Джоанна Уайлд - Собственность Рипера

Наконец все прибыли, и мы собрались вокруг могилы. И снова я почувствовала, что для женщины, которая никогда не встречалась с Баггером, я стояла к нему слишком близко. Так много людей знали и любили его. Но Сильви хотела, чтобы я была рядом, так что я стояла сбоку от стула Куки и покачивала ее на руках. Похоронный обряд был странной смесью военной формальности и байкерской традиции. Вместо почетного караула морской пехоты, который должен был нести гроб, Куки попросила Хоса, Ругера, Пикника, Дака и Бам-Бама. Они бережно пронесли укрытый флагом гроб от катафалка к могиле. Трое шли с одной стороны и лишь двое с другой, чего я никогда раньше не видела на похоронах.

— Куки хотела, чтобы оставили место для Болта, — немного задушено прошептала Мэггс рядом со мной.

Я почувствовала, как мои глаза наполнились слезами от осознания того, что, даже несмотря на глубину ее горя, жена Баггера не забывала Болта и чтила его дружбу с ее мужем. После того, как гроб был погружен, сказал речь пастор, а после – некоторые парни из клуба. Оркестр сыграл «Знамя, усыпанное звездами»[41].

Затем начались воинские почести.

Группа из десяти молодых морских пехотинцев в полной парадной форме терпеливо стояли в стороне во время службы. Их командир дал команду «смирно», а за ней ряд приказов. Затем семеро из них подняли винтовки и сделали три залпа совершенно синхронных выстрелов. Звук, такой громкий, что отозвался в холмах, разорвал воздух подобно грому. Куки вздрагивала от каждого выстрела, как будто стреляли прямо по ней. Сильви визжала, пока я закрывала ей ушки.

Один из оставшихся морских пехотинцев поднял горн к губам и сыграл «Taps», навязчивую мелодию, эхом пронесшуюся сквозь жуткую тишину кладбища. Сильви заворочалась в моих руках и начала нервничать. Командир и последний пехотинец медленно подошли к гробу, подняли флаг и, отступив в сторону, аккуратно сложили его в, усеянный звездами, синий треугольник.

В завершение командир подошел к Куки и наклонился, чтобы вручить флаг. Его голос отчетливо прозвучал в холодном, неподвижном воздухе:

— От имени президента Соединенных Штатов, коменданта корпуса морской пехоты и благодарного народа примите этот флаг как символ нашей признательности за вашего любимого, служившего стране и корпусу.

В полном молчании Куки взяла флаг и прижала его к груди, пока мать Баггера громко рыдала. Сильви скривила личико и тоже начала плакать, я решила, что для нее на сегодня достаточно. Я двинулась в конец толпы, быстро ступая по покрытой инеем траве, что, казалось, отвлекло малышку. Я посадила ее в автокресло, которое теперь постоянно находилось в моей машине, и села сама, чтобы завести двигатель и включить печку. Когда кто-то постучал в окно, я вскрикнула от испуга, что заставило Сильви снова заплакать.

Это был Макс.

Мне захотелось надавить на газ и переехать его. Вместо этого я со скрипом опустила стекло и посмотрела на него.

— Мне нужно увезти отсюда Сильви, — ледяным голосом произнесла я.

— Я знаю, — сказал он. — Слушай, я очень сожалею насчет случившегося. То, что я с тобой сделал, было непочтительно, крайне непочтительно, и я никак не могу загладить свою вину. Но меня беспокоит, что ты уезжаешь одна. Я только что получил сообщение от друга, который говорит, что видел, как четверо Джеков ели в «Зипс». Только по этой причине они в городе, но я не думаю, что ты будешь в безопасности, если поедешь одна. Позволь мне проследить, что вы с Сильви спокойно доедете до Оружейной.

— Ты – последний человек, которому я доверюсь, — я покачала головой.

— Я знаю, — ответил он с выражением раскаяния на лице, неподдельного, как мне показалось, но кто мог подтвердить? — И я того заслуживаю. Но Хосу нельзя сейчас уезжать. Если бы ему только намекнули, что Джеки уже в городе, он был бы рядом с тобой прямо сейчас. Но если подумать, учитывая, как все сейчас напряжены, будет довольно некрасиво, устрой они стычку прямо тут. Хос не в том месте.

Его слова имели смысл.

Я не хотела, чтобы Хоса поместили в следственный изолятор. Не хотела такой участи ни для кого, и уж точно не хотела, чтобы похороны Баггера превратились в погром.

— Позволь мне поехать домой с тобой, — произнес он. — Я буду держать руки при себе, а рот – на замке. Отправь Хосу и-мейл, чтобы он знал, что мы вместе, если я вдруг что-то отчудачу. А как только туда доберемся, напиши ему, когда закончится служба. Так ты почувствуешь себя в безопасности. Пожалуйста, если не для себя, сделай это для Сильви. Если они вдруг заметят тебя, то поедут за тобой, а соответственно и за ней. Я не могу позволить этому произойти с ребенком Баггера. Это – последнее, что я могу для него сделать.

Это убедило меня. Макс был прав. Что бы ни было между нами, Сильви должна быть в безопасности, и я действительно не хотела отрывать Хоса от похорон. Я могла ненавидеть Макса, но он был верен клубу. Хос тоже его недолюбливал, но он не раз говорил мне, что доверил бы любому из Риперов свою жизнь. Макс по-прежнему был одним из его братьев, и единственное, что пугало меня больше, чем мысль о том, что Джеки поймают меня, это мысль, как они причиняют боль Сильви. Даже Макс в наихудшем случае был лучше, чем это.

— Садись в машину, — вздохнув, сказала я. — Не разговаривай со мной и не прикасайся ко мне.

Он кивнул и обогнул машину, чтобы сесть на пассажирское сиденье, пока я отправляла быстрое сообщение Хосу. Тот факт, что он не забрал у меня ключи от машины, меня удивил. Хос не позволял мне водить, и, основываясь на том, что говорили девушки, данная проблема была всеобщим камнем преткновения. Риперы любили все контролировать. Я включила радио и поехала прямиком в Оружейную. Макс сдержал свое слово. Никаких разговоров, никаких прикосновений, ничего до того момента, как я заглушила двигатель.

— Я пойду, удостоверюсь, что у проспектов все под контролем, — сказал он. — Затем я вернусь обратно, чтобы поговорить с Пикником и ребятами и проинформировать их. Никто не захочет покидать прием или вечеринку, но мы должны быть в курсе. Не выходи на улицу, хорошо?

Я кивнула, все еще нервничая, когда он смотрел на меня. Я никогда не чувствовала себя в безопасности рядом с этим мужчиной. Зайдя внутрь, мы увидели Пейнтера и несколько проспектов из других чаптеров. Пейнтер не выглядел сильно взволнованным, когда переводил свой взгляд с меня на Макса, но, посмотрев ему в глаза, я все же вскинула вверх большие пальцы. Затем я вместе с Сильви прошла на кухню, чтобы сделать ей сэндвич. Пока она за обе щеки уплетала еду, я написала Хосу, дав знать, где я была, и что Макс проводил меня без происшествий. Он не ответил, что было не удивительно. Прихватив с собой Сильви, я поднялась к себе в комнату и уложила ее на послеобеденный сон, благодарная за возможность помочь и потрясенная способностью Макса быть любезным.

Тем же вечером в районе семи приехала Дансер и забрала Сильви к друзьям семьи. К тому времени, люди уже заполонили Оружейную. Куки взяла себя в руки и даже накормила Сильви ужином и почитала ей сказки, перед тем, как ее увезли. Я же пошла искать Хоса, чтобы узнать о его самочувствии.

Я нашла его снаружи среди собравшихся вокруг костра Риперов, Серебряных Ублюдков и членов семьи. Как и на большинстве поминок начиналось все довольно мрачно, но становилось все громче по мере того, как люди делились пивом и историями. Я подошла к нему сзади и обняла, прижавшись лицом к его спине. Спустя некоторое время он переместил меня вперед, прислонив к груди, обнял руками мои плечи и наклонился, чтобы прошептать мне на ухо:

— Спасибо за сегодня, детка. Мне жаль, что тебе пришлось ехать с Максом. Ты правильно сделала, что позвонила. Мы пару раз видели Джеков, они определенно что-то замышляют. Поскорее бы покончить с этим.

Я откинулась назад, впитывая его тепло и думая о том, чтобы вместе поехать домой. Я устала от Оружейной. Я просто надеялась на то, чтобы им удалось избавиться от Джеков, не причиняя вреда Джеффу…

— Это опасно? — спросила я.

— Нет, если сделаем все правильно, — ответил он. — Мы не глупы, и это не первый раз, когда нам приходится защищать то, что принадлежит нам. Не беспокойся об этом, детка. Сегодня ночь Баггера.

Через некоторое время я замерзла, поэтому зашла внутрь. На кухне я обнаружила Мэггс и кучу незнакомых мне женщин, которые стояли вокруг кухонного островка и передавали бутылку «Джек Дэниэлс». У меня не было потребности выпить, но я присоединилась к кругу, когда Мэггс махнула мне рукой. Я усвоила, что сестринство байкерских девочек было больше, чем мне казалось. Я увидела уважение и радушие в их глазах, когда она представила меня как собственность Хоса, и впервые это слово не беспокоило меня. Просто для нас оно означало кое-что другое, чем для обычных граждан.