Я была уверена: мне не получить эту работу. Девушке вроде меня не может так повезти.
Но стоило Джеймсу посмотреть на меня и улыбнуться, и я поняла, что пропала. Слишком широкая для такого мужественного лица улыбка делала с его карими глазами что-то невероятное, заставляя их практически искриться. Позже я узнаю, что за ней скрывается пренебрежение, которое скрыто глубоко у него внутри.
Он сказал, - Выглядит неплохо. Когда сможешь начать?
Только и всего. Моя первая смена была на следующий вечер, а через неделю мы с Джеймсом уже встречались.
Он действительно был всем тем, что я искала в парне в то время. Помимо его внешнего вида в стиле эдж (прим. *Straightedge/ стрейтэдж - ответвление хардкор-субкультуры, возникшее как реакция на сексуальную революцию, гедонизм и другое отсутствие воздержанности, связанное с панк-роком), который я воспринимала, как признак честности, он был музыкантом. Группа, в которой он играл вместе с Линденом, была довольно успешной, несмотря на то, что выступали они обычно в «Льве» и играли лишь каверы.
Он был забавный и умный, хоть и старался этого не показывать. А еще у него отлично получалось держать меня на взводе. Он был довольно темпераментным и легко мог слететь с катушек без всяких на то причин. Стоило какому-то парню не так на меня посмотреть, Джеймс тут же обвинял меня в связи с ним.
Со временем его обвинения становились все более нелепыми, если верить словам Джеймса, то я крутила роман с половиной города.
В конце концов его ревность и собственнический инстинкт стали просто невыносимы. Не поймите меня неправильно, мне нравится, когда парень ревнует, но его ревность постепенно стала распространяться и на моих подруг. Единственным человеком, с которым мне позволялось дружить, был Линден, и то только потому, что Линден всегда был на виду у Джеймса и тот контролировал каждый его шаг в мою сторону.
В итоге я порвала с ним. У Джеймса было тяжелое детство, его отец пил и скверно с ним обращался. Он ушел из семьи, когда Джеймс был еще ребенком, и это наложило свой отпечаток. Но я не могла быть девочкой на коротком поводке. Я хотела жить собственной жизнью и быть собой, а не ходить все время на цыпочках. Отношения с Джеймсом выматывали меня. Да, секс был хорош: у него пирсинг на члене, который каждый раз попадал куда надо, но одного секса было мало, чтобы удержать меня рядом с ним.
Ему было больно. Знаю, что было. И я была уверена, что он меня уволит. Я решила, что приму все как есть, и откажусь от этой работы, потому что я чувствовала себя просто ужасно из-за всей этой ситуации. Но к чести Джеймса, он не уволил меня. Он повел себя так, словно наш разрыв был общим решением. Возможно, в некоторой степени так и было – нам было тяжело вместе.
Я сохранила свою работу. Несколько месяцев между нами ощущалась некоторая неловкость, но все это время Линден был буфером между мной и Джейсом. Я наконец-то узнала его получше, но мы стали тусоваться вместе, только когда Джеймс, казалось, отпустил ситуацию. А до этого мы часто переписывались по смс и через Facebook.
Время лечит все раны, или, по крайней мере, затягивает их. К счастью, для Джеймса наш разрыв не стал неразрешимой проблемой, и со временем наша троица снова вернулась в былые времена трех мушкетеров. Конечно, эта боль не исчезла бесследно. Я сознательно пыталась не упоминать других парней при Джеймсе и он, казалось, делал то же самое касаемо любой женщины, с которой он встречался (хоть их и было немного). Но со временем все встало на свои места.
Прошло почти сем лет с тех пор, как мы перестали быть парой и стали друзьями. Семь лет ушло на то, чтобы мы снова могли общаться наедине.
Откашлявшись, Джемс налил себе бокал вина.
- Говоришь, нет никакой загадки, но я в это не верю.
- Хорошо, - говорю я, поджав под себя ноги. – Почему ты один столько времени? Я помню только эту…как там ее, Лауру?
Он заправляет волосы за ухо и пожимает плечами. - Я не знаю. Много дел.
- То же самое и у меня. Но, возможно, ты слишком разборчив.
Он резко смотрит на меня.
- Как и ты.
- В этом нет ничего плохого.
- Нет, - говорит он, уставившись на плед. - Но только если это не мешает тебе двигаться вперед.
Я недовольно хмурюсь.
- Я двигаюсь вперед, Джеймс. Посмотри вокруг. Это, - говорю я, показывая на магазин, - то, чего я всегда хотела.
- А как же любовь?
Я закатываю глаза.
- Любовь может прийти, когда угодно. Пока меня все полностью устраивает.
- А как на счет секса?
Я искоса бросаю на него взгляд.
- А что не так с сексом? Это совершенно разные вещи. Я не какая-то там скромница, Джеймс, да ты и сам это знаешь.
- Да, это правда, - говорит он, улыбаясь про себя. Джеймс смотрит на меня, и его глаза темнеют. – Ты можешь наслаждаться сексом и без любви.
Я не успеваю ответить, как он резко наклоняется вперед и целует меня, опрокинув стакан с вином,
Я слишком потрясена, чтобы сопротивляться. Его губы и язык ощущаются так знакомо, что меня бросает в дрожь. Я словно перенеслась во времени на семь лет назад. Хоть я и не думала о Джемсе в этом плане уже много лет, но его прикосновения не ощущаются чем-то ужасным.
На самом деле, это даже приятно.
Но я все еще хочу знать, что происходит.
Я отпрянула, думая о вине, которое просачивается сквозь мои джинсы в области колен.
- Эй, - едва успеваю сказать я, переводя дух. Я пытаюсь занять себя, промокая салфеткой пятно от вина на пледе.
- Займемся этим позже, - быстро говорит Джеймс, и я снова ощущаю его губы на своих. В его поцелуе столько отчаяния, и я не понимаю, чем оно вызвано.
Или, может быть, понимаю.
Все дело в одиночестве.
- Джеймс, - его губы быстро перемещаются вдоль моей челюсти, вниз по шее. – Я не уверена, что это хорошая идея.
- Конечно, хорошая, - возражает он и кладет мне руку на грудь, сжимая нежную плоть. Мой тонкий кружевной бюстгальтер никак этому не препятствует, скорее наоборот. - Я хочу тебя, ты хочешь меня.
Это не совсем так. Я упираюсь ему в грудь и внимательно смотрю на него. Глаза Джеймса затуманены страстью, и ему с трудом удается сфокусироваться на мне.
- Джеймс, - снова говорю я, на этот раз более уверено.
- Что? – отвечает он, беспокойно убирая волосы с лица. – Стеф, послушай… это всего лишь секс. Ничего больше.
Я смотрю на него с подозрением.
- Поверь мне, - говорит он, лаская мои волосы и притягивая меня ближе. - Только секс. Было время, когда у нас неплохо это получалось. Почему бы не повторить?
- Потому что это может положить конец нашей дружбе, - отвечаю я. Это же очевидно. Возможно, для кого-то это обычное дело, спать со своими бывшими, но я не такая. Я знаю, что ни к чему хорошему это не приведет, особенно если вы постоянно общаетесь.
- Одна ночь ничего для меня не изменит, - говорит он. - А для тебя?
Я не уверена. Я знаю, как отношусь к Джеймсу, но переспать с ним, это как одеть теплый, старый свитер.
А я люблю носить уютные теплые свитера в холодную погоду.
- Нет, говорю я ему, - немного смягчившись. - Это ничего для меня не изменит.
Он улыбается мне своей широкой улыбкой, от которой его глаза начинают сверкать, как фейерверк в ночном небе. - Тогда, в честь старых добрых времен…
Он встает и выключает свет в магазине, прежде чем вернуться ко мне на плед. Мы падаем на еду и вино. Не верьте тому, что показывают в фильмах, это вовсе не так весело, как кажется. Пока он стягивает мою блузку через голову, я молюсь, чтобы он не бросил ее на вино, а когда он посасывает мои соски, я думаю лишь о сыре с плесенью, который в данный момент прилипает к моей спине. Боюсь, все эти французские деликатесы окажутся на моей одежде и коже.
Лишь в тот момент, когда я абсолютно голая оказываюсь на четвереньках, мне, наконец, удается расслабиться. Вероятно, помогает и то, что член Джеймса скользит в меня словно вторая кожа, и его чертовски удивительный пирсинг как и прежде попадает в нужное место. Никто другой не стимулировал мою точку G так, как делал это Джеймс, и даже если все дело в пирсинге, мне плевать.