Екатерина Кариди - Служебный роман

- Устал? - спросила тихо.

Он кивнул, а потом взял ее лицо в ладони, вгляделся, поглаживая большими пальцами щеки.

- А ты устала? Устала... Устала, Танька моя...

И снова прижал ее голову к своей груди.

- Езжай домой. Я скоро приеду, где-то через час-полтора. - он с усилием выдохнул. - Мне тут надо еще немного...

- Да. Хорошо, да.

- Ну все, беги давай.

И она убежала, унося с собой это волшебное ощущение «мы».

***

Домой потом ехала переполненная эмоциями, дико уставшая, потому что пошел откат от того нервного переутомления, на котором она все последнее время держалась. Тане не верилось, что день этот пережит, что все позади.

Они ведь не коснулись этой темы, но как Олег сегодня ее защитил... Значит...?

Ее просто распирало от счастья.

А скоро приедет он, и тогда...

И вдруг у Тани вытаращились глаза, потому что она кое-что вспомнила.

глава 56

Таня вдруг вспомнила, что утром, когда она уже уходила на работу, Борисовна же, помимо всего прочего, говорила, что поставит тесто на пироги, а ей велела купить яблок. Купить яблоки не проблема, но вот возня с выпечкой грозила затянуться надолго. А как же Олег...

Она еще не готова была объяснять Борисовне, почему к ней придет ночью незнакомый мужчина. Вообще, что-то объяснять. Ей самой еще надо было привыкнуть. И уж знакомить их надо было не вот так, с бухты барахты, а как правильно, сначала подготовиться.

Короче говоря, голова у нее опухла.  

Но яблоки Таня купила, заскочив по дороге в супермаркет, и потом все сочиняла, что будет говорить Борисовне. Хотелось побыть с Олегом наедине, чтобы только они и сын, но как сказать такое? Совесть не позволит. Чувствовала она себя неуверенно, и глупо. И снова изводилась.

Как оказалось, зря.

К тому моменту, когда она заявилась домой со своими яблоками, вся из себя нервная, шикарные румяные пироги уже были готовы и красиво лежали на столе. А Борисовна, как будто только ее и ждала, стоило Тане прийти, тут же заторопилась домой.

- Ну все, Танечка, мне пора.

- Куда вы, Борисовна? - вытаращилась Таня, тиская Валерку. - А яблоки?

Очень все кстати, но ей втайне было стыдно, что приходится скрывать свою радость по этому поводу.

- Так я соседа попросила, мы с ним на детской площадке встречаемся, внуков гуляем. Он мне яблоки купил. Ну и фаршик там был немного, напекла и таких пирогов и таких. И там борщик я сварила... Ага. А мне пора, мне сегодня пораньше надо домой.

И все скороговоркой, а вид такой лукавый и загадочный, что Таня невольно подумала, а не завелась ли у ее дорогой няни личная жизнь? Оно конечно же, к лучшему, любви все возрасты покорны, просто... Ну просто трудно было себе представить.

Борисовна быстренько ушла, а она так и осталась. С борщом, с одуряюще пахнущими домашними пирогами. С маленьким сыном и трепетом ожидания встречи. После тяжелого дня такой подарок судьбы.

***

Олег сказал Тане, что приедет через час-полтора, потому что надо кое-что добить по мелочи. Закончить сегодня то, что не хотел переносить на завтра. Завтра и без того предстоит море бестолковой бумажной работы, а послезавтра отчет.

На самом деле ему необходимо было сбросить сковывавшее его как панцирем, напряжение и злость.

Мелочи не заняли много времени, не больше десяти минут. Он спихнул их на Максима Максимовича. А потом просто стоял полчаса в ванной при кабинете под горячими струями. Смывал с себя все душевное дерьмо. Потому что нельзя тащить злость туда, где твое самое дорогое, нельзя травить это своей злостью. Туда надо приходить чистым.

Откуда он знал это? Сам догадался. Сегодня, когда понял, что еще немного, и он сорвется на мать. Сорвется - и все. Но даже когда он вел себя как идиот, пил и прожигал свою жизнь, Олег понимал, что есть границы, которые нельзя переходить ни в коем случае.

Откуда это было у него? Наверное, все-таки еще в детстве привил Феликс.

Жаль не было сегодня рядом с ним старого черта, думается, он бы им гордился.

Он усмехнулся и сделал воду похолоднее, теперь, когда на душе немного полегчало, надо было взбодриться.

Потом ехал к Тане, Таньке, Танюшке, и думал, как невероятно хорошо и на удивление быстро у них все вышло. Как будто решилось само собой.

А не быстро, на самом деле, не быстро. И те три года, они тоже идут в счет, хотя... Он взъерошил еще влажные короткие темные волосы, вспоминая, как по-разному и в основном бестолково эти три года провел. Потому что был идиот.

Но сейчас все наладится. У него есть ЕГО женщина и ЕГО сын.

И чем дальше отъезжал от офиса, тем больше отдалялись от него дневные проблемы, однако мысли о работе все-таки нет-нет, да и всплывали на периферии сознания. Олег понимал, что сейчас момент неподходящий, но когда уляжется эта шумиха, ему надо навести порядок в головном офисе. К черту все. Сейчас ему не хотелось об этом даже думать.

Потому что он уже подъехал к дому.

Потому что уже взял смартфон в руку и замер на секунду, чувствуя, как его поглощает трепет предвкушения. Набрал, дождался, пока она ответит.

- Я приехал.

- Хорошо... А мы... тебя ждем.

Мы? Мы.

Опять поднимался как в тумане, нервничал. Открыла Таня, малыш у нее руках, онемел, замер, глядя на них. А дома пахнет пирогами и борщом.

***

Потом, когда они уложили малыша и сидели вдвоем на кухне, уже просто сидели обнявшись, говорили обо всем. Отголоски утоленного желания искорками по телу, блаженная истома. Посадить ее не себя верхом, прижимать к своему телу и чувствовать, как только что накормленный сытый зверь просыпается, поднимает голову... Да, потереться, вдавиться до упора, кормить его снова. Но этот аппетит невозможно утолить. Всегда остается голод.

Он хотел забрать их к себе завтра же после работы, но Таня просила:

- Мне нужно время, чтобы собраться. И няня, Борисовна... Она...

- И няню возьмем с собой, - сказал он. - Нам все равно няня понадобится, мы же оба работаем.

Опять уезжал в ночь, осознавая, что дико устал быть один, что хочется просто остаться.

Но и расслабиться Олег пока не мог.

Потому что кто же его слил. Было очень неприятно подозревать людей, с которыми он вместе работал, в буквальном смысле, бился бок о бок. Но придется, мать его. Придется...

Утром она все страдала от мысли, что надо как-то сказать Борисовне. И не получалось, прямо вставал в сознании какой-то блок. Но времени ничтожно мало, Олег же хотел их в пятницу забрать, а сегодня уже среда. Надо как-то начать собираться, а Таня не знала, к чему руки приложить.

Но это пол беды. Стоило ей рот открыть, чтобы рассказать, все слова куда-то испарялись, зато краснела и заикалась как школьница. А Борисовна... нет, у Тани точно сложилось впечатление, что у няни какой-то встроенный датчик на интересные события. Ведь убиралась уже опять тщательно с утра, помня вчерашний конфуз.

Стоило няне прийти утром, она тут же весь дом взглядом оббежала, и спросила у Тани:

- Ну как?

И вид такой, как у дознавателя. Глава поблескивают.

- Что, как? - Таня как-то сразу насторожилась.

- Ну это... Пироги понравились?

- Ой, да, спасибо, такие вкусные... Да.

Только сейчас Таня сообразила, что Борисовна не про нее вообще-то спрашивает. И что пироги подметены практически подчистую, пара штук осталась, а она в одиночку точно с целым блюдом справиться бы не смогла. Прокашлялась, отводя глаза, и выдавила улыбку:

- Да, ужасно вкусно. Вот я и... Мы с Валеркой... кхммм.

- Так я еще напеку? - спросила няня, заглядывая в кастрюлю с борщом, изрядно отполовиненную, кстати.

Ну вот это уже было откровенное палево.

- Ага, - промямлила Таня и постаралась поскорее убежать.

По дороге думала, что это кошмар и детский сад. И надо уже рассказать все как есть. И начать собираться, потому что переезд в принципе равен трем пожарам, а с маленьким ребенком - вдвойне.

Просто... Счастье любит тишину. Она боялась прежде времени поверить, разболтать. Спугнуть свое счастье.

***

А в офисе в этот день было как после боев на баррикадах. Вроде победу одержали, не окончательную, конечно, (потому что мадам Серова заявила, что и дальше не успокоится, будет управу искать), зато работы теперь предстояло немерено. Правда вожжи по случаю радостного события чуточку ослабились. И прежде чем начать с утра разгребать «завалы», весь коллектив головного офиса собрался в общей чайной.