— Великий боже! Вы и вправду, должно быть, сошли с ума. Я не знаю, что произошло между Доротеей и Хейзелмером в парке, но из города он уехал всего лишь по делам своих владений и вернется со дня на день. Если он узнает о ваших попытках… заставить Доротею стать вашей женой, он… — Сесилии не хватало слов для описания того, на что способен Хейзелмер в подобной ситуации.
Но Эдварда Бьюкенена ее слова не впечатлили.
— К тому времени, как его светлости станет все известно, будет уже слишком поздно. Ваша сестра будет обещана мне, а Хейзелмер не перенесет скандала.
— Какого еще скандала? Если он вас убьет, об этом никто и не узнает. Тони мне сказал, что, если Хейзелмер по-настоящему чего-то захочет, для него не существует преград.
В флегматичном сознании Эдварда Бьюкенена зашевелился червячок сомнения. Он вспомнил рассказы о мастерстве, выказываемом Хейзелмером на поединках в клубе кулачных бойцов принадлежащему Джону Джексону, а также о предупреждении Десборо. Он отогнал эти мысли прочь, как не заслуживающие внимания.
— Глупости! — воскликнул он.
Эдварду Бьюкенену еще только предстояло узнать, в отличие от уже сделавшего это открытие Тони Фэншоу, что Сесилия обладает завидным упрямством. Она все продолжала распространяться о возможных бедах, которые падут на голову Бьюкенена, когда Хейзелмеру станет известно о его планах. Никакие убеждения не могли поколебать ее веру в то, что маркиз непременно узнает об этом, причем очень скоро. От наказаний общего плана она перешла к живописанию подробностей, и Эдварду Бьюкенену никак не удавалось отвлечь ее внимание. Сесилия распространялась о растягивании на дыбе и четвертовании, когда раздался стук в дверь.
Бьюкенен тут же вскочил, испытывая небывалое облегчение.
— Надеюсь, моя дорогая, что эго прибыла ваша сестра.
Весь путь до Тадуорта Доротея провела в размышлениях о завтрашнем свидании с Хейзелмером, а вовсе не в тревогах о нынешней встрече с Эдвардом Бьюкененом. Она совсем не боялась этого сельского увальня и ни секунды не сомневалась в собственной способности справиться с ним. Она просто рассчитывала войти в «Касл-Инн», чтобы тут же выйти обратно в обществе своей сестры. Если Эдвард Бьюкенен решил, что может подчинить ее своей воле, то очень скоро ему предстоит осознать свою ошибку. Доротея волновалась лишь, что ее бабушка, вняв увещеваниям Ферди, известит о случившемся Хейзелмера. Оставалось только надеяться, что леди Мерион все же воздержится от подобного шага.
Доротея не сомневалась, что сумеет вызволить Сесилию и благополучно вернуться в Лондон к утренней встрече с Хейзелмером, лишившись ночного сна, но не потеряв чувства собственного достоинства.
Лэнгу удалось без труда отыскать постоялый двор. Войдя внутрь, Доротея тут же поняла, что это приличное заведение. Успокоенная, она оставила Лэнга и Бетси дожидаться в пивной, а сама постучала в дверь гостиной. Когда ей открыли, она ворвалась внутрь с высоко поднятой головой и сразу же бросилась к сестре с распростертыми объятиями.
— Вот ты где, моя дорогая!
Сестры поцеловались, и Доротея стянула перчатки.
— Ты хорошо добралась? — спросила Сесилия.
Закрыв дверь, Эдвард Бьюкенен снова сел на стул, чувствуя, что ситуация развивается совсем не так, как он предполагал.
Сесилия тут же включилась в игру. Не обращая ни малейшего внимания на похитителя, сестры стали весело болтать о пустяках, как будто ничего особенного не случилось. Доротея подошла к огню, чтобы согреть замерзшие руки.
Наконец, Эдвард Бьюкенен не выдержал и воскликнул:
— Мисс Дэрент!
Доротея повернулась к нему, не пытаясь скрыть охватившего ее презрения:
— Мистер Бьюкенен. Я надеялась, сэр, что вы уже одумались и мне не придется проводить с вами беседу.
Внушительный тон ее голоса больно ранил Бьюкенена, но он был не из тех людей, кого можно запросто нейтрализовать.
— Моя дорогая мисс Дэрент, я понимаю, что события сегодняшнего вечера шокировали вас, но вы должны меня понять. Вы здесь. Я здесь. Вам нужно выйти замуж, и я с радостью возьму вас в жены. Если вы хорошенько подумаете, то поймете, что Эдвард Бьюкенен не так уж и плох.
Сверкая глазами, Доротея презрительно воскликнула:
— Вы, сэр, несомненно, самый омерзительный человек из всех, с кем я имела несчастье познакомиться. Вы считаете себя умным, а вот я в этом сильно сомневаюсь. Никак не могу взять в толк эту вашу одержимость жениться на мне. Меня это, конечно, раздражает, но ни в коей степени не волнует. Своим поведением вы показали, что не являетесь тем достойным джентльменом, каким хотели бы казаться, поэтому ни я, ни моя сестра не имеем ни малейшего желания продолжать общение с вами.
Когда до Эдварда Бьюкенена дошел презрительный смысл сказанных Доротеей слов, он весь побагровел. Вскочив, он схватил стул.
— Вы еще измените свое мнение, моя дорогая. Вы же не хотите, чтобы то, что я находился наедине с вашей сестрой, получило широкую огласку в обществе?
Сестры дружно повернулись к нему, кипя от негодования, но Эдвард Бьюкенен не дал им сказать ни слова, продолжив свою тираду:
— Так-то. Думаю, теперь вы измените свое мнение. Вам с Хейзелмером совместное будущее все равно уже не светит. Не хотите же вы, чтобы теперь еще и Сесилия лишилась расположения Фэншоу?
Сесилия кипела от ярости.
— Тея, не слушай его! Ну погодите же, вот услышат эти слова Тони и Хейзелмер!
Доротея взяла Сесилию за руку, чтобы успокоить ее и не допустить нового потока оскорблений. Выпрямившись в полный рост, она заговорила, воинственно сверкая зелеными глазами:
— Мистер Бьюкенен, никакого, скандала не будет. Мы с сестрой покидаем эту очаровательную гостиницу, садимся в наш экипаж и возвращаемся в Лондон в компании нашей горничной.
Эдвард Бьюкенен язвительно рассмеялся:
— Кто остановит меня от распространения слухов о том, что случилось нынче ночью?
Доротея широко распахнула глаза.
— Хейзелмер, разумеется.
Девушка отдала бы все на свете, чтобы только не упоминать имени его светлости, но, насколько она могла судить, это было самое действенное средство устрашения. На кону стояло счастье Сесилии, и Доротея готова была пойти на все, чтобы защитить младшую сестру.
Ее спокойное упоминание о маркизе на мгновение смутило Эдварда Бьюкенена, но он быстро оправился.
— Хорошая попытка, моя дорогая. Но вам отлично известно, что это не сработает. Всему высшему свету известно о вашей ссоре с заносчивым маркизом, более того, его нет в городе. К тому времени, как он вернется, вашей репутации будет причинен непоправимый урон.
Взгляд, брошенный Доротеей на злополучного Бьюкенена, казалось, был способен заморозить его на месте.
— Мой дорогой сэр, раз вы так хорошо осведомлены о перемещениях маркиза, то не можете не знать о его сегодняшнем возвращении в столицу. Что же касается наших с ним отношений, то я не имею ни малейшего намерения отчитываться в них перед вами. Удовольствуйтесь тем, что лорд Хейзелмер просил о встрече со мной завтра утром. — Она помолчала немного, чтобы дать возможность Бьюкенену проникнуться значимостью этой информации, затем обратилась к Сесилии: — Идем, милая. Пора трогаться в обратный путь. Не хочу опоздать на свидание с Хейзелмером.
Но Эдвард Бьюкенен сдаваться не собирался.
— Легко сказать, моя дорогая. Даже если он в городе, откуда ему узнать о происходящем? Нет, боюсь, я не могу позволить вам уйти.
Его упрямая воинственность разозлила Доротею.
— Глупый вы человек! Я очень надеюсь, что Хейзелмер в самом деле ни о чем не узнает. Единственная причина, по которой я сюда приехала, это желание не вмешивать его во все это. Если бы в вашей голове оставалась хоть капля здравого смысла, вы бы уже сами сажали нас в экипаж.
— Ха-ха! Так он не знает!
— Он не знал о случившемся, когда я уезжала, но теперь его уж точно поставили в известность.
— У нас еще есть время пожениться, — задумчиво произнес мистер Бьюкенен. — У меня есть специальное разрешение, а в деревне наверняка найдется священник.
Сесилия открыла рот от изумления.
— Вы с ума сошли! — воскликнула она.
— Мистер Бьюкенен! — усталым голосом сказала Доротея. — Послушайте меня, пожалуйста! Я не выйду за вас замуж, ни сейчас, ни в дальнейшем.