Он помолчал. Лиззи напряженно прислушивалась. Кажется, он тоже затаил дыхание? Чем же занимается?

– Но, конечно, если ты так благочестива, мне в голову не придет тебя потревожить.

– Я уже закончила, – выпалила она. Он вел тонкую игру, и она не хотела завершать ее слишком скоро.

– Думаю да, и не так давно, судя по тому, как ты пыхтела, когда подняла трубку. Господи, хотел бы я быть рядом!

«О, я тоже! Я тоже!»

Представив его уютный, вычурно обставленный номер в «Уэйверли», она вообразила, что лежит не в своей, а в его постели. Он спит в пижаме или голым? Держит ли сейчас свой вздыбленный «петушок»? Близок ли к оргазму? Его светлые волосы взъерошены со сна, он еще не успел побриться и выглядит ужасно сексуально!

– О, сегодня утром ты вряд ли нашел бы меня красивой. Я неумытая и непричесанная. Без макияжа. Голову нужно вымыть, и на мне древняя и поношенная пижама.

На самом деле все было не так плохо, но она специально нарисовала для него не слишком лестную картинку.

– Увидел бы меня кто сейчас, ни за что не поверил, что я девушка из эскорта.

– Звучит прелестно! Значит, сейчас ты похожа на соседскую девчонку? Простенькая, но сильно заведенная? Бьюсь об заклад, тебе это идет.

– О, спасибо большое!

– Ты знаешь, о чем я, Бетти. И не умеешь быть кем-то еще, кроме шикарной красотки. Я держу свой «петушок», думая о тебе в старой пижамке и с растрепанными волосами.

Он неожиданно охнул. Насколько ОН близок к разрядке?

– Представляю твои губы, мягкие, розовые, нежные и упругие… о, господи, господи, как бы я хотел, чтобы они ласкали меня сейчас.

– Мистер Смит, вы, никак, дрочите? Мне следует представить вам счет. Секс по телефону – все равно секс, не находите?

Он снова рассмеялся, свободно, счастливо, как совсем молодой человек. Как мальчишка, онанирующий на фото своей первой девушки.

– Не волнуйся, в следующем конверте будет плата за лишний час. Оно того стоит.

– В таком случае, продолжай. Хочешь, чтобы я что-то сказала или сделала, если уж у нас сейчас очередной сеанс?

Легкий шум в трубке. Выдох? Вздох? Стон наслаждения?

– Говори, где сейчас твои руки? Что ты делаешь? Что делала?

«Правда? Или выдумка, чтобы ублажить его?»

Правда, решила она. По крайней мере, частичная.

Переложив телефон в другую руку, Лиззи улеглась поудобнее. Будь у нее хоть какое-то подобие мозга, она вскочила бы и заперла дверь. В любой момент ввалится Шелли с «Санди таймс», и ей в голову не придет постучать. Но голос Джона гипнотизировал ее, она просто не могла отвлечься.

– Сейчас я лежу на кровати, держа телефон в одной руке и лаская себя другой. Когда ты позвонил, я мастурбировала. И только-только кончила, но собиралась повторить. Я…

Она запнулась. Сказать ему? Он считал ее проституткой, дерзкой и наглой, хотя она была обычной женщиной, не ханжой, но и не сексуальной маньячкой.

– О, Бетти, Бетти, не замыкайся в себе. Не сдерживайся, ничего не скрывай. Я удвою плату. Продолжай, сделай счастливым старичка.

Послышался смешок, потом учащенное дыхание. Она не сомневалась, что он на волоске от разрядки.

– Сколько раз говорить, идиот, ты вовсе не стар!

Она тоже рассмеялась. Он чудесный, восхитительный, полный сил мужчина. Но даже он может быть идиотом и иметь комплексы.

– У тебя прекрасный возраст, Джон, и такого изобретательного мужчины я сто лет не видела!

«Никогда не видела», – прибавил внутренний голос.

– Ну-ну, прелестная Бетти, не стоит льстить. Не стоит обманывать. Скажи, где были твои руки, когда зазвонил телефон. Скажи точно.

Теперь в их беседу вкрались новые интонации. Он неожиданно превратился в прежнего, неистового, неумолимого, грозного господина. Мужчину, заставившего ее содрогаться самым восхитительным образом. Она только что не ползала перед ним на коленях и не задумалась бы это сделать наяву.

– Я… я ласкала себя одной рукой и сунула внутрь другой палец. То есть, два пальца… мне нравится это делать. Когда я себя ублажаю, приятно ощущать что-то внутри.

– Превосходно. И как часто ты ублажаешь себя, Бетти? Как часто гладишь себя и при этом работаешь двумя пальцами?

Это дало ей время подумать. В нормальных обстоятельствах она мастурбировала вовсе не так уж часто. Но теперь, когда в ее жизни появился Джон Смит, ей хотелось этого постоянно.

– Ты о чем? Когда я устраиваю шоу для клиентов или делаю это для себя?

Последовала пауза. Она почти ощущала, как он думает, взвешивает, а может, даже осуждает ее. Подонок! Кто он такой, чтобы ее судить? Мужчина, предпочитающий платить за секс, ничем не лучше женщины, предпочитающей этот секс продавать.

– Для себя, глупая девчонка, конечно, для себя. Насколько мне известно, у тебя нет других клиентов.

Вот это да! Неужели что-то заподозрил? Он не дурак…

– Я не девчонка. Мне двадцать четыре. Я женщина!

Он тихо засмеялся.

– Тут ты права. И кому, как не мне, это знать!

В наступившем молчании Лиззи показалось, что она услышала шелест. Неужели он до сих пор дрочит? Уже подошел к самой черте?

– Ты также своевольна и упряма и отходишь от темы. Как часто ты мастурбируешь?

– Довольно часто… несколько раз в неделю. Зависит от того, насколько я занята, понимаете?

Джон нетерпеливо вздохнул, словно директор школы, выслушавший непослушную, упертую ученицу.

– В чем дело? Или ожидал, что я вечно возбуждена только потому, что работаю в эскорт-службе? Надеюсь, ты понимаешь, что на деле все прямо противоположно? Секс для меня работа. Может, в свободное время я хочу заняться чем-то другим!

Джон продолжал молчать.

Черт, она испортила общий настрой. Он, возможно, гонял шкурку, постепенно приближаясь к оргазму, а она с таким же успехом могла опрокинуть на него ведро холодной воды.

– Я ценю твою честность, Бетти, но скажи, со мной ты действительно получаешь наслаждение? Ты действительно кончила?

Его голос был мягким. Искренним. Сочувственным.

– Я не обижусь, если узнаю, что ты притворялась. Но мне показалось, что ты кончила. Я на это надеялся. Но, полагаю, в таком бизнесе девушка должна быть хорошей актрисой.

– Честность? Да, Джон, с тобой я испытала наслаждение, и мне действительно понравились наши игры. У меня были оргазмы. Много.

Она набрала в грудь воздуха.

– Могу смело сказать, что никогда не испытывала ничего подобного с другими клиентами. Ты, конечно, не поверишь, но с тобой все было иначе.

Она сказала чистую правду. Потому что никогда не кончала под другим клиентом. Хотя бы потому, что у нее никогда не было клиентов, и в ее жизни, если не случится чего-то ужасного, никаких клиентов вообще не будет.

– Я верю тебе! – счастливо воскликнул он. Каким бы он ни был утонченным и умудренным жизнью человеком, все же оставался мужчиной, а мужчины обожают лесть и похвалу своей сексуальной доблести и мастерству. Кроме того, им очень приятно слышать о своей необычайности.

– И я действительно играла с собой, когда зазвонил телефон. И думала о тебе. Честное слово.

– Еще лучше. Хотя я наверняка расхолодил тебя.

– Вовсе нет, – возразила она, поняв, что и это правда. Разговаривая с ним, слыша бархатный голос, она вновь завелась. Недаром представляла его в подземелье, а потом в номере отеля. И он, даже невидимый, отдавал ей приказы. Хоть бы он и сейчас велел ей что-то сделать. Она с радостью повинуется.

– Твой палец все еще там, где был до этого?

– Если честно, то нет. Для этого мне пришлось принять такую неудобную позу. И я не смогла бы сосредоточиться на разговоре с тобой. А мне нравится слушать твой голос. У вас чудесный голос, мистер Смит. Бьюсь об заклад, все девушки вам это говорят.

– Верно. Меня восхваляют за нежные интонации, – признал он. Она так и видела, что он улыбается. – Но вовсе не девушки. Одна дама, которая обожает грязные словечки во время секса.

– Кто она?

Черт, опять дурацкие вопросы, эскортницы никогда этого не делают.