Стоит спиной, мелко подрагивает рука, лежащая на столешнице. Тонкие пальцы, изящные. Голые, без колец. У него глаз прилип к ним.
Олег хотел сказать, что у нее немного размазалась тушь, и еще что-то сказать. Хотел. Наверное.
Но вместо этого не смог удержаться, накрыл ее руку своей, чувствуя, как она дрожит. В тот момент его уже неконтролируемо вело от ее близости, а эта дрожь...
Но она вдруг развернулась, так резко. Хочет сбежать? Опять?! Нет!
Он не размышлял, это случилось само собой. Секунда, и он уже прижимал ее к своему телу. Плотно, как надо.
- Стой.
Замерли, настороженные как два зверя. Она напряглась, отвернула лицо, вцепилась в удерживающие ее руки.
- Пустите.
Нет. Ему нельзя было ее отпустить. Только не теперь.
- Посмотри на меня.
Не смотрит.
Так не пойдет. Приподнял ее лицо за подбородок. Глаза опущены, не смотрит на него. Губы приоткрыты, дрожат. А его накрывает, от желания узнать их вкус. Такого знакомого желания. Потому что это уже было в его жизни.
- Посмотри на меня, Таня, - и стал склоняться ниже.
Еще немного, и он сможет. Еще. И...
Внезапно она стряхнула его руки с неожиданной для такой хрупкой девушки силой и злостью.
- Что вы себе позволяете!? - выкрикнула ему в лицо. - Оставьте меня в покое!
Залепила ему пощечину, вырвалась и убежала. Только каблучки зацокали.
А он остался стоять там, привалившись спиной к кухонной столешнице. Трясся от еле сдерживаемого смеха и все повторял:
- Танька... Танька... Танька!
Нашел.
***
Тогда, чуть больше трех лет назад он приезжал домой на новогодние праздники.
Вообще, атмосферу семейного особняка, больше похожего на музей, Олег не любил. Да и никто из них особо не любил и не жил там постоянно. Ни он, ни младший брат Роман, тот вообще, годами жил за границей.
В этом особняке безраздельно царила мать. А Феликс свои кадры знал и ни во что не вмешивался, он вообще появлялся там только изредка. Проветрить кабинет и отсыпать на капризы жены бабла.
Ожидалось очередное пафосное «семейное торжество», которые Лариса Серова так любила устраивать. Олег шел по коридору и думал, как его угораздило встрясть. Прикидывал, как бы свалить поскорее.
И тут это чудо глазастое.
Такая... пышечка. Румяные щечки, грудь четвертого размера, кругленькая попочка, и при этом вся стройненькая, ножки точеные, длинные. Не удержался, подошел.
Спросил:
- И кто это тут у нас, м?
А она застыла, как пойманный зайчонок, такая испуганная и манящая. И он утонул сразу в ее по-детски распахнутых зеленоватых глазах, как в омут провалился.
Он подкарауливал ее. Ловил и целовал по углам при каждом удобном случае, шептал всякие глупости, которые на ум приходили. Он хотел быть для нее нежным. Он с ней таял. Неожиданно унылые протокольные новогодние праздники превратились в какой-то сладкий запой.
А потом была та отвратительная сцена, которую закатила ему мать. Прямо картина грехопадения и изгнания из рая, бл***.
За что она так с ним? Олег поражался. Почему матери всегда так хотелось сравнять его с землей. Уязвить, ткнуть носом в то, что он никчемное ничтожество, размазать? А в тот раз она усердствовала особо.
Он тогда хлопнул дверью и уехал.
Когда вернулся на другой день, девушки в особняке уже не было. Мать заявила, что эта ушлая девица мало того, что нагло залезла к нему в постель, так она еще шантажировала ее, потребовала денежную компенсацию за девственность. Мол, ей пришлось дать, потому что в противном случае эта особа грозилась устроить скандал.
Олег не поверил. Пытался искать девчонку, расспрашивал у прислуги, у тех, кто ее знал. Она же как назло, только недавно к ним устроилась. Никто ничего не мог сказать, девчонка как в воду канула. Потом одна из горничных, с которой та дружила, по большому секрету выдала, что у Таньки был жених и она собиралась выйти за него замуж.
Было очень обидно и неприятно, как будто его дерьмом измазали.
Получалось, она использовала его, взяла деньги и пошла дальше устраивать свою жизнь?
Шлюхи и то честнее. Хотелось просто посмотреть хитрой сучке в глаза и спросить: нах*** надо было разыгрывать неземную любовь? Сказала бы, денег он и так бы ей дал!
Недели две Олег еще искал ее по инерции, потом плюнул на все и уехал больше, чем на год.
А когда вернулся, многое было по-другому. Появилась Лиза, и его накрыло влюбленностью в нее с головой. Хотя Олег отдавал себе отчет в том, что сработал в основном эффект запретного плода, ее неприступная холодность, да еще то, что Феликс решил отдать дочь за Марка.
Но это не означало, что Олег не наводил о той маленькой продажной сучке справки. И горничная эта самая подтвердила, что да, она вышла замуж. Девчонка так тряслась от испуга, выдавая ему эту информацию, как будто он жрать ее собирался.
В конце концов, Олег опять плюнул на все и решил о ней забыть. Не первое разочарование в жизни, не последнее. А потом все закрутилось, и жизнь повернулась совсем иначе. Ему пришлось резко взрослеть и принимать на себя серьезный бизнес...
И вот теперь эта маленькая сучка Танька была здесь.
Подобралась к нему так близко! Шкурку сменила, чтобы он ее не узнал. Интересно, что она Феликсу наплела?
В одном мать была права, он действительно долбо*б. Даже фамилию тогда у Таньки не удосужился выведать. Да и не было у него ни хватки, ни навыка.
Но сейчас он ее нашел.
***
Она должна быть в соседней комнате, он знал это.
Олега так и подмывало подойти, склониться к ней близко, заглянуть в лицо и спросить: ну как, хорошо устроилась замужем? Шепнуть на ушко, что он заплатил бы ей, надо было только цену назвать. А потом прямо здесь на столе оттрахать.
Он даже мотнул головой, мысль будоражила.
Однако кое-что не связывалось. Олег видел ее документы. Она не была замужем. Хотя... Это мог быть и гражданский брак. И с этим надо было еще разобраться.
Но у нее ребенок... И значит, ему не соврали тогда. Все-таки был у нее какой-то мужик? Неприятно.
Но. Но, НО!
На все это Олегу было плевать. Он хотел ее и не мог сдержать глубинной мужской радости, что она нашлась. Как будто вернулся в ту новогоднюю неделю три года назад, и все опять было таким же волшебным и ярким.
Плевать на всех мужиков, которые у этой хитрой холодной сучки были и есть. Она ему за все эти годы должна!
Она ведь поняла? Не могла не понять, что он раскусил ее игру. Вот пусть понервничает теперь, как его заставила.
Но как же он был рад несмотря ни на что! Танькааа... стоило подумать о ней, и удивительно приятно тепло разливалось в груди. Это его как будто над действительностью подняло.
Он хотел ее и уж в этот раз никуда отпускать не собирался. Однако и торопиться он теперь тоже не собирался.
Постоял еще несколько секунд в чайной, потом сделал каменное лицо, открыл дверь и вышел в приемную.
Первый взгляд на секретарский стол, а там пусто, в приемной никого не было. Олег озадачненно нахмурился и вдруг сердце сдавило. Где?! Куда делась? Какого...?!
И тут из его кабинета вынырнул Дементьев. Олег так и застыл на выходе из кухоньки. Максим Максимович очень заинтересованно на него покосился, аж шею вытянул, пытаясь разглядеть что-то за его спиной.
И тут Олег обозозлился всерьез. Вот же хитро*опый старый сплетник!
- Максим Максимович, можно вас на минуту? - подозвал его с серьезным видом.
- Да, конечно.
А когда тот подошел, так и поблескивая очками от любопытства, спросил:
- Максим Максимович, вы тут бывали, не знаете, где Татьяна Аркадьевна хранит зеленый чай? А то она вышла куда-то, а я в этом женском хозяйстве не разбираюсь.
- О... да, да. Одну минуточку, - он тут же просочился в кухоньку.
Дементьев полез в один из шкафчиков, а Олег оглянулся назад, думая только о том, куда могла подеваться Танька, Таня, Татьяна...
- Насколько я помню, у Маргариты Павловны запасы зеленого чая лежали здесь... - бормотал Максим Максимович и как-то косо на него поглядывал. - Но может быть, я ошибаюсь. Сейчас поищем.
Он так долго копался там, как будто специально, а Олега, которого неудержимо тянуло пойти ее искать, бесила каждая секунда задержки.