Джил Грегори - Сладкая мука любви

Обогнув отца и полицейских, Эмма преградила им путь:

– Немедленно отпустите папу! Как вам могло в голову прийти арестовать его? Кому, как не вам, знать, что он непричастен к смерти Бо Гарретсона!

– Боюсь, Эмма, я уже не могу прозакладывать за это голову, – угрюмо возразил шериф.

Гилл выглядел не лучшим образом: морщинистые щеки ввалились, и весь он как-то ссутулился и осел.

– Папа! – Эмма перевела взгляд на отца, с трудом подавляя дрожь. – Не волнуйся, папа. Все это какая-то ужасная ошибка, но она разъяснится. Клянусь, я сделаю все, чтобы исправить ее!

При виде бледной и потрясенной дочери, Уин Маллой содрогнулся от бессильного гнева. Его грубоватое, приятное лицо было мрачным, как туча, глаза метали молнии. Когда яростный взгляд переместился куда-то за Эмму, она тотчас поняла, на кого он направлен.

– Гарретсон, когда я окажусь на свободе, я первым делом убью тебя!

– Само собой, – фыркнул Джед. – Лучшего доказательства и не нужно.

– Ты меня подставил и заплатишь за это!

– Папа, прошу тебя, будь осторожен, чтобы слова не обернулись против тебя, – вмешалась Эмма. – Шериф, вы же знаете, что это все разыграно, подстроено!

– Увы, девочка моя, теперь уже нет сомнений в том, что он виноват. Налицо бесспорное доказательство. – С тяжким вздохом Уэсли Гилл сделал жест помощнику. – Ладно, давай заканчивать.

– Не переживай за меня, Эмма! – крикнул Уин через плечо, когда его выводили за ворота. – Я докажу, что все это просто гнусный спектакль и что шериф, как мальчишка, попался на удочку…

Эмма видела, как трое уходят по направлению к городской тюрьме. Ее отец шел, расправив плечи, всем своим видом стараясь показать, что унижение не сломило его. Когда наконец она вышла из оцепенения, церковный двор был почти пуст. Оставалось несколько человек из числа приглашенных. С минуту Эмма лишь тупо смотрела на них, не в силах произнести ни слова.

Потрясенная Коринна стояла в окружении Мэйбл Барнз, Сью Эллен Гилл и еще нескольких приятельниц, и по ее круглому лицу текли слезы. Шагах в пяти от нее, не сводя с Эммы странного взгляда, Тэра Маккуэйд вцепилась в руку своего отца. И еще двое оставались – отец и сын Гарретсоны. Плечо к плечу стояли они под тополем.

– Мне очень жаль, Эмма, – сказал Такер, когда лихорадочный взгляд девушки остановился на нем. – Сейчас нужно…

Он сделал шаг к ней, но Эмма отшатнулась:

– Нет! Не смей ко мне приближаться! Оставь меня в покое!

– Слышал, парень? – сказал Джед. – Пошли-ка домой.

Такер не подал виду, что слышал. Он продолжал смотреть только на Эмму, и этот упорный взгляд был невыносим.

– Не подходи! – крикнула она в отчаянии и бросилась на шею Коринне.

Она уткнулась в пухлое плечо экономки и разрыдалась.

– Тихо, дорогая, тихо! Все будет хорошо, просто прекрасно. Дома мы обсудим, что можно сделать.

– Я не могу ехать домой! – воскликнула Эмма, высвобождаясь. – Как же я оставлю папу?

– Сейчас ты ничем не можешь ему помочь.

Как ничем не может помочь? Эмма не желала мириться с этим, просто не могла. Но тошнота и головокружение навалились с новой силой. Только чудом она не потеряла сознание. Пока Эмма боролась с дурнотой, Росс Маккуэйд смущенно прокашлялся и заговорил:

– Сейчас важно нанять хорошего адвоката, чтобы защищал Уина в суде. В Бьютте есть один такой. Я слышал, что он может обелить и виновного… Я хотел сказать, а уж невиновного тем более! Если хочешь, Эмма, я ему напишу.

Адвокат! Ну конечно! Почему она сразу об этом не подумала?

– Мистер Маккуэйд, может быть, лучше отправиться к нему лично? Прямо сейчас?

– Это возможно…

– Нет, не стоит, – решила девушка, мало-помалу обретая присущее ей самообладание. – Чтобы разговаривать с адвокатом, нужно знать все детали, а я понятия не имею, какие у шерифа доказательства. Первым делом я должна повидать мистера Гилла.

– Эмма!

Девушка умолкла, услышав знакомый голос, такой кроткий и милый.

– В таком состоянии тебе не стоит начинать дело. Я знаю, ты готова на все, но куда разумнее сначала отдохнуть, обговорить все спокойно и хладнокровно, составить план действий. Мы с отцом поможем тебе во всем, но сначала позволь проводить тебя в «Эхо» и хотя бы напоить крепким чаем.

– Золотые слова! – поддержала Коринна, оживившись, но глаза ее были все так же печальны, и солнце безжалостно освещало каждую морщинку и складочку ее лица.

Эмма никогда не думала об экономке как о старой женщине, но тут вдруг поняла, что годы наложили свою печать на ее бывшую няньку. Однако они ничуть не прибавили ей кротости.

– Что уставились? – возмущенно обратилась она к Гарретсонам, все еще не покинувшим церковный двор. – Небось помираете от радости, чтоб вам пусто было!

Эмма тоже взглянула в ту сторону и со смутным удивлением заметила, что Такер смотрит вовсе не на них, а на Тэру. Взгляд его был настойчиво-испытующим. Тэра тоже ощутила его, повернулась и слегка повела плечами.

– Все это так грустно, так грустно… – сказала она очень тихо и как-то виновато. – До сих пор нам с отцом удавалось сохранять нейтралитет, не склоняться ни в ту сторону, ни в другую… но теперь… Теперь всего важнее, чтобы восторжествовала истина. Ради Бо, только ради него!..

– Истина? – переспросила Эмма, пораженная Необычным пафосом этих слов. – Ты имеешь в виду, что отец не стрелял Бо в спину? Что это Гарретсоны без конца мутят воду? Что все мы жили бы в мире и согласии, не будь здесь этого змеиного гнезда? Эта истина должна восторжествовать, так ведь, Тэра?

Джед сделал шаг вперед. Выражение его лица красноречиво говорило, что он собирается, в свою очередь, высказать все, что думает о Маллоях. Такер ухватил отца за руку.

– Не сейчас, слышишь? – произнес он так тихо, что девушка едва расслышала. – Оставь ее в покое.

Удивительно, но Джед не стал упрямиться. Он попросту пожал плечами и пошел прочь. Такер последовал за ним.

– Мне очень жаль, солнышко, – сказал он, проходя мимо Эммы.

Как только Гарретсоны покинули двор, оставшиеся окружили девушку, наперебой утешая ее. Но о каком утешении могла идти речь? Эмме казалось, что наступил конец света. На другой день после того, как она поняла, что носит ребенка Такера, ее отца арестовали. Один удар следовал за другим, не давая опомниться.

Потрясенная, она даже забыла ненадолго о непрерывной дурноте. Самочувствие по-прежнему было ужасным. Борясь с желанием расплакаться, она вскинула голову и попыталась улыбнуться.

– Мы не сдадимся так легко!

– Но сначала домой, ладно? – настаивала Тэра. – Все мы уверены в невиновности мистера Маллоя и сделаем все, чтобы это доказать. Истина восторжествует… но, Эмма, это будет нелегко. Нужно хорошо обдумать, какие шаги предпринять. Сейчас мы вместе поедем в «Эхо» и…

– Нет, в «Эхо» мы не поедем, – медленно и раздельно проговорила Эмма и пошла к выходу с церковного двора. У самых ворот она оглянулась: – Первым делом я хочу видеть шерифа Гилла и выяснить все, что смогу.

Эмма сидела в напряженной, неестественной позе в конторе шерифа, в кресле для посетителей. Чуть поодаль ее отец пристроился на жестком стуле с прямой спинкой.

– Шериф Гилл, скажите мне все. Я хочу знать, почему вы арестовали папу за то, чего он не делал. Вы ведь знаете это не хуже моего, не так ли?

– Будь Эмма адвокатом, я бы без колебания нанял ее для защиты, – заметил Уин с невеселым смешком. – Обычно эти ребята не стоят денег, которые берут.

Уэсли Гилл честно попытался улыбнуться в ответ, но это у него не очень получилось. Очевидно, на сердце у шерифа было так же тяжело, как и у Эммы, и за это она почти простила ему арест отца.

Незадолго до этого он выпустил арестанта из камеры и отправил помощника Клема домой, чтобы они могли без помехи поговорить втроем. Поговорить спокойно и рассудительно, без взаимных упреков. Маллой имели право знать, на каком основании произведен арест. Чтобы опровергнуть свидетельство вины, нужно было сначала выяснить, в чем оно заключается.

Эмма была рада, что Маккуэйды в конце концов уговорили Коринну ехать домой, – теперь она могла выбросить из головы все, кроме дела об убийстве. Настало время исправить ошибку, рассеять подозрения.

– Свидетельств против Уина два, – сказал шериф. – Первое – это головной платок твоего отца, Эмма. Уин знает о нем, мы говорили в день твоего приезда. Он сказал, что понятия не имеет, как его повязка оказалась неподалеку от места убийства.