.

— Ваш любовник рассказал вам о моем прошлом?

Ах, теперь Симона поняла: Клодиния Колтхопфер.

— Да, он упомянул кое о чем, чего большинство людей не знает. Не беспокойтесь. Я не из тех, кто сплетничает.

— Мне нужно знать, кому еще он сказал, и как он обнаружил это.

Симона начала было уверять собеседницу, что Харри так же неохотно раскрывает рот, как моллюск — створки, но затем ей в голову пришла другая идея.

— У нас есть час или больше того, перед тем, как мы будем готовы к скачкам. Я открою вам то, что рассказал мне Харри, если вы научите меня играть в бильярд.

— Мы же соперницы. Зачем мне это делать?

— Потому что вы должны знать, что за час я не смогу научиться играть достаточно хорошо, чтобы выиграть у вас. Я просто не хочу выглядеть дурочкой. Я могу даже сыграть с другими, кто делает это хуже меня. Готова поспорить, что Сандари никогда не играла в бильярд.

— Эта бедная девочка, — произнесла Клэр, и это были первые добрые слова, которые Симона услышала от нее. — Приведите ее. Я покажу вам обоим одновременно.

Симона не могла сказать, саботировала ли Клэр уроки, объясняя им неверные правила или давая плохие советы, но она и Сандари весело провели время, ведь рядом не было мужчин, которые выказывали превосходство, или отпускали двусмысленные замечания, когда они склонялись над столом. Сандари очень естественно держала кий, тогда как Симона лучше рассчитывала углы. Вместе у них был бы шанс выиграть. Клэр на самом деле смеялась вместе с ними.

Перед тем, как они вышли из бильярдной, чтобы переодеться в амазонки, Клэр задержала Симону, не позволив ей последовать за Сандари.

— Сообщи Харри, что если он расскажет кому-нибудь еще о моей дочери, я сделаю так, что все двери в Лондоне закроются перед ним и тобой, и не важно, родственник он Ройсам или нет.

— У вас есть дочь? — охнула Симона. — Харри никогда не говорил мне об этом.

Клэр с такой силой опустила кий, что он сломался.

Симона сделала собственные выводы.

— Полагаю, что Горэм не знает. И я догадываюсь, что именно поэтому вам так отчаянно нужны деньги. Я сочувствую вам; это на самом деле так. У меня есть юный брат, которого нужно содержать, так что я понимаю вас. Я никогда и никому не раскрыла бы ваш секрет. Так же, как и Харри. Он хранит секреты лучше всех, кого я встречала.

Судя по твердому деревянному шару, пролетевшему мимо ее головы и попавшему в портрет одного из предков Горэма, Симона могла догадаться, что Клэр не успокоилась. Клэр воспользовалась бы информацией против конкурента; очевидно, она считала, что Симона поступит точно так же.

— Я вам не враг, — произнесла Симона до того, как Клэр смогла взять еще один бильярдный шар, чтобы бросить его, хотя не возражала против того, чтобы хозяйка приема разгромила комнату с тем, чтобы бильярдный конкурс был отменен. — А Харри заслуживает доверия.

Она повторяла эти слова самой себе на пути в спальню, где все еще спала заслуживающая доверия жаба. Девушка слышала, как Сара что-то делает в гардеробной, а Метлок, должно быть, вывел собаку на улицу. Должно быть, камердинер также стянул с Харри сапоги и накрыл его одеялом, чтобы тот выглядел не таким беспутным. Однако от Харри все еще пахло бренди, и Симона надеялась, что у него будет чертовски болеть голова, когда он наконец-то проснется. Что должно было случиться сейчас, если только он собирался оказать ей какую-то помощь.

— Харри, скачки.

Он сумел приподнять одно веко, с большим усилием.

— Тебе не нужно ехать. Все почти закончилось.

— Нет, скачки не начнутся еще в течение часа.

Он зевнул.

— Не скачки, а другое.

— Какое другое?

— Я не могу тебе сказать, пока нет.

Она наблюдала за тем, как Харри потянулся, рубашка натянулась на его твердых мускулах, а затем вспомнила свои обиды и дочь Клэр.

— Есть много чего, о чем ты не говоришь мне. Но ты можешь рассказать мне о треке Горэма. Ты заявлял, что вчера собирался взглянуть на него. И еще можешь рассказать мне что-нибудь, что мне будет нужно, чтобы мерин бежал быстрее.

Он потер глаза, а затем произнес:

— Ты не сможешь ехать на гнедом. Слишком устал.

— Я понимаю, что ты устал, но в этом ты можешь винить только себя, и ты мог бы попытаться помочь мне, ради меня. Или ради тех пари, что ты заключил, по крайней мере.

Он спустил одну ногу с кровати.

— Не я устал. А вот Полярная звезда выдохся. Мне пришлось ехать на нем прошлой ночью.

— Ты поехал на моей лошади? — Конечно, гнедой мерин принадлежал ему, но Симона не могла сейчас беспокоиться о таких незначительных деталях.