Какая-то часть меня хочет, чтобы Кэм увидел, кто я на самом деле. Хочу быть честной с ним, как никогда раньше. Интересно, понравится ли ему это. Есть только один способ выяснить.
Я беру салфетку из ванной и быстро вытираю свое лицо. Никаких теней, никаких румян. Водостойкая тушь остается, и я добавляю совсем чуть-чуть красной помады.
Вот так.
Я смотрю на себя вновь, но на этот раз я не притворяюсь никем.
Это всего лишь я.
В дверь звонят снова, и у меня не остается времени на размышления. Я хватаю свою сумочку и выхожу.
Глава 10
Кэм
Я направляюсь на ужин сразу после работы. У меня хранится несколько костюмов и смокингов в кабинете для такого рода мероприятий. Это часть моей работы. Приглашение гласит: «На благо женщин, занятых в области искусства». Но никто не посещает такие мероприятия ради благотворительности. Они нужны для установления связей с политиками, руководителями и другими влиятельными людьми.
Я был выбит из колеи, когда впервые посетил такое мероприятие. Но когда я поднялся по карьерной лестнице в компании, Эшкрофт стал всегда меня приглашать на подобные мероприятия.
— Никогда не знаешь, когда потребуется помощь или дружеские связи, — сказал он мне и не ошибся. Я закрыл несколько многомиллионных сделок за закуской на благотворительных гала-концертах или из-за пары слов в торговых переговорах на корте для игры в сквош.
Тем не менее, пока я пробивался сквозь толпу в сторону бара, я не мог не пожалеть, что вечер проходит вне дома. Ужин с Изабелль наедине…
— Кэмерон, рад тебя видеть, — бизнес-партнер приветствует меня, и внезапно я поддерживаю разговор о компании и о последней сделке. Я рад этому. Мне надо отвлечься, отвлечься от Изабелль. Я уже потратил впустую слишком много времени, думая о ней. Мне нужно помнить, что она не принадлежит моей темной стороне, моему второму миру.
— А сейчас хватит говорить о бизнесе. — Жена мужчины присоединяется к нему. Она скользит рукой по его руке и улыбается мне. — Опять один, Кэмерон? Мы должны исправить это.
Я пожимаю плечами с усмешкой:
— Вы же знаете, для меня существует лишь работа.
— Одна работа и никаких развлечений, — ругает она меня, и я вспоминаю, как Декс говорил в клубе о том, что мне нужна спутница для таких мероприятий. Должен признать, в его словах есть смысл. У каждого человека здесь имеется пара: жены и подружки. Все собрались, чтобы посплетничать друг о друге. Я выделяюсь из этой толпы, но этого недостаточно, чтобы передумать.
Я держу эту сторону своей жизни полностью в стороне. По крайней мере, так было до Изабелль. Она первый человек, возникший между мирами здесь и в клубе. Единственная женщина, приблизившаяся к раскрытию моей тайны.
Я играю с огнем, настаивая на том, чтобы она оставалась со мной, но у меня нет выбора. Пока она следует моим правилам и держит то, что произошло в клубе, под замком, всё должно быть в порядке. Всего несколько дней, чтобы она встала на ноги, — и наши пути больше никогда не пересекутся.
Эта мысль должна успокаивать меня, но вместо этого я злюсь.
Внезапно мужчины, с которыми я разговариваю, замолкают. Пара челюстей открылись чуть ли не до пола.
— Что за большое событие? — спрашиваю я, оборачиваясь. Мои слова застревают в горле.
Это Изабелль.
Она одета в простое белое платье с вырезами спереди и сзади. Ее сверкающие туфли от Louboutin на шпильках переливаются с каждым шагом, демонстрируют ее длинные ноги и покачивающиеся бедра. Волосы падают мягкими светлыми волнами, обрамляя ее прекрасное лицо. Она выглядит потрясающе: естественно и элегантно. И она не нанесла макияж. Каждый мужчина и каждая женщина следует за ней взглядом с вожделением или завистью, пока она идет в мою сторону.
Я хочу ее. Она подходит ко мне и скользит рукой по моей руке.
— Привет, — выдыхает она с застенчивой улыбкой. — Прости, я опоздала.
— Все в порядке, — бормочу я. — Это Изабелль Эшкрофт, — представляю ее группе. Она встречает их с улыбкой и знакомыми словами, но я не могу отвести от нее глаз. Ткань ее платья цепляется за ее упругие груди и скользит вокруг ее узкой талии.
Черт, она идеальна.
В этот момент я жажду ее так сильно, что даже больно. Вид ее голой задницы чашевидной формы в моих руках, пока я целую ее нежную шею. Ее стоны мучительного удовольствия, пока я дразню ее, подводя к краю оргазма, и из ее влагалища стекают вкусные сладкие соки вниз по бедрам…
Хорошо, что мы окружены людьми прямо сейчас. Если бы мы были наедине, я разорвал бы тонкие лямки, на которых держится ее платье. Нагнул ее, разведя бедра коленями. Подтолкнул свой член к ее опухшему влагалищу, пока она умоляла бы меня…
— Кэм? — Изабелль сжала мою руку, вернув обратно в реальность. Я моргнул.
— Извините нас, — быстро говорю я, сверкая улыбкой. — Я думаю, что моей подруге нужен напиток. — Я увожу ее подальше от них, пытаясь задушить свою неистовую похоть.
— Мой помощник заказал все, что тебе нужно? — спрашиваю резко.
— Да, — отвечает Изабелль. — Но одежда, обувь… это слишком много… Тебе не следовало, — добавляет она.
— Мне так хочется. — Я сказал своим ассистентам, чтобы они не экономили. Такая женщина, как Изабелль, привыкла к роскоши.
— Спасибо, — отвечает она спокойно.
— Как насчет Брента? — требовательно спрашиваю я. — Он попытался связаться с тобой?
— Я не хочу говорить об этом сейчас. — Изабелль избегает вопроса. Что, должно быть, означает «да». Я чувствую прилив гнева, но тень проступает на ее лице, и я не хочу развивать эту тему, когда мы окружены людьми, так что просто поворачиваюсь к бармену и заказываю шампанского.
Еще одна пара приближается к нам, сверкая фальшивыми улыбками.
— Изабелль, дорогая! — радостно повизгивает женщина. Она вся в бриллиантах, ее грудь крепкая и упругая, должно быть, подделка. — Где ты была? Ты пропустила обед у Битси на прошлой неделе, и Мими устраивала закрытый показ сумок в выходные.
Я напрягся, будучи готовым вмешаться и прикрыть ее, но Изабелль кладет руку на мою.
— Дорогуша, — смеется она, а голос ее сладкий, как сироп. Такого от нее я еще не слышал. — Мне просто нужно немного личного времени. Знаешь, это так сложно — не отставать от графика.
Женщина смеется, и в этот момент Изабелль перевоплощается. Внезапно она типичная светская львица, целует воздух у щек собеседниц и ведет светскую беседу, как если бы она на самом деле переживала об успехах в гольфе Престона или интерьере дизайна Банни. И это только начало. Люди собираются вокруг нее, как мотыльки на пламя. Мне не нужно ничего делать, кроме как улыбаться и кивать, но вместе с Изабелль я вдруг стал самым популярным человеком в зале.
Это та ее сторона, которую я никогда не видел: живая и веселая, наполненная игривой энергией. Если бы я не видел ее бледную и шокированную вчера вечером, то подумал бы, что ей на все плевать.
Интересно, как долго она притворяется?
— Увидимся в Хэмптоне! — воркует Изабелль, отмахиваясь от другой богатенькой пары. Я облегченно вздыхаю. Хоть с ними и адски скучно, но они дают двадцать тысяч долларов на благотворительность за возможность пообщаться здесь сегодня вечером.
Она снова поворачивается ко мне и посылает грустную улыбку:
— Мне нужно еще выпить.
Я начинаю понимать — это всего лишь игра для нее. Непринужденное общение. Глянцевая светская рутина. Она не такой человек, как все думают. Она нечто большее.
— Кто ты на самом деле? — спрашиваю я, вручая ей бокал Дон Периньон.
— Та, кем ты хочешь меня видеть. — Она возвращает мне улыбку.
Я хочу сохранить эту улыбку на ее красивом лице.
— Хм... — Я не могу удержаться от того, чтобы не подразнить ее. — Стюардесса? Непослушная медсестра?
Изабелль пожимает плечами.
— Ничто и никто. Я хамелеон. У меня много талантов. — Она отпивает свой напиток.
Ее взор затуманен. И вот тогда до меня доходит: она устала от этого. Ей надоело притворяться тем, кем ее хотят видеть, но кем она не является. Инстинктивно моя рука опускается к ее пояснице, чуть выше драпированной ткани ее платья. Наклоняюсь и нежно шепчу ей:
— А что, если я хочу, чтобы это была лишь ты? Настоящая Изабелль? — Я вижу румянец, заливающий ее щеки, но не могу удержаться от продолжения. — Что насчет того, в чем ты талантлива?