«Не прячет лица передо мной». Эта мысль резанула ее словно острым ножом.

И Мэтти в качестве гостеприимной хозяйки дома, милостиво принимающей ее в Леди-Хилле! Джулия почувствовала какую-то ребяческую жгучую ненависть к подруге, зная, что для этой ненависти нет оснований, разве что ее разрушенные иллюзии. Она повернулась к Лили, нетерпеливо подпрыгивавшей возле нее.

— Мамочка, пойдем в загон, посмотрим Марко Поло. Ты ведь еще его не видела. — Она дергала и трясла мать за руку. — Александр поставил несколько барьеров. Я так рада, что ты наконец все это увидишь!

Джулия взглянула на округлое личико, в котором так явственно переплетались черты отца и матери. Лили искренне радовалась. Джулия попыталась улыбнуться, но получилась жалкая гримаса.

— Пойдем, пойдем. Я очень хочу увидеть Марко Поло. — Это был повод выйти поскорее из спальни, где находились все эти жалкие свидетельства предательства подруги. Она удивлялась, как Лили не заметила их? Догадывается ли девочка? Может, ей удастся свободнее вздохнуть за пределами этих стен и она сможет распутать клубок ревнивых подозрений, не восстанавливая себя против Мэтти, когда между ними не будет этой позолоченной улики — валявшейся на полу сандалеты.

— Пойдем, Лили. Покажи мне своего знаменитого Марко Поло.

Они вместе спустились по лестнице и вышли во двор. Лили шла впереди, подпрыгивая и болтая, переполненная впечатлениями лета.

«Мы ездили в Веймут… устраивали пикник…» — Джулия слушала вполуха, не рискуя задавать вопросы, которые висели на кончике языка.

Когда они подошли к загону, Лили подняла перекладину, подбежала к пони и обняла его за шею. Он фыркнул ей в руку, вынюхивая сахар. Джулия слышала, как Лили сказала ему:

— Моя мама приехала.

Джулия смотрела, как девочка взобралась на спину лошадки и заставила ее пуститься рысью. Здесь был устроен круг с маленькими барьерами, сделанными из хвороста, и небольшими канавками с загородками, и Марко Поло с Лили на спине методично перескакивал через них. Джулия положила руки на верхнюю перекладину калитки. Лили выглядела такой счастливой! Ее лицо и розовая юбочка выделялись ярким пятном, двигающимся на ровном зеленом фоне.

«Какую я сделала глупость, приехав сюда», — подумала Джулия.

Она правильно поступала, что не приезжала сюда раньше, все эти годы. Даже ради того, чтобы увидеть, как счастлива Лили. Потому что здесь она испытала жгучую ревность. Она ощущала ее тяжесть внутри себя, распаляемая тем, что увидела сегодня в полдень. И она говорила себе, что единственный выход для нее — уехать как можно скорее. И забрать с собой Лили.

Ей нужна была Лили. Она хотела видеть ее счастливой дома, в доме на канале, такой же, как она была здесь, когда скакала рысью в загоне Леди-Хилла. И она не хочет, чтобы Мэтти и Александр были возле девочки.

«Она моя, — твердила себе Джулия. — Моя дочь».

Лили на своем пони проскакала весь круг и возвратилась к калитке. Она разрумянилась от гордости и удовольствия. Пони фыркал и встряхивал головой, и девочка склонилась к его шее, похлопывая по ней и хваля своего любимца.

— Что скажешь, мама?

— Скажу, что ты умница. Я не знала, что ты можешь так хорошо брать барьеры.

— Я тренировалась. Элизабет и я делали прыжки, каждая делала по три круга, а Александр засекал время…

Она соскользнула на землю, перепрыгнула через изгородь, взяла мать под руку, все время болтая и задыхаясь от волнения.

«Она все еще дитя, даже сейчас, — подумала Джулия. — Как долго она сможет оставаться такой?» Повернув от дома, она крепче сжала руку Лили.

— Давай погуляем. Расскажи мне обо всем.

Они пошли по траве. Теперь Джулия слушала внимательно. В излияниях Лили не было никакого намека на то, что Мэтти стала чем-то отличаться от обычной Мэтти. Просто друг, часть семьи.

«Мой друг», — Джулия вспомнила, как долго она была другом Джоша. Ладно. Это была ошибка.

По крайней мере, они смогли скрыть свои любовные отношения от Лили. Но Мэтти беззаботно оставляла свое белье и пудру в спальне Александра.

— Что случилось? — спросила Лили. Джулия посмотрела в ее ясные глаза.

— Ничего не случилось. Я целую ночь просидела в самолете и очень устала.

Необходимая ложь.

Они дошли уже до стены сада, откуда земля полого спускалась к деревне. Джулия остановилась, глядя перед собой.

— Что это?

Но она и сама могла увидеть, что это такое. Перед ней шла вереница черепичных крыш и отштукатуренных стен. Это были те самые бунгало, с живописными окошками, глядящими на аккуратные садовые заборы, с детскими качелями на одном из огороженных квадратов. Прежде здесь были поля. Смутно Джулия помнила, что Александр называл их «нижними четырьмя акрами».

Лили поморщилась.

— Ужасные дома, да еще на наших лугах. Я не могу на них смотреть. Папа сказал, что людям нужно где-то жить, а ему и Феликсу нужны были деньги для Леди-Хилла. После пожара, ты знаешь.

— Да, знаю.

Джулия отвернулась. Итак, Александр продал землю, чтобы оплатить реставрационные работы. Конечно, его вынудили к этому обстоятельства.

Образы мрачного прошлого опять завладели ее воображением, нежеланные и неизбежные: Фловер и Сэнди. И бегущий от нее в огонь и дым Александр.

— Они портят весь вид, — пожаловалась Лили. — А я бы хотела, чтобы Леди-Хилл никогда не менялся, никогда.

«Все мы хотим, чтобы все оставалось прежним, — подумала Джулия с грустью. — И как много требуется времени на то, чтобы понять, что это невозможно. Александр, я все делала неправильно. Я так виновата перед тобой».

— Это действительно прелестные домики, — механически сказала Джулия. — И людям надо где-то жить. Если папе потребовались деньги для Леди-Хилла, ему просто повезло, что у него было что-то такое, что можно было продать, верно?

— Ты говоришь в точности как он, — фыркнула Лили.

Они повернули обратно и пошли к дому. Им уже видны были верхушки высоких труб, выступающих из-за густых крон деревьев.

— Почему ты приехала? — неожиданно спросила Лили. — Ведь ты никогда раньше не приезжала?

— Я хотела повидать тебя и папу. Здесь, в Леди-Хилле. Вот я и повидала.

«Часть взрослой правды», — подумала Джулия, лишь только часть ее можно сказать.

— Наверно, лучше было не приезжать, по крайней мере, не в этот раз. Похоже, что я не принадлежу к Леди-Хиллу, как ты. И от этого мне кажется… что лучше уехать.

Они помолчали.

— А Мэтти чувствует себя здесь нормально, — сказала Лили после минутного раздумья.

Джулия ответила:

— Мэтти всего лишь гостья. Она не является членом семьи.

Лили кивнула.

— Как и Феликс, когда приезжает?

— Думаю, что да. — Джулия глубоко вздохнула. — Лили, утром я возвращаюсь в Лондон. Я бы хотела взять тебя с собой.

Последовал длительный протестующий вопль.

— Но ведь остается еще целая неделя! Я не могу сейчас ехать. Я хочу взять Марко на представление в Миддлхэм…

Всю обратную дорогу к дому Джулия в мрачном молчании слушала протесты и увещевания Лили. Когда они проходили через сад, Джулия увидела на некотором расстоянии Мэтти, очевидно поглощенную рассматриванием цветочного бордюра. Она подивилась тому, как быстро они с Александром нашли общий язык.

Подойдя к парадной двери, Джулия сказала:

— Все равно, Лили, я хочу, чтобы ты была готова завтра ехать.

Важно было поскорее убраться отсюда.

Александр сидел в столовой, положив руки на подлокотники кресла. Он выглядел расстроенным. Джулия хотела подойти и тронуть его за плечо, но не находила в себе сил сдвинуться с места. Лили пробежала мимо нее.

— Мама говорит, что я должна ехать с ней утром. Но ведь это не обязательно, правда? Я сказала ей, что не хочу.

— Если мама говорит, что нужно ехать, значит, нужно ехать, — сказал Александр.

Лили никогда не спорила с ним. Она повернулась и стремглав выбежала из комнаты. Они прислушивались к ее громким шагам на лестнице, и их глаза встретились. Когда дверь наверху с грохотом захлопнулась, Александр встал, подошел к столику, где стоял поднос с напитками, и взял бутылку с виски, вопросительно взглянув на Джулию.

Она слабо кивнула.

— Спасибо.

Они сели лицом друг к другу, держа в руках по стакану, машинально заняв те места, на которых всегда сидели раньше. Джулия выпила полстакана, а потом откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза.