Екатерина Васина - Снежное пламя

   - Понимаете, он любит соблазнять прямо в самолете, а потом, когда свое получит, то заявляет, что она вообще бревно фригидное и все в таком роде. Моральная травма у него такая, он мстит вам всем.

   - Правда? - стюардесса все еще смотрела с большим недоверием.

   - Правда. У меня подруга тоже стюардесса, так он и ее соблазнил, - Василиса сделала вид, что загрустила. - Просто я тут подумала, раз она не поверила и потом ревела, так может хоть вы поверите и дадите наглецу от ворот поворот.

   Теперь стюардесса колебалась. Ей очень понравился обаятельный Елисей, но смущала информация, полученная от Василисы.

   Тут коварная Васька решила нанести последний удар.

   - А еще он бисексуал и любитель садо-мазо. У него даже шрамы на спине есть, можете посмотреть, когда запретесь с ним в туалете.

   Все, она сделала, что смогла. Теперь Василиса приготовилась следить за тем, как поведет себя стюардесса.

   И она не подкачала. Когда Елисей еще раз зачем-то окликнул ее, то выслушала, вежливо улыбнулась, но больше не кокетничала. И, судя по-всему, продолжать знакомство отказалась. Довольная и одновременно смущенная Василиса уселась поудобнее и сунула в уши наушники от выпрошенного у Пашки плеера. Песня ударила по ушам, пытаясь приободрить и сказать, что не все так плохо.

   ...Ты нашла другого уж давно,

   Любишь сильно, только не его

   Потому что я всегда с тобой,

   Я хранитель сердца вечно твой,

   И пускай тот парень очень мил

   Всё равно меня не заменил,

   Твоё сердце вечно на замке,

   Твоё сердце помнит обо мне...***

   Ага, как же, помнит. Глеб ее избранник и никакие зеленоглазые бабники не разрушат их союз. Васька потянулась переключить песню, так как эта рождала неприятные мысли.

   Не успела. Кто-то выдернул наушники.

   - Так, - Елисей навис над девушкой, оперевшись о спинку кресла. - Ну и что ты наговорила той милой девушке?

   - Какой девушке?

   - Лиса, - Елисей покосился на дремавшую Алену, понизил голос. - В собаку на сене играем? Я же видел как ты со стюардессой беседовала, после этого она со мной не хочет общаться.

   - Да я девочке правду сказала!

   - Какую правду?

   - То, что ты бабник, - прошипела Васька, теряя терпение. - Я вот поддалась тебе, а она нет. Понял?

   - Ты же сама предложила все забыть. Вот я и пытаюсь выполнить твою просьбу.

   - Забыть с помощью другой девицы?!

   - Ты же не против? - в зеленых глазах плескалось ехидство пополам с насмешкой. В этот момент Васька почти ненавидела его. За то, что внутри все болело от таких простых и жестоких слов. Значит, Елисей вот так просто переключается на других девушек? Нет, только Глеб!

   - Ну так иди, скажи своей стюардессе правду. Что ты со мной переспал, потом мы расстались, и ты теперь хочешь все побыстрее забыть! Давай, Елисей! - Васька сама не замечала как повышает голос. - Давай, скажи все. Может, она тебя пожалеет и удовлетворит где-нибудь в уголке! А потом еще одна и еще. Так меня и позабудешь!

   - Дура! - парень ушел на свое место и до конца полета больше не подходил. Впрочем, он ни с кем и не заигрывал. Да, наверное, не стоило так откровенно пытаться вызвать у Васьки ревность. Хотя ведь получилось. На губах Елисея заиграла довольная улыбка: ревнует Лиса, причем сильно ревнует. Значит, не все еще потеряно.

   Он продолжал надеется до конца полета. Когда выходили из самолета и шли туда, где толпились встречающие, все смотрел на Василису и мило улыбался каждый раз, когда она оборачивалась.

   - Ты на мне дыру протрешь, - прошипела девушка в очередной раз. Впереди, за стеклянной стеной, уже виднелась толпа. Где-то там были и родители и Глеб.

   - О, я совсем не против...протереть.

   - Не сомневаюсь, - холодно отозвалась девушка и, тут же взвизгнула. - Мама!

   Она, бросив сумку на произвол судьбы, кинулась к родителям. Пашка поспешил за ней. А где-то сбоку стояли и родители Елисея, размахивая руками и подзывая найденного сына к себе.

   Уже обнимаясь с ними и пытаясь успокоить мать, Елисей увидел, как в толпе мелькнуло знакомое лицо. Белокурый красивый парень в модном пальто спешил, расталкивая людей. Вот он взмахнул рукой и буквально через пару секунд подхватил прыгнувшую на него Василису. Рыжие волосы смешались со светлыми локонами, Васька уткнулась носом Глебу в шею и, кажется, разревелась.

   Вот теперь Елисею стало совсем плохо. Чтобы не видеть как эти двое милуются, парень позвал родителей и стал пробираться к выходу. На душе было горько, словно нахлебался полынной настойки.

Прошла неделя после возвращения с Чошкола. Постепенно родители успокоились и перестали контролировать каждое движение Василисы. Они бы и с Павла глаз не спускали, но тот заявил, что он и Алена будут делать детей, так что лишние глаза им ни к чему. Так что Васька огребла за двоих.

   - Мама, - к концу недели она уже готова была взвыть. - Я в порядке и тут нет лавин!

   - Я понимаю, но как представлю...

   - Мама! - Васька заметила, что родительница сейчас заплачет. -Ты же сама говоришь, что нечего лить слезы. Все в порядке, правда?

   - Правда. Все, забыли. Ты собираешься в гости к Алисе?

   - Угу, уже вещи собрала, - Васька плюхнулась на угловой диванчик рядом с кухонным столом. - Завтра с утра автобус.

   - Отлично, - мама поставила на стол тарелки и громко крикнула. - Костя, ужинать!

   Откуда-то из глубины квартиры раздалось громовое: "Сейчас",- а потом опять лишь шумел телевизор. Папа Васьки не мог оторваться от просмотра хоккея.

   - Ладно, я ему лучше туда отнесу, - Евгения Станиславовна принялась накладывать рагу. - А ты ешь и иди спать, тебе сейчас надо много есть и отдыхать.

   - Мама! - зарычала Васька, хватая вилку. - Я и так скоро на медведя в спячке походить буду! И вообще...

   Договорить она не успела: раздался переливчатый звонок в дверь.Потом громовой рев папы. Видимо. Кто-то кому-то забил гол.

   - Сумасшедший дом, - вздохнула мама и отправилась открывать дверь, попутно посоветовав мужу "оторвать задницу от дивана и пойти на кухню".

   Василиса ела и размышляла как лучше добраться завтра до автовокзала. На автобусе или все же попробовать уговорить папу встать в семь утра и отвезти ее.

   - Глеб, добрый вечер! - услышала она радостный мамин голос. - Проходи. Василиса ужинает, присоединишься?

   - Нет, спасибо. Евгения Станиславовна, я могу поговорить с вами со всеми?

   - Да, конечно. Вася!

   Девушка уже и так спешила по коридору в прихожую. Она подозревала зачем пришел Глеб. И не знала: радоваться или прятаться.

   Глеб стоял у входа, красивый и родной. Снег таял на волосах, превращаясь в блестящие капли. Черно-белый полосатый шарф гармонировал с темным пальто и строгим костюмом.

   Васька почувствовала как что-то сжалось внутри, прислонилась к стене и буркнула:

   - Чего на ночь глядя пришел?

   - Можно мне кое-что сказать?

   - Проходи в зал, - Евгения Станиславовна убежала вперед, крикнула. - Костя, вставай, тут Глеб пришел.

   - Я ненадолго, - парень вошел следом. Васька семенила за ним, раздираемая любопытством и неясно пока еще тревогой.

   Папа, вальяжно развалившийся на диване, обернулся и махнул рукой.

   - Привет, Глеб, как дела?

   - Великолепно, - парень явно нервничал и смотрел то на блестящий паркет, то на стены, то снова переводил взгляд на родителей Василисы. - Константин Алексеевич, Евгения Станиславовна, я пришел просить руки вашей дочери.

   Мама икнула и села в стоявшее позади кресло, Васька нервно хихикнула. А папа лишь немного убавил звук и телевизора, после чего поинтересовался.

   - Ты серьезно?

   - Конечно!

   - Бедняга, - посочувствовал Константин Алексеевич, за что получил тычок от жены и строгий взгляд. А Василиса захихикала уже в открытую. Ну да, папочка вечно говорил, что на нее только мазохист польститься. То есть Глеб извращенец? Девушка фыркнула и тут же осеклась под строгим взором матери.