Я: Окей :)
Я ненавижу окружную тюрьму[20].
Я провела слишком много часов в зале ожидания, хотя знаю, что это, вероятно, лучше, чем посещать настоящую тюрьму. Здешние ребята смотрят на меня как на мусор, а порой и лапают при обыске.
Такова цена за встречи с мамой.
Они завели меня в маленькую комнату с вмонтированным в пол столом, похожим на те, что в Макдоналдсе, где нельзя передвинуть стулья. Только здесь не стулья, а всего лишь табуреты, и все вокруг белое. Спустя несколько минут дверь распахнулась и вошла мама. Она была одета в оранжевый комбинезон, и даже притом, что это должен был быть самый уродливый предмет одежды на земле, мама выглядела фантастически. Серьезно. Моя мама всегда была сексуальной, и это выводило меня из себя в старших классах. Но глядя на то, как она вышла, я могла сказать, что ее спина болела сильнее, чем обычно. Она страдала от межпозвоночной грыжи, но не имела медицинской страховки, чтобы вылечить ее. Врачи хотели провести операцию, но тюрьма не хотела за нее платить, так что мама застряла в подвешенном состоянии.
Я встала и обняла ее.
— Привет, мам, — прошептала я ей в волосы, которые выглядели безупречно, хотя у нее не было никаких средств для укладки.
Ну как ее волосы в тюрьме могли выглядеть лучше, чем мои после двухчасовой попытки уложить их? Всего лишь еще одна тайна моей сумасшедшей, любящей и порой невероятно непереносимой матери.
— Привет, детка, — ответила она, крепко меня обняв.
От нее слабо пахло сигаретами, запах которых многие сочли бы отвратительным, но я считала странно успокаивающим, уже давно их дым не заполнял наш дом. Это навеяло мне воспоминания о том, как, когда мы были маленькими, она приходила домой поздно ночью после работы. Она заходила в спальню, которую я делила с Джеффом, и целовала обоих, желая спокойной ночи. Этот легкий аромат дыма был запахом комфорта и безопасности.
Мы разорвали объятия и расселись.
— Ну, как у тебя дела? — спросила она.
Я наложила толстый слой маскирующего средства, чтобы скрыть синяки, но ее глаза видели сквозь него.
— Гэри?
— Ага, — произнесла я, покраснев. — Я сглупила, вернувшись туда одна, чтобы забрать вещи. Он был пьян.
Ее губы сжались, глаза наполнились слезами гнева или разочарования, я не могла сказать точно.
— Хотела бы я сейчас быть на свободе, — сказала она. — Я бы убила этого подонка.
— Мам! Не говори так, они наверняка подслушивают, еще подумают, что ты говоришь это серьезно.
Она приподняла бровь, и я поняла, что она была серьезна в каждом слове. Без сомнения, характер у мамы был вспыльчивый. В первую очередь, именно он и довел ее до тюрьмы. Но мне очень нравилось то, что она всегда защищала своих птенцов, еще когда мы были маленькими, да и сейчас тоже. Моя мама не была идеальной, но, когда нужно, она становилась ангелом мщения, а это намного больше, чем разборка с одним школьным хулиганом.
— Он не побеспокоит меня снова, — произнесла я быстро. — Один мой друг поговорил с ним.
— Друг? — спросила она.
— Ну, вообще-то друг Джеффа. Он байкер.
— Понятно, — сказала мама. — С каких это пор Джефф стал тусоваться с байкерами? По мне, так ему по уровню ближе геймеры.
— С тех пор как я переехала обратно в наш дом, — пожав плечами, ответила я. — Он выполняет для них какую-то работу. Я не знаю подробностей.
— Они хорошие или плохие байкеры?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты знаешь что.
Я нервно рассмеялась.
— Ну, как по мне, они хорошие. Немного грубые и пугающие, но с ними я в порядке.
Ее глаза прищурились, изучая меня. Я нервно поерзала, снова краснея. Мама всегда видела меня насквозь.
— У вас только «общение» или что-то большее? — спросила она.
Я снова пожала плечами, и она усмехнулась.
— Что ж, будь осторожна. Байкеры могут быть крутыми, но хардкорные ребята живут в отличном от нашего мире.
— Ага, взяла на заметку, — язвительно ответила я. — У нас ничего серьезного, в основном просто флирт.
Ей не нужно было знать все детали. Неужели кто-то действительно захочет рассказать своей маме о самом лучшем в их жизни оргазме?
— У меня тоже есть новости, — произнесла она с блеском в глазах.
Ох-ох, мне был знаком этот блеск.
— Какие? — с беспокойством спросила я.
— Ну, я возобновила общение кое с кем. С мужчиной. И у нас все серьезно.
Это привлекло мое внимание.
— Как, объясни мне, ты делаешь это, сидя в тюрьме? — воскликнула я. — Клянусь, ты как магнит. Каким образом ты собираешь вокруг себя столько парней?
Она хихикнула, сразу выглядя моложе своих лет.
— Ну, я, может быть, и старею, но пока не умерла, — ответила она. — Он пришел ко мне ненадолго, после того, как я попала сюда. На самом деле, он посещал меня пару раз в неделю.
— Кто?
— Джон Бенсон.
— Не может быть, — пробормотала я, ошеломленная. — Джон Бенсон, наш арендодатель?
— Ага, — подтвердила она, выглядя невинной овечкой. — Ты вероятно не знала, но у нас была интрижка много лет назад…
— Я знаю, — ответила я. — Я также знаю, что он был женат.
Она соизволила смутиться.
— Все мы совершаем ошибки. Но ты должна знать, что мы оба чувствовали себя виноватыми. Потому мы и разошлись. Его жена так и не узнала. Она погибла около трех лет назад в автокатастрофе. Мы с Джоном так долго избегали друг друга, что это стало привычкой, но, полагаю, когда он прочитал обо мне в газете, то вспомнил обо мне.
Только моя мать может прийти к тому, что найдет свою любовь, пытаясь напасть на двух полицейских. Очевидно, Джон Бенсон был идиотом.
— Он хочет, чтобы я вышла за него замуж.
Я покачала головой, не зная, что сказать. Наконец мне удалось произнести:
— Ну, мам, я думаю, это хорошо. Что он думает о произошедшем?
— Он знает, что у меня есть некоторые проблемы, но сейчас я протрезвела, и это помогло мне разобраться в отношениях, — сказала она.
Это было правдой: она присоединилась к АА (анонимные алкоголики — прим. пер.) еще до ее небольшого инцидента. Мы пытались образумить маму насчет ее пьянства, после того как Джефф нашел ее прошлой зимой за домом валяющуюся в снегу. Чудо, что она вообще выжила.
— Теперь я осознала, что нужно разобраться со своими эмоциями или я буду... расстроена.
Это было ужасное преуменьшение.
— Разве ты не должна пока воздерживаться от отношений в первый год членства в АА?
— Когда я выйду на свободу, будет почти год, — ответила она. — Я бы вышла немного раньше за хорошее поведение, но они не из-за всей этой ситуации с полицейскими не дают мне никаких поблажек.
Мы смотрели друг на друга, вспоминая тот день. Она вздохнула.
— Я никогда ничего не делаю наполовину, ведь так?
Я покачала головой, печально улыбаясь.
— Что верно, то верно.
— Я перееду к нему, когда выйду на свободу. Полагаю, это хорошие новости для вас с Джеффом. Вы получите дом в ваше полное распоряжение.
Я пожала плечами.
— Думаю да, если это то, чего ты хочешь. Меня немного беспокоит это, но если ты счастлива, то и я рада.
Напряженность спала с ее лица, и она улыбнулась.
— Спасибо тебе, детка, — прошептала она. — Я переживала о том, как сказать вам. Ты расскажешь за меня Джеффу? Он уже месяц не посещал меня, я волнуюсь. У вас все хорошо?
Я подумала о том, как ответить на ее вопрос. Я не знала, что конкретно не так с Джеффом, но что-то определенно происходило. И как это объяснить?
— Он немного приболел, — наконец произнесла я. — И похудел. Но он отмалчивался, а когда я спросила, то просто отшил меня. Хотела бы я рассказать тебе больше.
— Спасибо и на этом, — сказала она. — Передашь, что я люблю его?
— Передам.
1 сентября
Я: Что ж, это было весело
Хос: ?
Я: Встретилась с мамой. У нее все хорошо, и она даже поделилась сумасшедшими новостями. Собирается замуж
Хос: Это хорошо?
Я: Не уверена. Он – владелец нашего дома. Когда-то у них была интрижка, но он был женат. Жена умерла пару лет назад
Хос: Хороший мужик?