Татьяна Бочарова - Скрипачка

— Точно.

— На каком инструменте вы играете, Рыбаков?

— На флейте.

— Так… — Лавров задумался и замолчал. Думал он довольно долго, затем спросил: — Рыбаков, вы употребляли сегодня спиртные напитки?

— Ну… да.

— И много?

— Какое это имеет отношение к Кретову?

— Отвечайте на вопрос, Рыбаков.

— Прилично.

— Вы были очень злы на дирижера?

— Очень, но это же не означает, что я собирался его убить!

Валера впервые за эти два часа почувствовал волнение. Хмель постепенно проходил, и он начинал понимать, что никто из присутствующих, кажется, не сомневается в том, что именно он сварил проклятого Кретова в ванне. Как же так? Он, Рыбаков, конечно, выпил с трех часов изрядно, но не настолько же, чтоб себя не помнить.

— Вы были очень злы… — задумчиво повторил Лавров, не обращая никакого внимания на конец рыбаковской фразы. — Тогда у меня вопрос к присутствующим. Не слышал ли кто-нибудь из вас, чтобы Рыбаков… ну, скажем так, угрожал Кретову, обещал свести с ним счеты или нечто подобное?

Алька почувствовала, как ладони становятся мокрыми. Гурко продолжал угрюмо молчать, глядя в пол, Прохоров оживился и заерзал, но вслух ничего не произнес.

— Значит, не слышали?

— Было.

Аля вздрогнула и перевела глаза на сказавшего это Чегодаева. Тот сделал шаг от дверей, у которых так и стоял все это время.

— Вы инспектор оркестра? — вдруг поинтересовался до того безмолвствующий напарник Лаврова.

— Да, я инспектор, — подтвердил Васька, почему-то обращаясь не к нему, а к Лаврову.

— Так что было? Мы вас слушаем, говорите, — разрешил тот.

— На последней репетиции, после того как Кретов обещал уволить Рыбакова, тот сказал ему: «Вам это даром не пройдет!»

— Так и сказал?

— Да.

— Ты чего, Вась? — Валерка попробовал улыбнуться, но это удалось ему с трудом. — Ты ж знаешь прекрасно, я просто трепался. Ты что… вы… правда думаете, что я… его… — Он споткнулся о молчание, остановился, потом с силой треснул кулаком по администраторскому столу и крикнул: — Да вы с ума сошли!

— Тихо, Рыбаков, тихо. Вас еще никто ни в чем не обвиняет. Идет опрос свидетелей, не стоит так волноваться. Вы не согласны с тем, что сказал инспектор?

— Нет!

— Вы не говорили Кретову эти слова?

— Говорил, — устало подтвердил Валера.

— Так что вас не устраивает?

— Все меня не устраивает. Все. Я имел в виду другое.

— Поясните, что именно?

— Ну… Что Бог его покарает.

— Бог? — насмешливо переспросил Лавров. — Вы сильно верите в Бога?

— Идите к черту.

Валерка отчетливо понял, что напрягаться бесполезно. Его, конечно, заберут. Прямо отсюда. Зачем ментам трепыхаться, когда дело вот оно, почти уже сшито? И кипятильник он, дурень пьяный, вытащил из розетки своими руками — пожалел Крета, чтоб не сварился окончательно. Стало быть, на вилке его пальцы. Эх, гад Васька! Ну Прохоров, тот понятно, трус, в оркестре новый человек, Валерку совсем не знает. Но Васька! Тихий, подлец, воды не замутит, а свое давит, выжимает. Валерка ему давно глаза колет так называемым нарушением дисциплины, небось рад был до чертиков сегодняшней их стычке с Кретовым. Так ведь не успокоился, дальше пошел! Гад, точно гад! Все они… все молчат, никто не заступился, даже Серега — друг называется!

— Ладно, Рыбаков. — Лавров, казалось, ничуть не рассердился на то, что Валерка послал его к черту, и выглядел спокойным и даже добродушным. — Ладно. Сейчас мы пока прервемся. Вам придется проехать с нами, отпустить вас под подписку о невыезде я не могу — слишком веские доказательства вашей причастности к преступлению. Поэтому вставайте — и пойдем. Вставайте, Рыбаков, слышите? — Старший лейтенант мягко дотронулся до Валериного плеча.

Тот медленно поднялся. Комната перед его глазами вдруг поплыла, точно карусель, сначала не спеша, затем быстрей и быстрей и, наконец, завертелась стремительно, растягивая и искажая знакомые лица. Последнее, что успел разглядеть Валера, прежде чем поспешно отвернулся к двери от всей этой тошнотворной круговерти, было совершенно белое лицо Альки Бажниной.

— Так и знал, что Рыбак рано или поздно допрыгается. Как говорится, пей, но знай же меру! — Алик Копчевский решительно плеснул в стакан остатки киндзмараули и залпом выпил. Он и Славка сидели в номере у девчонок и слушали подробный, хоть и сбивчивый, Алин пересказ Валеркиного допроса.

— Крета жалко, — вздохнула Ленка и сморгнула. — Какая жуткая смерть.

— А мне Валерку жалко, — признался Славка. — Сука эта Верка, из-за нее все. Нормальный парень был, играл классно. Я ж его с консерватории знаю, он меня на два курса старше. Если бы не эта стерва, ни в жизнь Рыбак до такого не докатился бы.

Аля молча сидела, сжавшись в комок, на своей постели. Ее бил озноб. Она никак не могла простить себе, что недооценила Валеркино состояние, не подумала, что нельзя ему в таком виде идти к дирижеру. Ведь видела же, коза безмозглая, что бутылка-то на столе почти пустая была.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в номер заглянул Чегодаев.

— Все сидите? — Он окинул недовольным взглядом притихшую компанию. — Я бы вам посоветовал разойтись по койкам. Завтра будет славный денек.

— Вась, когда мы теперь уедем? — спросила Ленка.

— Не раньше чем через день, а то и два. Завтра менты будут ходить, проверять, кто где был сегодня с полдевятого до полдесятого вечера, вопросы всякие задавать. Так что советую выспаться. Каждому в своей постели. Ясно?

— Ясно, — поморщился Славка. — Это значит, завтра весь день в гостинице торчать?

— Именно, — подтвердил Чегодаев, скрываясь за дверью.

— Шли бы вы, правда, — попросила Алика и Славку Лена. — Первый час. С семи на ногах. Завтра менты как вломятся с утра пораньше и как начнут душу вынимать!

— А мы, кстати, где были с полдевятого до полдесятого? — вдруг обалдело хлопнул глазами Славка.

— Привет тебе! — хмыкнул Алик. — Ты вроде водку-то не пил, только киндзмараули. Не помнишь, где был? Ленка, ну-ка освежи ему память!

— Хорош зубоскалить! — надулся Славка. — Я на часы в таких случаях не смотрю. И вообще, может, это ты Крета угробил, а свалили на Валерку. Где ты шастал все то время, пока мы с Ленкой…

— Ах ты козел! — задушевно произнес Алик, схватив приятеля своей огромной пятерней за ворот. — Я тебя сейчас закопаю.

— Ладно, ладно. — Славка дурашливо замотал головой, пытаясь вырваться. — Я понял, ты у Альки был. Ой, Аль, спаси меня, он меня придушит.

— Я б вас обоих придушила. Пошли вон! — рявкнула Алька.

Обозлить Альку было не так-то просто, но уж если она злилась, связываться с ней не стоило. Зубец и Копчевский мигом поднялись и удалились к себе.

Ленка тут же улеглась, уютно укутавшись в одеяло. Аля потушила свет, расстелила постель, разделась, вытянулась на прохладной простыне. Сон не шел. Ленка тихо посапывала в темноте.

— Эй, — тихо позвала Аля.

— Что? — сонно отозвалась Лена.

— Ты спишь?

— Нет, я танцую, — рассердилась Ленка, заворочалась и села на кровати. — Интересно, сегодняшний день кончится наконец?

— Лен! — прошептала Аля. — Крет из-за меня погиб. Я к Рыбаку в номер ходила, пока ты в душе была. Это я его извиняться…

— Знаю, — перебила Ленка. — Догадалась уже.

— Лен! Его… теперь посадят? Да?

— Посадят, конечно.

Алька тихонько всхлипнула.

— Прекрати. — Ленка деловито взбила подушку и снова улеглась. — Судьба, значит, у него такая. От судьбы не уйдешь. Не сейчас, — значит, в другой раз сел бы, и ты тут ни при чем. Спи!

Но спать Але не хотелось.

— Я покурю? — спросила она Ленку.

— Кури.

Аля выскользнула из постели, приоткрыла окошко. Два тусклых фонаря слабо освещали пустой гостиничный двор. Чуть поодаль сверкало огоньками шоссе. Алька затянулась, высунувшись на легкий мартовский, ночной морозец. Внезапно она поняла, что ей мешает спать не только жалость к Валерке, хотя жалко его было ужасно. Существовало еще что-то, гнездившееся глубоко в Алькином подсознании и лишь сейчас неожиданно выплывшее на поверхность. Этим «что-то» были шаги в коридоре, которые она слышала незадолго до того, как произошла трагедия с Кретовым. Тихие, еле различимые в послерепетиционной тишине гостиничного этажа. Кому они могли принадлежать? Скорее всего, женщине, уж очень они были мягкие и невесомые. А может, невысокому ловкому мужчине? Странные шаги. То замирающие, то снова возобновляющиеся. Кому понадобилось гулять поблизости от Крета?