Адамс - Соблазнённая

С притихшим на время Максимилианом оказалось приятно иметь дело. И Эмилия благосклонно приняла приглашение посетить театр оперы.

— Твой образ прекрасен, но кое-чего не хватает, — прокомментировал мужчина, увидев спускавшуюся с лестницы девушку, готовую отправиться на представление.

Мужчина протянул руку, вопрошающе глядя на Эмилию. Та после секундного колебания вложила в его ладонь свою. Максимилиан подвёл её к зеркалу.

— Закрой глаза на мгновение.

Эмилия послушно исполнила просьбу, не чувствуя в ней никакого подвоха. Шеи коснулся холодный металл. Открыв глаза, Эмилия увидела в отражении изящное ожерелье, с кулоном в виде двойной капли, обсыпанной мелкими бриллиантами. В центре капли был закреплён крупный бриллиант. Свет играл на его острых гранях множеством бликов. Украшение выглядело изящно и вместе с тем оно пленяло простотой отделки, не отвлекая внимания от камня в центре.

— Это украшение мне показалось достойным тебя, — произнёс мужчина. Эмилия через зеркало посмотрела на мужчину.

Его глаза привычно сверкали, на губах — лёгкая улыбка. Можно было принять их за обыкновенную пару, застывшую перед зеркалом на мгновение перед отъездом… Лёгкая безотчетная грусть крылом коснулась сердца и не отпускала на протяжении всего пути до оперного театра.

Максимилиан купил билеты в ложу. Эмилия словно оказалась в прошлом, проходя через тёмный коридор. Пару шагов вперёд — и они окажутся на свету, подобно другим присутствующим на представлении. Эмилия вдруг остановилась. Сейчас они находились на границе, невидимые взору большинства, скрытые приятным полумраком ложи.

— Ты же хотела посмотреть представление?

— Хотела, — улыбнулась Эмилия, снимая с головы шляпку с тёмной чёрной вуалью, — но сейчас передумала. Это место напоминает мне некоторые волнительные моменты из прошлого. А тебе?

— Помнится, мы с тобой уже играли в воспоминания, и тебе не понравилось.

Эмилия сделала шаг вперёд, приподнявшись на цыпочки, чтобы дотянуться до губ мужчины.

— Можно попробовать сыграть ещё раз? — выдохнула прямо в губы, замерев на расстоянии дюйма.

Максимилиан застыл на месте, лишь немного опустил лицо, с лёгкой улыбкой, от которой дёрнулись губы. Ни единого слова или жеста с его стороны — только немое ожидание и интерес, плескающийся в глазах. Эмилия положила одну руку на грудь, чувствуя биение его сердца, а пальцы второй обхватили ворот сюртука. Шаг назад, упёршись спиной в стену. Улыбка и быстрый, немного смущённый взгляд, скользнувший по суровому лицу мужчины снизу вверх. Лёгкий румянец расцвел на щеках, губы призывно алели, медленно приближаясь.

Едва ощутимое касание, словно пёрышком провели сначала по нижней губе. Потом так же быстро она коснулась верхней губы. Оторвалась на миг. И словно ветерок проскользнул между ними, повеяв лёгкой прохладой, прогнать которую можно было только если вновь податься вперёд и немного вверх, накрывая его рот уже смелее.

Медленная, тягучая словно мёд, чувственная ласка струилась по его губам. Максимилиан выдохнул и вздохнул так глубоко, словно неосторожным дыханием мог спугнуть Эмилию, самозабвенно целующую его. По собственному желанию, нежно, с постепенно разгорающимся огоньком страсти, приближение которого чувствовалось теплом, разливающимся по телу. В ушах шумело, словно волны мягко бились о преграду, желая проникнуть внутрь и затопить его целиком.

Пальцы Эмилии, лежавшие поверх его груди, чуть дрогнули и поднялись вверх, коснувшись шейного платка. Тонкие пальчики проворно развязывали узел, модный этим сезоном, и распускали платок. Лёгкое скольжение шёлка по шее — и он отброшен прочь.

Одновременно с этим Эмилия усилила напор, присоединив к поцелую язычок, которым касалась его губ быстро и напористо, словно молоточек стучал по колокольчику. От каждого удара её язычка тело начинало звенеть и натягиваться, как струна, до предела. А затем резко и откровенно — вглубь его рта, касаясь нёба и отступая назад.

Максимилиан упёрся одной рукой о стену, а второй притянул Эмилию за талию к себе, прижимая к телу. Вокруг в воздухе разливалось ожидание, наливающееся тяжестью. Эмилия обхватила пальцами ворот рубахи, дёргая мужчину на себя, вынуждая наклониться, потому что стоять на вытяжку на самых кончиках пальцев было чертовски неудобно. Максимилиан охотно перенял правила игры, сдаваясь на волю её губ и языка, резко столкнувшимся с его. Он не выдержал и глухо застонал, сминая ткань её платья. Максимилиан перестал себя сдерживать, вторгся внутрь её соблазнительного ротика так глубоко, как только можно.

Глубокий изумлённый вздох с её стороны и мягкий стон, когда язык прошелся по самому кончику, продвигаясь вглубь стремительно, но медленно отступая назад. Ещё немного и выскользнет, чтобы вновь пройти тот же самый путь, доводя себя и её до изнеможения. Но мягкий прикус её зубов заигрывающе сомкнулся на его языке, чуть усиливая нажим. Язычок Эмилии соблазняюще касался его и щекотал, вызывая желание опрокинуть её навзничь и, зажав голову между ладоней, заставить лежать неподвижно, принимая его яростные, жадные поцелуи, чтобы вернуть их сторицей.

Эмилия провела тонкими пальчиками по груди мужчины, чуть царапая кожу кончиком ногтя. Он и не заметил, когда она успела расстегнуть пуговицы на жакете и на рубахе. Но результат был волнующим. Она освободилась от плена его рта и мотнула головой вбок, избегая поцелуя. Максимилиан едва не зарычал от разочарования, встретив тыльную сторону её ладошки вместо ротика. Но в следующий же миг он задрожал от мягкого покалывания на шее.

Там, где коснулись её губы. Влажная дорожка, оставленная её языком, ввела в исступленное состояние. Ниже и ниже, минуя адамово яблоко и линию ключиц, к груди… Возбуждение разливалось алым в голове, заглушая все остальные звуки, и толкалось наружу слепящими вспышками перед глазами. Запоздало сообразил, что вокруг затихли посторонние звуки. Все присутствующие зрители замерли в ожидании скорого начала оперного представления.

А у него чертовка вырисовывает губами и языком на груди волнующие знаки, полные тайного смысла, понятного лишь ей. Клеймит ими, насквозь прожигая кожу…

Максимилиан усилием воли заставил себя оторваться и отстранить девушку на расстоянии вытянутых рук. Блестящий влажный взгляд, открыто зовущий продолжить начатое, и её инстинктивное движение ему навстречу выстрелило в голову, едва не заставив послать всё вокруг к дьяволу и дать волю ненасытному телу, жаждавшему её. Но вместо этого с губ сорвалось:

— Эми, нас могут услышать посторонние…

— И когда это тебя останавливало? — она тяжело дышала, вздымавшаяся и опадавшая грудь манила прикоснуться.

— Никогда.

Двинуться вперёд, чтобы сократить расстояние, впившись в её рот, обхватить руками за ягодицы, нещадно сминая.

Никогда.

Прижать её к себе, чувствуя встречное движение бедёр, столкнувшихся с его. Чувственное трение, обостряющее его желание, сделавшееся почти болезненным, когда лёгкая ладонь легла на пах, сжимая через ткань.

Никогда.

Подтянуть вверх подол платья и нижних юбок. Быстрой дорожкой пламени скользнуть по нежной коже бёдер и коснуться влажного кружева между ног.

Всего несколько прикосновений к пульсирующей плоти через тонкую ткань — и громкий стон срывается с губ девушки. Максимилиан стряхнул наваждение, охватившее его плотным кольцом, одёрнул платье на девушке, оторвавшись от её пленительного рта.

— Мы не самые удачные соседи для окружающих. Слишком шумные. Я больше не заинтересован в опере.

Максимилиан подхватил девушку под локоть и повёл её прочь, на выход. Эмилия шла за мужчиной, ведомая им, как в тумане. Его слегка рассеял холодный вечерний воздух, коснувшийся лица. Максимилиан открыл дверцу экипажа, помогая девушке забраться внутрь, и… захлопнул дверцу, оставшись снаружи.

— Мне нужно закончить дела, не терпящие отлагательств.

— Дела? — изумлённо переспросила девушка, не понимая о чём он говорит.

— Да, я вернусь сегодня же, немногим позже твоего.

Максимилиан отошёл и махнул кучеру, веля тому ехать прочь.