Она сделала акцент на слове «одна». Дэкс был рядом, и он намеревался сделать свой ход.
Давление пистолета на челюсть Гейба не ослабевало. Как только у него появится такая возможность, он прибьет этого мудака. Скотт — если это было его настоящее имя — казалось, был хорошо обучен.
— Мне нужен этот дневник, Эверли.
Ее глаза были широко раскрыты, когда она покачала головой.
— Я не знаю, о чем ты говоришь. Я пришла сюда, чтобы забрать жесткий диск. Я получила сообщение, что на нем что-то важное. Я могу взять его для тебя, но ты должен отпустить Габриэля. Он никак с этим не связан.
Какого черта она делает? Она явно блефует, так как он знал, что дневник был на SD-карте, а не на жестком диске. Он не позволит ей принять на себя удар, когда русские узнают, что у них ничего нет.
— Нет. Она скажет мне, где жесткий диск, и тогда вы ее отпустите.
Конечно, он был не глуп. Гейб знал, как все случится. Скотт не мог позволить себе оставить ни одного из них в живых.
Даже если бы он смог дождаться, пока Коннор приведет полицейских, и это все превратится в противостояние, они могли бы выторговать Эверли свободу. А Гейб бы пошел с ними в качестве заложника.
— Так или иначе, я получу этот жесткий диск, — пообещал Скотт. — После того, как я удостоверюсь, что вся информация на диске, мне нужно будет имя человека, который послал его тебе. Двигайся. Мы все идем в твой офис.
Она кивнула и шагнула по направлению к концу прохода.
— Не трогай его. Иначе я отказываюсь помогать.
— Эверли, детка, как только ты дашь ему то, что он хочет, он меня убьет. А потом он убьет тебя. Не делай этого. — Гейбу придется предпринять что-то до этого, чтобы дать ей шанс спастись. Единственная проблема была в том, что он не был уверен, что она этот шанс использует.
Эверли остановилась, когда вышла в проход, сделав себя полностью уязвимой.
— Помнишь, что ты сказал мне раньше? Мне следовало ответить тебе тем же, Габриэль.
Она его убивала.
— Это не имеет значения, детка.
— Я тоже тебя люблю. И никогда не оставлю. — Ее челюсть была сжата, и слова произнесены тихо, словно она пыталась донести до него какую-то правду.
Он должен вытащить их отсюда.
— Эверли, ты знаешь, чего бы я хотел.
Скотт снова ткнул стволом пистолета ему под подбородок, вызывая еще одну вспышку боли.
— Вы, двое, заткнитесь. Эверли, если ты хочешь, чтобы голова твоего приятеля оставалась на плечах, ты развернешься и пойдешь в свой офис. А если попытаешься что-нибудь выкинуть, я спущу курок. Это понятно?
Она кивнула и повернулась, медленно двигаясь по направлению к ряду офисов руководства.
Скотт так крепко прижимал его, что Гейбу было трудно двигаться. Он шагнул вперед. Если он споткнется, это даст времени Эверли сбежать? Или она ринется в атаку?
Если он выживет, между ними состоится серьезный разговор.
Ужасный крик заставил их всех замереть, и неожиданно Гейб обнаружил, что падает. Он с жестким стуком ударился об пол, колени прострелила боль. Нет времени на агонию. Адреналин пульсировал в венах, заставляя его повернуться на спину. Эверли стояла над ним. Он обернулся и увидел Дэкса. Черт. Этот парень прекрасно обращался с оружием, но оказалось, Дэкс также прекрасно ориентируется в офисной обстановке. Он ударил ножницами в правую ногу Скотта. Гейб поморщился, когда увидел, как глубоко Дэксу удалось их всадить.
— Сукин сын! — Скотт оказался на полу, по-прежнему удерживая в руках пистолет. Когда Дэкс поднялся, Скотт направил оружие на него, которое сверкнуло металлическим блеском в тускло освещенной комнате.
— Беги! — заорал Дэкс и нырнул в одну из кабинок. — Уведи ее нахрен отсюда.
Выстрелы раздавались так близко, что его почти оглушило. Эверли пыталась оттащить Гейба. Она не уйдет, а если они не убегут, Скотт снова их поймает. Дэкс перепрыгнул через перегородку и исчез. Скотт выстрелил еще раз, на этот раз в сторону Дэкса. Все происходило с молниеносной скоростью. Гейб схватил Эверли за руку.
И вот он, переломный момент. Он любил своего брата. Они были семьей, но женщина, которую он любил, была на первом месте.
Он бежал с ней по коридору, и эта мысль поразила его так внезапно, что мир покачнулся. Он должен поставить ее на первое место. Они поженятся и заведут детей, и хотя он по-прежнему любил своих друзей, которые были для него всем миром, те всегда будут занимать второе место. Его детство, это прекрасное, беззаботное время, когда он мог быть эгоистом, и весь мир лежал у его ног, закончилось. Теперь он служил ей. Он станет ее мужем, и на ум приходили другие слова — любовник, друг, защитник.
Ему было больно оставлять Дэкса, но Гейб вернется к нему после того, как убедится, что она в безопасности. Дэкс умен и обучен. Он не сдастся без боя. Как, впрочем, и Эверли. Но Гейб отказывался ею рисковать.
Они побежали в сторону ее кабинета.
Держа Эверли за руку, Гейб сплел свои пальцы с ее так, чтобы не выпустить. Боже, он не мог ее потерять. Еще несколько мгновений, и он сможет запереть ее, и она будет в безопасности.
Крупный мужчина завернул за угол, в его руке нельзя было не увидеть пистолет. Гейб остановился, чуть не упав. Он услышал, как ахнула Эверли, и почувствовал, как она уткнулась в него.
Слишком мало времени. Слишком поздно. Он опоздал. Он попытался повернуть, чтобы побежать другим путем.
На другом конце коридора стоял Скотт.
Гейб оттолкнул Эверли за спину, отступая с ней к стене, но их поймали в ловушку.
— Твой друг мертв, мудак. Вы остались одни. — Скотт сильно хромал.
Эверли ахнула, а сердце Гейба пропустило удар. Дэкс не мог быть мертв. Не мог.
Скотт не сводил взгляда со своей цели, но кивнул новому парню.
— Где Найлз и дядя?
Большой парень ответил на русском языке, но Гейб готов был поклясться, что тот ответил, что не знает. Где, черт возьми, Коннор и копы? Он знал, что вряд ли услышит отсюда сирену, но продолжал ждать и молиться, чтобы двери лифта открылись, и офис заполонили полицейские Нью-Йорка, крича, чтобы все легли на пол.
Дэкс не мог быть мертв. Его просто подстрелили, и он притворялся. Должно быть так. Они отвезут его в больницу, и уже сегодня вечером все это, в конечном счете, станет увлекательной историей, которую они будут рассказывать у костра.
Черт возьми. Ничего из этого не должно было произойти. Они должны были быть друзьями на всю жизнь. Всю их долгую жизнь. Они не должны были потерять друг друга в расцвете сил.
Эверли крепко сжала его, как будто могла чувствовать его боль и пыталась забрать хоть какую-то ее часть.
— Все будет в порядке.
— Возьми на себя Бонда. Я возьму девчонку, — сказал Скотт. — Если она что-нибудь выкинет, убей его.
— Я люблю тебя, — прошептала она, когда их разделили.
Гейб наблюдал за тем, как Скотт приставил пистолет к ее голове. Он любил ее. Она была дорога ему, а этот подонок так относился к ней, словно она была пешкой, которой можно пожертвовать.
— А теперь мы заберем этот жесткий диск. А затем совершим небольшую поездку, — сказал Скотт.
— Кто такой Сергей? — Даже сейчас, когда он чувствовал, как пистолет прижимается к его виску, он вспомнил, что Мэд просил его найти человека по имени Сергей. Он был русским боссом? Он был тем, кто дергает за ниточки?
Скотт остановился, его лицо перекосил страх.
— Откуда ты знаешь это имя? Кто, черт возьми, сказал его тебе?
— Не знаю, но думаю, скоро мы это выясним, не так ли? — спросил знакомый голос.
Коннор здесь. Гейб вздохнул с облегчением.
Верзила русский вошел в коридор, его тело одеревенело. Коннор втолкнул дядю Скотта в комнату, направив пистолет в затылок и используя его большое тело в качестве щита.
— Хорошо, парень, твоих громил больше нет, и, если ты не дашь моим друзьям уйти, я прикончу этого ублюдка, — прорычал Коннор.
— Я так не думаю, — сказал Скотт. — Я не верю, что ты их убил.
— Поверь, — удалось процедить русскому. — Я видел тела. Он убил их всех голыми руками. Он — животное.
Скотт побледнел, но не сдался.
— Ты и понятия не имеешь, во что ввязался.
— Это Юрий Гольченко, — сказал Коннор, ведя их дальше в комнату. — Лейтенант московского синдиката, возглавляемого человеком по имени Иван Крылов. Вы ищете дневник Натальи Куликовой, которая заботилась о президенте Соединенных Штатов с момента его рождения и до семи лет. Вы думаете, что в дневнике есть что-то, что вы можете использовать против него. Я дам вам только один шанс на спасение. Бросайте оружие, уходите, и я дам вам фору. У вас будет день или два, прежде чем я снова вас найду.