Наталья Абакус - Скоростная любовь

— Полина… — он поднял свой умопомрачительный взгляд и впервые за все это время посмотрел мне прямо в глаза.

В шумном, душном, туманном баре я в который раз оказалась в плену его глаз. Мои руки лежали на столе. Рядом с его руками. Я могла в любой момент прикоснуться к нему. Просто положить свою ладонь на его. Или даже не так… просто прикоснуться мизинцем к его большой, сильной руке. Паша. Это не мой Паша. Не мой! Завтра меня ждет Питер. Мой Питер! А он останется тут. И от этого я хочу умереть. А он предлагает мне что-то выбрать. Какой-то чертов алкоголь. Никто меня не понимает. На глазах выступили слезы. Конечно же, он их увидел. Естественно. И в этот миг он наконец-таки обо всем догадался.

— Полина…

Не желая ничего слушать, я вскочила со своего места и бросилась наружу. Мне не хватало воздуха, меня тошнило. В горле образовался комок. Сердце болело.

— Полина!!!

Выбежав из бара, я, не обращая внимания на холодный ветер, пошла в сторону парка, в котором когда-то побывала с Ником.

— Полина! Черт! — чертыхнулся он позади, судя по звукам, споткнувшись обо что-то. — Полина. Да стой ты!

Я свернула на одну из главных аллей. Боясь, что в любой момент он догонит и остановит меня, смахнула с лица слезы.

— Полина! — он так и поступил.

Догнал и перегородил мне дорогу.

— Что за истерика?

— Никакой истерики, — шмыгнув носом, я вздрогнула от холода.

— Иди сюда! — он притянул меня к себе.

Боже! Какой он теплый и уютный.

— Зачем ты убежала на холод? Посидели бы. Выпили. Отметили еще раз знакомство, — произнес он.

— Что? — меня убила его последняя фраза. — Отметили знакомство? Мятежный, вали к чертям!

— Что? — засмеялся он.

— Какое отметили? Ты понимаешь, что завтра все кончится? Завтра я уеду, ты успешно меня забудешь. Завтра наступит конец, — быстро заговорила я.

Он вытер пальцами мои слезы:

— Не утрируй так уж сильно.

— Ты ничего не понимаешь! — озверела я. — Хотя на что я рассчитывала? О чем думала? Тебе всё равно!

Оттолкнувшись, я развернулась и пошла к гостинице.

— Берг, ты истеричка! — крикнул он. — Прекрати!

Вновь догнав, он едва ли не насильно поцеловал меня.

— Отстань! Фу!

— Почему ты так критично настроена? — поинтересовался Паша.

— Але, гараж! Я уезжаю в Питер. Ты остаешься в Москве! — крикнула я.

— И что?

— Действительно! Тебя же это полностью устраивает.

— Полин.

— А, ну да! — меня понесло, я не могла остановиться. — Надо начинать с другого: ты — сын миллионера, я — нищенка, у тебя есть все, у меня нет ничего. Ты — успешный молодой человек, я — никчемная второгодница, единственное, что у меня есть — это клевая грудь, с этим уж не поспоришь, вот только вряд ли ты ради этого поскачешь в другой город, ведь так? Я думаю, ты и здесь сотни похожих найдешь!

Паша смотрел на меня своим непроницаемым взглядом.

— Да хрен с тобой! — крикнула я ему в лицо. — И так ясно, что это было для тебя ерундой! Все! Проехали! Я идиотка! А ты ничего не понимаешь! — опять не выдержав, я заплакала и побежала к гостинице.

На этот раз он не окликнул меня. Не позвал. Видать, я его утомила. Поднявшись на свой этаж, я обессилено опустилась вниз по стенке возле двери своего номера.

— Черт! — я не хотела заходить внутрь. Там был брат, которому и так было хреново, а я, как последняя эгоистка, сидела и плакала, вот только не из-за его проблем, казавшихся куда более важными, а из-за своих безответных и глупых чувств.

Спустя некоторое время я все-таки смогла найти в себе силы подняться с пола и войти в номер. Там было тихо и темно. Как будто никого не было. Скинув туфли, я направилась в сторону комнаты брата. Остановившись перед дверью, никак не могла решиться открыть ее. Постояв так минут пять, я резко толкнула дверь и наконец-таки оказалась внутри. Кир лежал на кровати, закинув руки себе за голову, полностью одетый.

— Долго же ты гуляла, — его голос нарушил гробовую тишину.

— Ой! Ты не спишь?

— Не сплю…

— Я зашла, хотела проверить…

— Ха-ха-ха! Не покончил ли твой брат-неудачник с собой?

— Прекрати, Кир! — воскликнула я, опустившись рядом с ним на кровать.

— Да ладно-ладно. Все пройдет и забудется.

Я положила голову ему на плечо и вздохнула.

— Как погуляли-то? — поинтересовался брат после того, как обнял меня одной рукой.

— Так себе.

— Он опять умудрился тебя обидеть чем-то? — напрягся Кир. — А ведь даже я поверил, что ему не все равно, судя по тому, как он на тебя смотрел.

«Ему не все равно, судя по тому, как он на тебя смотрел», — эти слова резкой невыносимой болью отозвались в моем сердце.

— Он не остановил меня, — пробормотала я.

— Что? — переспросил Кирилл.

— Когда я уходила, он не остановил меня.

Брат, судя по всему, ничего не понял из моих фраз.

— Помни, все к лучшему. Завтра уедем, и все будет как прежде. Все забудется, — Кир поцеловал меня в волосы и еще сильней прижал к себе.

— Надеюсь… — шепнула я и, наконец-таки почувствовав себя полностью защищенной, провалилась в глубокий сон.

Проснувшись от бешеного крика будильника, я обнаружила себя в своей комнате. Видимо, Кир, убедившись, что сестра заснула, не поленился перенести меня на положенное место. Потянувшись, я подошла к окну и уже по обыкновению осмотрела знакомую панораму. Брат, судя по шуму, плескался в ванной, при этом напевая какую-то песенку. Выходило это у него нелепо, поэтому, не сдержавшись, я засмеялась и, вытянув сумку из-под кровати, начала небрежно скидывать туда все свои вещи. Кирилл вошел в комнату, когда сумка уже была собрана.

— Вот молодец! Уже готова! Я специально завел тебе будильник, зная твою несобранность.

— Кто бы говорил! Певец несчастный!

Брат был в отличном настроении, и я чувствовала, как оно заразительно.

— Ладно. Я тоже пойду сложу свои вещи, а ты быстро в ванную, чтоб на завтрак успеть! О, эта прощальная трапеза! Ха-ха-ха!

Через полчаса мы вышли из номера и, спустившись в холл, наткнулись там на мужчину, который вместе с еще несколькими рабочими организовывал отъезд:

— Ребятки! Через час отъезжаем. Вы же в Питер? Ваш поезд как раз через два часа, так что не опаздывайте, мало ли какие пробки.

— Хорошо! — кивнул Кир.

— Поедем на большом автобусе, так как кроме вас еще многих надо вести на железнодорожный вокзал. Как оказалось, далеко не все предпочитают летать на самолете. Александр Алексеевич тоже там будет. Ему надо встречать каких-то китайцев… — непонятно к чему сказал нам об этом мужчина.

— Так, значит, мы пошли есть! — завершил разговор брат и потянул меня за руку в ресторан.

— Не дал человеку выговориться! Может им запрещено разговаривать между собой на работе! — упрекнула я брата.

— А выбалтывать планы своего начальника посторонним людям можно, да? Ха-ха-ха!

Войдя в помещение, мы гордо прошествовали к своему столу и начали уплетать уже дожидавшийся нас завтрак.

— Приятного аппетита!

Противная для меня рожа Ника возникла возле нашего столика. Судя по выражению лица моего брата, ему тоже не доставило огромного удовольствия появление данного персонажа.

— Спасибо, — поблагодарил Кирилл.

— Ну что, домой? Искать работу поближе? — поинтересовался Николай, присаживаясь за столик.

— По-моему, тебе не предлагали садиться, — заметила я.

— Полин! — упрекнул меня брат.

— Ничего, Кирилл, я уже привык, что твоя сестра не думает о том, что говорит, так что не обижаюсь.

— Интересно, до какой степени надо быть идиотом, чтоб заводить разговор с людьми, которым ты явно противен? — поинтересовалась я у него.

Брат исподтишка глянул на меня, но промолчал.

— Вот видишь? Она в который раз огрызается на пустом месте. Плохое воспитание, верней, его полное отсутствие.

— Зато в отличие от некоторых, сидящих за этим столом, у нас с братом есть чувство собственного достоинства, не позволяющее работать на того, кто будет вечно пользоваться своей властью, подставляя вместо своей шкуры твою.