– Нет, у нас не будет вечеринки, а что? – спросила я, подняв два пенса, никель и четыре пустых обертки от фруктового снека.

– Ну, ты убираешься только тогда, когда к нам приходят гости.

Я вылезла из-под дивана и села на корточки.

– Я убираюсь не только перед приходом гостей, – заспорила я.

– А вот и да.

– А вот и нет.

– Да-да.

– Нет-нет.

– А вот и да.

Аааааа! Я ввязалась в спор с четырехлеткой.

– Гэвин, хватит! – прикрикнула на него я. – Иди и наведи порядок у себя в комнате.

– Черт возьми, – пробормотал он.

– Что ты только что сказал? – спросила я строгим голосом.

– Я люблю тебя, мамочка, – произнес он с улыбкой, а потом меня обнял.

Проклятье. Я тряпка.

За день три звонка от Лиз и один от отца были отправлены в игнор. Голосовые сообщения Лиз были ой как предсказуемы.

«Не дури. Позвони мне.»

«Еще не достала палку из своей задницы?»

«...О, ДА! Сильнее, Джим! О, черт, да...»

Эта сучка набирала меня своей задницей, пока занималась сексом с Джимом.

Голосовое сообщение от папы демонстрировало всю глубину его тревоги за мое состояние.

«Я не оставлял у тебя дома свою кепку «Budweiser»?»

К вечеру мне стало жалко Картера. Ведь для него все это и впрямь было как гром среди ясного неба. Только представьте: вы склоняетесь для поцелуя, а в следующую секунду становитесь отцом четырехлетнего ребенка.

Боже мой, он почти что поцеловал меня.

Моя рука, складывающая тарелки после ужина в посудомоечную машинку, замерла, и я уставилась в никуда. Мне следовало хорошенько продумать, что в следующий раз сказать Картеру, но воспоминания о сегодняшнем утре были еще слишком свежи. Я давно не подпускала мужчину так близко. Мое тело изголодалось по любви. Чего греха таить, в глубине души я всегда мечтала о том, чтобы вновь оказаться с Картером. Только на этот раз совершенно трезвой, дабы запомнить все до единой детали. Как ни стыдно признаваться, но он всегда был звездой моих фантазий для мастурбации. Правда, они всегда были выдуманными, поскольку в качестве исходного материала для мастурбации наш первый сексуальный контакт не годился – за исключением поцелуев и его сексуальности. А сейчас у меня были реальные факты, и я могла ими воспользоваться.

Его губы ощущались мягкими и теплыми на чувствительной коже моей шеи. Я чувствовала, как кончик его языка коснулся меня, и мне захотелось большего. Его дыхание на моей щеке ускорило сердцебиение, а между ног разлилось тепло. Когда его крепкие и сильные руки обернулись вокруг меня и прижали к себе, я ощутила каждую клеточку его тела, включая и то, как сильно Картер меня хотел. За все эти годы я посетила минимум свиданий, и они никогда не пересекали грань поцелуев. Никто из этих мужчин не заставлял меня чувствовать хоть малую частичку тех ощущений, какие вызывал во мне Картер.

Никого из них я так не хотела; никогда не мечтала о том, какие у меня возникнут ощущения, когда их губы и языки будут продвигаться по каждому дюйму моего обнаженного тела. Каково это – быть с ним трезвой? Не будет ли он копошиться? Будут ли его руки сильными и требовательными или же мягкими и нежными? С небес на землю меня опустил сигнал о новом текстовом сообщении, и я практически выронила тарелку из рук. Я засунула ее в машинку и закрыла дверцу, а затем подошла к столу и схватила мобильник.

«Если не собираешься перезванивать, то хотя бы сделай что-нибудь, чтобы снять свое напряжение. Устрой тест-драйв той пуле, которую тебе подарили на вечеринке у Дженни. Завтра отчитаешься. Лиз, Пулевая сучка.»

Я закатила глаза и, не потрудившись ответить, удалила ее сообщение. И почему меня не удивляет то, что Лиз шлет мне смски с предложением подрочить? Я выключила на кухне свет и сходила проверить Гэвина. Он крепко спал, и я, тихо прикрыв дверь в его спальню, пошла к себе. Переодевшись в майку и почистив зубы, я свернулась калачиком на кровати, уставилась в потолок и стала думать о Картере.

И о его руках. И о пальцах.

И о губах.

Черт!

Разве мне не следовало сейчас думать о том, как справиться со всей этой ситуацией? Мой партнер для секса на одну ночь появляется после пяти лет отсутствия, великолепный, как никогда, и заставляет меня ощущать то, чего моя вагина никогда и не чувствовала. Мне следует придумать план. Поехать к нему и извиниться за то, каким образом на него сбросили ту огромную бомбу. У меня было в запасе девять месяцев для подготовки. А у него не было ни времени, ничего.

Мое сердце угрожало вот-вот растаять, пока мозг лихорадочно переключал скорости, и я вспоминала выражение его лица в момент, когда он наконец-то узнал меня. Неужели Картер на самом деле все это время искал меня? Это казалось таким невероятным и нереальным. Но, господи, его взгляд, когда он понял, что это я... это было уж слишком. Картер походил на человека при смерти, которому только что вручили отсрочку. Лицо озарилось, а из-за его улыбки мои коленки ослабли.

Нет, во всем виноват был его язык и стояк, который тыкался мне в бедро.

Господи, как же потрясающе от него пахло… Сладкими булочками с корицей – точно от малыша. Но он ведь не малыш, а мужчина, верно? И, святые небеса, какой мужчина! Ощутив знакомое покалывание между ног, я поерзала бедрами. Блин, так я никогда не засну. И не приму важные решения. Я чувствовала себя проводом под напряжением, который был готов вот-вот вспыхнуть. Я провела кончиками пальцев по нижней губе, вспоминая нежность его поцелуев. Господи, как же хочется поцеловать его. Почувствовать языком его язык и понять, был ли он на вкус таким же, как пару лет назад. Я была взбудоражена и чертовски возбуждена.

Я знала, надо что-нибудь предпринять, иначе я не засну. Мне хотелось сделать это с мыслью о Картере. Но как только я подумала о своей руке, приносящей мне необходимую разрядку, все это внезапно показалась мне совсем не возбуждающим. Мне хотелось, чтобы это его руки ласкали меня, его пальцы проскользнули внутрь и довели меня до грани. В данный момент моя рука на такое не способна. Я нерешительно покосилась на стоящий у стены черный чемоданчик.

– Проклятье, Лиз, – пробурчала я себе под нос, сердито скинула одеяло и прошагала к чемоданчику. Расстегнув молнию, я засунула руку внутрь и сжала ее вокруг прозрачной упаковки, содержащей в себе предмет моей первой необходимости. Как только оно очутилось в моей руке, я замерла и осмотрелась, дабы убедиться, что за мной никто не подглядывал. Ну, знаете, на случай, если бы вдруг я жила с десятком соседей, которые могли стоять в моей комнате и наблюдать за мной без моего ведома. Раздраженно вздохнув, я забралась на кровать и прислонилась к изголовью. Почему, черт возьми, я так боялась вибраторов? Ей-богу, на дворе двадцать первый век. Возможно, у моей бабули есть одна из таких штук.

Фуууууууу. Я только что сглотнула рвоту. На заметку: мысли о мастурбирующей бабуле недопустимы, повторяю, НЕДОПУСТИМЫ для моего списка фантазий для мастурбации.

Решив воспользоваться этой штукой до того, как мне в голову взбредут еще какие-нибудь противные мыслишки о родственниках, у которых может и был, а может и нет, бойфренд на батарейках, я разорвала пластик зубами и швырнула остатки упаковки на колени. Достала синий овальный пластмассовый пульт, позволив двенадцати (или около того) дюймам тонкого провода, прикрепленного к пульту, размотаться, пока перед глазами подобно маятнику не показался небольшой серебряный цилиндр, медленно раскачивающийся из стороны в сторону.

Ты очень возбуждаешься. Я начну вести обратный отсчет и когда доберусь до одного, ты станешь удовлетворенной женщиной.

Я закатила глаза, легла на спину и, положив пульт возле бедра, уставилась на небольшую серебряную штучку для наслаждения. Во мне нарастала паника, пока я пыталась выяснить, верю ли в призраков. И если верю, наблюдают ли они за мной в данный момент? Вдруг в углу в ожидании, когда я приступлю к рукоблудию, стоит мистер Филлипс – неухоженный старик, который жил через улицу, когда я была маленькой, и умер от сердечного приступа, когда мне было двенадцать? Или моя прабабушка Ребекка, которая готовится накричать на меня и пригрозить наказанием, если я сейчас же не брошу это дело?